Тонкий полутролль. Часть 1: Тринитротолуол из Перистальтики - Константин Твердянко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Покоя мне не давало сразу несколько вопросов, один важнее другого. И на все трудно подыскать ответ. Первостепенная задача, разумеется, была прежней: понять, кто я и где нахожусь. Можно ли отсюда выбраться домой. Посещение деревни лишь добавило загадок.
Что это за селение? Какие-то сектанты, изолированные от мира, выводящие монстров и привыкшие оценивать реальность с точки зрения сказок и мифов? Синекожих ушастых гуманоидов, например, называют троллями. Если встретили ночью — то эльфами. Вот и поди их пойми. Семь пятниц на неделе. Или, по их представлениям, немытый эльф, ведущий жизнь бездомного, становится троллем? Но у нас почему-то никому не приходило в голову искренне и всерьез величать бомжей, скажем, гориллами.
Или все донельзя плохо, и я (спонтанно?) очутился в неком параллельном измерении, где тролли и эльфы действительно существуют? В пользу этого говорило хотя бы мое нынешнее тело, похожее на человеческое только отдаленно. Хорошо выносящее холод, не очень любящее жару. Усиленный слух, прочные когти. Кожа, частично покрытая наростами, напоминающими каменную корку. Да уж. Выводы пока делать рано, для этого, по крайней мере, надо побывать в других поселениях, подальше от этого. Быть может, там насмехаются над дремучими верованиями местных жителей и признают подобных мне инопланетянами или результатами генетических экспериментов. Моего положения, как бы то ни было, это не улучшает — вряд ли мутанты и пришельцы имеют равные права с людьми и признаны нормальными членами общества. С другой стороны, может, там полным-полно таких, как я, и они держат власть в своих руках? Надо выяснять, короче. Сомневаюсь в этом, учитывая, как меня приняли. И во что я был одет.
Если, допустим, вселенная сложена из пластов, как коготь… Тогда, само собой, есть еще один аргумент в подтверждение идеи о переброске между ними. Вот он, в углу лежит, выдыхает периодически. Массивная гора плоти на хитиновых ножках. Толком не адаптированная ни для жизни в воде, ни для жизни на суше. Явно не результат естественного отбора. Ходячий курьез, при этом — зубастый и очень опасный. Неизвестно почему оберегающий меня — не знаю, надолго ли. И не закончится ли наше знакомство в итоге легкой закуской для членистоногого чудовища.
И вот в такой мир, где живут эльфы и тролли, этот зверь бы вполне вписался. В привычный мне — никогда.
Из этого проистекает заключение, леденящее почище зимней стужи: от дома я не просто далеко, это вообще несоотносимые пространства. Вернуться будет крайне сложно. Эх, бедная моя мама. И отец, конечно. Женой я обзавестись не успел, с последней девушкой давно расстались.
А вот интересно, если я сейчас в этом теле, что тогда с моим исходным? Если это все-таки не виртуальная симуляция… Скоропостижно скончалось? Я тут жив и вроде бы здоров, а у них там, получается, сын умер. Приедут в морг улаживать формальности, может, нужно будет опознание или какое-нибудь подтверждение. Там выкатят из холодильника полку с трупом, они увидят мое побелевшее лицо с синюшными губами и запавшими чертами… Представляю глаза мамы в этот момент. Беда…
Или моя родная оболочка лежит в больнице в овощном состоянии и на энцефалограмме прямая линия? Или же… Черт, а если бывший хозяин этого синекожего немытого тела сейчас занял мое? То есть мы поменялись местами? Тогда все еще хуже: «прежний я» сейчас в психушке, без вариантов. И с безнадежным прогнозом. Лучше бы тело умерло, семье было бы, наверное, легче. Он же никогда никого не узнает, будет смотреть как затравленный зверь. Бр-р. Может, и буйным станет. Ужасно, до чего же ужасно… Не буду об этом думать — все равно изменить ничего не смогу. Как и узнать достоверно. Только измучаюсь. У меня на повестке дня другие проблемы, куда более приземленные.
Взять, скажем, моего спутника-спасителя. Вчера он опять повел себя практически разумно: безошибочно распознал, когда мне грозила прямая опасность, понял, где я нахожусь, пришел на выручку, распугал народ, показал, чтобы я сел на него верхом, даже выбрал на себе такой участок, с которого не брякнешься сразу… Ну, возможно, не выбрал, а указал привычный, если на нем когда-то уже ездили. И тем не менее. Там нужен был какой-никакой, но анализ обстановки. Уверен, что если бы меня не подловили, кит-скорпион так и остался бы спокойно дожидаться в лесу.
И ориентировался он, должно быть, на слух. Совершенно потрясающе.
Я подошел к зверюге, намереваясь еще раз кое-что проверить. Ее тускло светящийся человеческий глаз заинтересованно прищурился, тогда как взгляд прочих остался по-прежнему тупым и безучастным. Ну да, фасеточные глаза не предполагают никакой выразительности, а китовые в этом смысле тоже недалеко ушли.
— Ты меня точно не понимаешь? — задал я довольно глупый вопрос.
Кит-скорпион лишь моргнул. Очень странная реакция. Даже собаки как-то отзываются на человеческую речь, хоть и не осознают ее смысл. Человек, если к нему обратиться на незнакомом языке, скажет что-то вроде «Моя твоя не понимай». В общем, даст знать, что услышал, но по делу ответить не способен. А эта тварь, определенно, достаточно умна для того, чтобы по крайней мере интонацию распознать. Однако — никакой активности. Ну, попробуем еще.
— Кто ты? — раздельно проговорил я, одновременно указывая пальцем на тварь.
Чудище оживилось, вытянуло свою руку и точно так же показало на меня, дважды протрещав по-дельфиньи. Ого, есть контакт.
— Кто ты? — повторил я, уже не двигаясь. Китообразное тоже не пошевелилось — просто моргало.
Теперь я молча ткнул пальцем в его сторону — точно так же, как и до этого. Но ответного жеста не последовало, только тихий скрип и щебетание. Человеческий глаз неотрывно смотрел на меня. Так, уже интереснее.
— Кто же ты? — спросил я в третий раз, вновь направляя кисть на зверя.
Отклик был более ярким, чем сначала. Тварь опять-таки дважды щелкнула языком, приподнялась на передних ногах и прикоснулась кончиками пальцев к моему уху. Я от неожиданности отшатнулся и чуть не повалился на спину.
Параллель с первым ответом налицо, но нужна контрольная попытка. Это может быть всего лишь совпадением.
Я еще несколько раз обратился к паучьему киту, то одним жестом,
