Сгоревший клиент - Дмитрий Дубинин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
С другой стороны, Влад был вполне безобиден. И полагал, что кровопийца – вовсе не он, а большинство офисных пользователей, которых он за глаза называл «юзверями». Однако если его не злить и не донимать просьбами, не относящимися непосредственно к работе, мог оказаться белым и пушистым, как его фамилия – Зайченко. Надеясь, что застану сисадмина именно таким, я направился в серверную.
– Привет, Влад, – поздоровался я, заглянув в дверь.
– А, еще один хацкер , – осклабился Цепеш. – Здорово, заходи.
– Почему это я – хацкер?
– Сам уже догадался, наверное? Я ведь по-человечески просил: прекрати лазить по сетке. Понимаю, что ты из продвинутых, но сейчас ведь ты занимаешься другими делами…
– Согласен, – покаянно заговорил я. – Но я и прекратил…
– А программу чего тогда не снес?.. Ну ладно, больше не устанавливай ничего подобного. Я еще ни разу не писал докладных биг-боссу, и с тебя не хотел бы начинать. Договорились?
– Договорились, Влад… И еще просьба: Ты сейчас тянешь документы с моего компа на резервное копирование. Нельзя попросить, чтобы я кое-что у себя уничтожил, а ты потом сделаешь копию заново?
Влад поморщился, от чего стал на самом деле похож на вампира.
– Завтра, – сказал он неохотно. – Что там у тебя? Порнуха, наверное?
– Она самая, – я тоже сделал неохотную интонацию. Во всяком случае, весловские девки в мой компьютер успели перекочевать. Вместе с опасными документами.
– Ладно, – произнес Зайченко с легкой усмешкой. На упыря от этого он не стал меньше походить. – Договорились…
Тут я что-то начал соображать.
– Послушай, а кто еще у нас лазит по сетке?
– Кроме меня, только ты пытался.
– Но ты же говорил, что еще кто-то хакерствует!
– Когда?
– Да как только я к тебе зашел! Ты же сам сказал про меня: «еще один хакер»… Хацкер. А кто тогда другой?
– А! Так это твой коллега Таганцев, – сказал Зайченко. – Тоже гусь еще тот… Я уж хотел было ему по рукам дать, да он с тех пор на работе не появляется…
– Подожди-подожди… Слушай, Влад, это очень важно. Чью машинку он взломать пытался? Мою?
– Нет. Полез наружу. Конечно, он некоторые приемы неплохо знает, но следы заметать не умеет. Если на той стороне системщик или хотя бы пользователь умный оказался, Таганцева за руку могли запросто поймать. И у нашей конторы были бы неприятности.
– Когда он это делал?
– Сейчас журнал гляну… – Влад уставился на экран монитора, заколотил по клавишам. – Так, вот оно… Ага. Восьмое апреля, пятнадцать-двенадцать.
– Распечатку можно?
Я удостоился молчаливого вампирского взгляда.
– Ну ты ж пиво не пьешь…
– Пиво – нет, – подтвердил Дракула. – Конфеты люблю. Бабаевские, с ликером. Маленькой коробки хватит.
Ну не вурдалак ли он после этого?!
Глава шестая
Пока я бегал в магазин за конфетами, мне позвонили. Вообще-то, звонили не мне, а Таганцеву. Костя сообщил, что Таганцев, скорее всего, работать в «Норденшельде» больше не будет, а отвечая на вопрос, кто будет тогда заниматься техникой, посоветовал обратиться к инженеру Жарикову.
– Кто это был? – спросил я.
– Не изволили представиться…
И номер телефонный не оставили. Ладно, посидим на месте, Шнейдеман подождет, все равно я пока не знаю, что делать дальше… Впрочем, нет. Теперь знаю.
Я обменял коробку ликерных на распечатку, зафиксировавшую взлом, достал из сумки свой ноутбук и понял, что деньги потрачены не зря. Поскольку, если верить расшифровке каббалистических символов с распечатки и записям, которую автоматически вела система у Веслова, именно Таганцев со своего рабочего места совершил взлом этого ноутбука, после чего любой неспециалист просто обязан был забиться в панике и начать взывать о помощи. Произошло это действительно восьмого апреля в двенадцать минут четвертого, когда ноутбук был где-то подключен к беспроводной сети. Именно в тот день, несколькими часами позже, я познакомился с Весловым, тогда еще находившимся в добром здравии.
Теперь я знал больше, чем бандиты и опера. И видит бог, не собирался делиться информацией ни с теми, ни с другими. Только как бы мне на практике воспользоваться этим знанием?
Пока я напряженно размышлял, в офис снова позвонили. Костя перевел звонок на мой аппарат, и я снял трубку:
– Слушаю, Жариков.
– Здравствуйте, – раздался в трубке густой бас. – Вас беспокоит Владимир Зарецкий, ваш постоянный клиент.
– Очень приятно. Слушаю вас.
– Со мной работал ваш коллега Игорь… Такая жалость, что он уволился… Нельзя ли сегодня пригласить вас ко мне в мастерскую? Что-то компьютер совсем с ума сошел…
– Конечно, можно. Вы оставляли адрес Игорю?
Адрес этот я теперь знал наизусть, как и остальные девять. Зарецкий назвал мне свои координаты, и только после этого у меня на экране открылась база (сеть действительно «тормозила» ужасно). Мы договорились, что я приеду к двенадцати дня.
* * *Владимир Зарецкий оказался небольшого роста лохматым бородачом лет пятидесяти. Его буйная черная шевелюра начинала заметно седеть, а полосатая тельняшка под накинутым сатиновым халатом туго обтягивала начальнический живот. Пожатие большой сухой ладони «коренного москвича», как он сам отрекомендовался, было крепким. Зарецкий занимал не только шестую квартиру в доме со скульптурами, но и седьмую, которую ему помогли присоединить после того, как он подписал контракт еще с прошлой администрацией Кремля на изваяние некоторых ее членов.
О последнем факте я узнал, естественно, не сразу, а лишь после снятия порчи с довольно мощного компьютера, стоящего в комнате, уставленной статуэтками самых разных форм и калибров, а также увешанной гравюрами, эстампами и прочими офортами. За чашкой кофе Зарецкий охотно поведал мне о своих успехах в малых и средних формах скульптуры. «Львов и атлантов, – с усмешкой говорил он, – легче было изваять, чем получить разрешение на их установку снаружи дома. Хорошо, соседи поддержали. Даже не ожидал – они раньше все больше ругались на шум, да сплетничали про то, как мне вторую квартиру удалось примкнуть».
Я не люблю хвастунов. Но творческие люди – каста отдельная, у меня они обычно не вызывают раздражения. Мне приходилось плотно общаться и с музыкантами, и с художниками, и я давно понял, что многие креативные личности просто обязаны «пиарить» себя при всяком удобном случае. Зарецкий был одним из таких. Как я понял из его слов, этому чудаку просто повезло в жизни: во времена перестройки он ваял советских политиков в необычных ситуациях (к примеру, Андропова с шашкой на коне, или Хрущева в треуголке за штурвалом парусника), а потом получил массу заказов из-за границы на подобные вещи. Вот и заработал на квартиру в центре Москвы (правда, в те годы и цены были на порядок ниже).
– Игорь-то почему уволился? – спросил меня скульптор, когда мы выпили кофе и перешли к сигарам. – Хороший парень, и руки золотые.
– Я точно не знаю… Возможно, что-то получше нашел.
Буду я еще объяснять всем подряд, при каких обстоятельствах испарился инженер Таганцев!
– Переманили, наверное, – Зарецкий понимающе покачал лохматой гривой.
– А вы не в курсе, случайно, кто? – решил я спросить. Вдруг Игорь клиентам чуть больше рассказывал, чем мне.
– Без понятия, – ответил Зарецкий. – Он что-то говорил мне, так, неопределенно, о том, что есть и другие места, где можно работать… Но он точно собирался оставаться в Москве. У Игоря какие-то проблемы с женой, он от нее собрался уезжать… Вот память проклятая, он же говорил, куда… Забыл. Но ладно, это неважно.
Ничего себе «неважно»!
Зарецкий вдруг поднялся и, сказав «секунду», скрылся в недрах своей мастерской, напоминающей художественный салон в миниатюре. Немного погремев, он что-то нашел и принес к столику, за которым мы сидели.
– Хотел подарить Игорю на день рождения. У него же в мае, вроде бы…
И поставил на стол небольшую – сантиметров пятнадцать в длину – статуэтку из серого мрамора, изображающую лежащего на боку кота с большой круглой головой. Кот был мастерски выполнен, надо сказать. Любой, кто мало-мальски разбирается в кошках, скажет: как есть натуральный британец.
– Превосходная работа, – сказал я искренне.
– Увидите Игоря, передадите ему? Скажете, что от старика Зарецкого, хорошо? Я вас очень прошу.
– Обещать не могу, – сказал я. – Я действительно не знаю, где он сейчас… Адрес не вспомнили?
– Никак не могу, – с досадой произнес скульптор.
– Ну ладно… Если встречу, обязательно передам.
– Буду признателен, – улыбнулся Зарецкий.
Разглядывая кота, я подумал о том, что скоро у его создателя наверняка будут очень большие проблемы. Он жил в обреченном доме, и не факт, что в его годы с нуля он сможет создать себе привычный образ жизни. Мастерская в центре, контрабандные сигары… Черный «Лексус» под окнами – наверняка его машина… Как бы намекнуть Зарецкому, чтобы он уже сейчас начинал спасать свое добро, пока не наступило двадцать шестое? Конечно, мне следовало бы бить в колокола по всем остальным адресам. А то что ж получится? – вдруг осенило меня. Если все поджоги будут происходить глубокой ночью, то это почти наверняка приведет к человеческим жертвам. Поди-ка успей спросонья выскочить из горящего деревянного дома! А если человек болен или пьян, то шансы на спасение у него вообще близки к нулю… И что тогда – если я буду молчать, не получится ли так, что сгоревшие люди пусть частично, но все же окажутся на моей совести?