Приключения двух друзей в стране прошлого - Александр Волков

После этого ребята несколько угомонились. Проехав шесть-семь миль за час, Бирн и его спутники оказались в поселке королевских лесорубов. Поселок стоял на опушке леса и насчитывал не более десятка хижин. Хижины были разбросаны как попало посреди огромных пней, корчевать которые у дровосеков не было ни времени, ни охоты.

Жилища лесорубов поражали своим жалким видом: они были кое-как сложены из жердей и обмазаны глиной; крошечные окошечки затянуты бычьими пузырями; двери заменялись щитами, сплетенными из ветвей; крыши были соломенные.

— Вот вам образец жилья средневекового простолюдина, — с горечью сказал Бирн. — Историческая правда здесь соблюдена в точности.

Ребята и Бирн привязали лошадей к кустам и пошли к поселку. Их прибытие уже было замечено, навстречу гостям спешили люди. Впереди всех шагал долговязый жилистый Джерри, за ним еще два дровосека, не успевшие уйти на работу, а дальше подпрыгивали на палочках, изображая всадников, голоногие ободранные ребятишки.

Джерри и его товарищи сердечно пожали руки вновь прибывшим и стали приглашать к себе.

— У меня, конечно, не так просторно, как у короля, — иронически улыбаясь, сказал Джерри, — но для дорогих гостей место найдется!

Дровосек Карло, с которым ребята уже были знакомы, поддержал шутку товарища:

— А у меня сегодня к столу кролик, зажаренный так, как не зажарить самому главному повару короля!

— Чем же похвастаться мне? — развел руками третий лесоруб Эндрью, низкий плотный человек с седеющей бородой. — Ага, вспомнил! Я вчера достал такой сот из улья диких пчел, какого вы не увидите на столе ни у лорд-канцлера, ни у короля!

Вся компания дружно рассмеялась. Бирн шутливо обратился к ребятам

— А я-то, мальчики, старался уверить вас, что рабочий класс Норландии плохо живет!

Лица лесорубов помрачнели, а Джерри серьезно сказал:

— Я думаю, советские пионеры способны рассмотреть за шуткой правду!

— Конечно, конечно! — наперебой закричали Миша и Антон.

Гости зашли в хижину Джерри. За ними, теснясь и толкая друг друга, протиснулись четверо чумазых ребятишек в возрасте от трех до десяти лет.

— Мои! — с гордостью указал на них хозяин хижины.

Жена Джерри, высокая худая женщина в холщовом платье, молча поклонилась гостям и продолжала хлопотать у очага, грубо сложенного из камней.

— Мам, есть хотим! Мам, есть! — запищали ребята

— Вот это хуже всего режет мое сердце, — грустно сказал Джерри. — Каждый день они встают голодные и ложатся голодные.

— Вашего заработка не хватает на жизнь? — спросил Антон.

— Хватает лишь на нищенское существование. Вот, послушайте, как же нас здесь эксплуатируют. Вам, советским, это полезно: у себя в стране вы не увидите такого. За работу нам положено по десять золотых оленей в месяц — но при условии, что каждый из нас выполнит норму…

— Норму? — в изумлении вскричал Миша — Разве в средние века знали норму?

— У нас знают. Норма нам установлена такая, что надо с утра до вечера махать топором, чтобы ее выполнить.

— А если не выполните?

— Штраф. Но положим, норма выполнена. Не подумайте, что я или Карло, или Эндрью, получим свои десять оленей и пойдем за провизией к тому лавочнику, который подешевле прочих торгует. Не-ет! Мы все должны брать в дворцовой конторе, у подручных лорд-сенешаля, потому что только туда привозятся товары из Штатов… А цены в конторе такие, что от нашего заработка остается один пшик! Да это было бы еще ладно, но вся беда в том, что семейным, таким, как я, не хватает пайка, чтобы прокормить всю ораву…

— Но это подлость! — воскликнул горячий Миша.

— Это называется выдавать на книжку, — вмешался Джером Бирн. — Ваши русские фабриканты в старину очень любили такой порядок…

В беседу вступил Эндрью.

— Бедность — еще куда ни шло, к бедности мы привыкли в Штатах, — сказал он глухим простуженным голосом. — А вот унижение человеческого достоинства… Поверите, товарищи, каждый раз, как я встречаю на дороге лорда и должен встать перед ним на колени, у меня вся душа так и кипит от злобы… И до чего мне хочется расправиться с одним из этих надменных бездельников!

— Это же рыцари, они вооружены мечами и копьями, на них латы! — вскричал Миша.

Эндрью захохотал.

— Да стоит только стащить с лошади за ногу это железное пугало, а там, пожалуйста, — выбивай на нем дубинкой дробь, как на барабане!

Представив себе, как широкоплечий коренастый дровосек лупит дубиной по железным латам, а те гремят и звенят, ребята расхохотались, как сумасшедшие.

Но Джерри заметил:

— Ты, Эндрью, в самом деле не вздумай устроить такую штуку! Чего добьешься? Выгонят тебя из Норландии, и все тут. А ты же знаешь, какую всем нам нужно проводить работу среди населения! Тут дорог каждый агитатор.

Эндрью, хоть и неохотно, дал обещание терпеть и по-прежнему склоняться перед рыцарями.

Во все время разговора взрослых дети Джерри не отходили от очага и жадными глазами следили, как их мать жарила на большой сковородке картошку, перемешанную с какими-то кореньями и кусочками мяса

— Мам, скорее… Мам, готово? — ныли они.

— Сегодня еще хорошо, — сказал Джерри. — Сегодня у нас будет действительно королевский завтрак, потому что сосед Карло поделился с нами кроликом, которого он поймал в силок.

— Ну вот, что за чепуха, — сконфузился неразговорчивый Карло, — стоит говорить!

— Значит, все-таки можно добывать дичь? — спросил Антон.

Джерри сердито фыркнул;

— Она только и ждет наших стрел! Знатные господа запретили нам ловить рыбу в ручьях и речках, стрелять дичь в лесах и саванне! Это, видите ли, должно все сохраняться для их удовольствия…

Мальчики возмутились до глубины души.

— А вы не подчиняйтесь! — пылко выкрикнул Миша.

— Мы так и делаем! Мы браконьерствуем, и пусть вас не пугает это слово: только этим мы поддерживаем жизнь наших детей… Правда, есть лесные сторожа, но они… — Джерри добродушно улыбнулся, — они свои ребята, понимают. Время от времени мы сами даем им какои-нибудь сломанный капкан, и они представляют его лорд-сенешалю для доказательства своей бдительности.

Все расхохотались. Тем временем был готов завтрак. Хозяйка поставила сковородку в центре стола, грубо сколоченного из неровных досок, взрослые разместились вокруг на обрубках, заменявших стулья, а дети стояли на ногах. Хозяйка дала каждому застольнику кусок маисового хлеба, который заменил тарелку: на него были положены кусочки жаркого.

У Миши и Антона слезы навернулись на глаза, когда они увидели, с какой жадностью ребятишки Джерри накинулись на пищу. Самим им кусок не полез в горло, и они потихоньку передали свои порции старшим мальчикам; те уничтожили их в мгновение ока…

После завтрака Бирн сказал:

— Майк, принеси корзину, притороченную у седла моей лошади.

Миша быстро исполнил поручение. Бирн начал развязывать корзину, а дети лесоруба толпились вокруг, страшно заинтересованные, так как они учуяли, что в корзине съестное.

Но что поднялось, когда на стол было выложено содержимое корзины: пироги, котлеты, дичь, куски торта, фрукты. Ребятишки прямо обезумели от восторга, и руки их потянулись к столу… — Э, нет! Так не годится! — воскликнул Джерри. — Зовите всех товарищей…

Через несколько минут в хижину набилось больше двух десятков мальчишек и девчонок. Джерри с аптекарской точностью распределил привезенные яства, и долгое время после этого слышалось только вкусное чавканье, сопенье и хруст обгладываемых костей. Да, такого пира эти ребята не забудут до конца своих дней!

Потом Джером Бирн и лесорубы, запершись в пустой хижине, долго вели серьезный разговор, а пионеры пытались втянуть ребятишек в игру. Но для тех ощущение сытости в желудке было таким непривычным, что они даже как-то отяжелели, а некоторые прикорнули под кустиками и сладко заснули…

В течение долгого летнего дня пионеры успели побывать со своим наставником еще в двух поселках — и везде одно и то же впечатление неприкрытой нищеты, жалкого голодного существования…

А назавтра — дворец, наполненный праздными, пресыщенными людьми в роскошных одеждах, изнывающими от скуки и безделья. Теперь, когда пионеры воочию увидели, что скрывается за блестящим фасадом Норландии, им невыразимо противна была мысль, что снова придется прислуживать королеве и фрейлинам, целовать ручки дамам… С великим трудом уговорил их Джером Бирн играть еще некоторое время опостылевшую им роль пажей.

Тайный митинг

После того, как наши герои побывали у лесорубов, прошло около двух недель. Граф Монтегю продолжал рыскать по замкам, стараясь завербовать побольше недовольных, чтобы раскрытие заговора произвело сильное впечатление. Но, к его удивлению, все рыцари, с кем он ни говорил, выражали крайнее восхищение норландскими порядками и уверяли, что лучше не может ничего быть.