Журнал «Вокруг Света» №09 за 1988 год - Вокруг Света

Зыбучая западня

Мелководный залив Марком на западном побережье Англии не относится к числу излюбленных мест отдыха. Тем не менее летом немногочисленные деревенские гостиницы и пансионаты вокруг него заполняют приезжие: цены там гораздо ниже, чем на популярных курортах, да и пляжи с песчаными дюнами, где удобно укрываться от ветра, не идут ни в какое сравнение, например, с людским муравейником на южном побережье. Так, подобно другим, рассуждала и Лиз Ходкинсон, когда решила провести у Маркома свой отпуск. Крохотная деревушка Миклгейт, где она вечером сняла комнатку с полным пансионом, находилась всего в полутора милях от берега. Рано утром Лиз еще до завтрака поспешила к морю.

Напевая, девушка легко бежала к шелестевшим впереди зеленовато-свинцовым волнам, как вдруг при очередном шаге нога по колено ушла в песок. Чтобы вытащить ее, она перенесла тяжесть тела на другую ногу, но и та провалилась. Лиз даже не испугалась, а лишь с недоумением подумала, кому это понадобилось рыть ямы на пляже?

Девушка попыталась опереться на песок ладонями и почувствовала, что он просачивается между пальцами и руки погружаются, словно в воду. Чем больше Лиз билась, стараясь выбраться из коварной ловушки, тем глубже засасывало ее. С запоздалым раскаянием она вспомнила о щите с предупреждениями, видневшемся возле тропинки перед дюнами. Но поскольку ей хотелось поскорее окунуться в море, а тропинка делала большой крюк, Лиз решила пойти напрямик. Тогда у нее мелькнула мысль, что глупо расставлять таблички на пляже, где не бывает людей. А в том, что это действительно так, девушка убедилась, тщетно призывая на помощь. Песок, вначале показавшийся невесомым, теперь все сильнее сдавливал тело, будто его пеленали в тугой кокон.

В полузабытье Лиз смутно услышала чей-то голос. «Ну вот, начались галлюцинации,— вяло шевельнулось в мозгу.— Значит, наступает конец». Но слова доносились все отчетливее. Еще боясь поверить, она открыла глаза. Нет, это была не галлюцинация. Сбоку к ней медленно шел широкоплечий мужчина, подобно слепому, прощупывавший перед собой дорогу длинной бамбуковой палочкой. Приблизившись почти вплотную, он низко нагнулся, словно принюхиваясь к песку. «Расслабьтесь и не шевелитесь»,— приказал мужчина. Потом шагнул за спину Лиз, опустился на колени и, просунув руки ей под мышки, стал медленно вытягивать из песка тело девушки.

Да, для Лиз Ходкинсон все закончилось благополучно благодаря Седрику Робинсону, «смотрителю песков», как называют его в деревне Гранж-он-Сэндз. Вот уже четверть века этот 55-летний рыбак в разгар курортного сезона спасает людей из зыбучего плена залива Марком, помогая береговой охране, поскольку общая площадь песков достигает 120 квадратных миль. Возле опасных участков расставлены предупредительные знаки, да и местные жители, тем более владельцы гостиниц и пансионатов, обязательно расскажут приезжим о коварных песках. У себя дома Робинсон построил наблюдательную вышку, где установил подзорную трубу. Когда он уходит в море или занят делами, на пост заступает его жена Оливия.

Составление карт зыбучих песков — дело бесполезное. Ветер, дожди, шторм постоянно перемещают их, поэтому опасные ловушки могут оказаться в любом месте. Например, три года назад зимой свирепствовали сильные штормы, а весной пошли дожди. В одно из воскресений Робинсон должен был вести на экскурсию к берегу группу туристов. Как всегда, накануне он проверил маршрут, обозначив его метровыми вешками. Однако, когда на следующий день группа благополучно миновала две трети пути, дальше вешки исчезли. Зато из песка показалась крыша когда-то утонувшего в нем грузовика. Пришлось возвращаться.

Сам Седрик может пройти где угодно, выбирая безопасную дорогу по мельчайшим приметам на поверхности песка — ямкам, ряби, ложбинкам и проверяя его на манер сапера длинным удилищем. Этому искусству еще в детстве обучил его отец. Но когда рядом неопытные люди, Робинсон предпочитает не рисковать.

Однажды, когда Седрик вышел на ночь в море ловить камбалу, неподалеку от их деревни произошел такой случай. Паренек-мотоциклист решил на большой скорости проскочить небольшую ложбинку между дюнами. Мотоцикл забуксовал и вместе с седоком стал все глубже погружаться в песок. Бросившиеся на выручку друзья попытались разгребать его голыми руками и тоже начали «тонуть». Так было потеряно около часа. Наконец кто-то догадался сбегать к местному констеблю, который по телефону вызвал пожарную команду. За это время к месту происшествия подоспел и катер береговой охраны. Но было уже поздно. Поднятая приливом вода хлынула в лощину. Совместными усилиями удалось вытащить горе-спасателей, мотоциклист же остался под водой.

Инструктируя приезжих, Седрик Робинсон каждый раз рассказывает эту трагическую историю.

Подобное напоминание совсем не лишне, поскольку Робинсону доводилось вытаскивать из зыбунов слишком самонадеянных мотоциклистов. И каждый раз приходилось пригонять для этого трактор. Впрочем, он видел, как внешне безобидный песчаный пляж за несколько минут без следа поглощал и трактор.

По материалам зарубежной печати подготовил С. Арефин

Звенья цепи

По широкой, выгоревшей к осени степи в закатный час шел человек. С раннего утра он крутил баранку «газика», глаза устали от однообразия восточно-монгольской степи. Ни души вокруг, безлюдная долина замкнулась, строго храня тайны ушедших веков.

Володя Дергач, водитель геологической экспедиции, спустился к реке — может, удастся покидать спиннинг. Но речушка, неширокая, в песчаных берегах, почти высохла за лето. И тут на блеклом откосе он увидел красное охристое пятно, а в центре его — непонятный предмет. Володя извлек его — это был удлиненный тяжелый камень. Над гладкой поверхностью гальки явно потрудилась рука человека. Лаконично, но точно на ней было вырублено лицо — длинное, с прямым не по-монгольски носом, широкими скулами и даже со складкой эпикантуса у больших почти круглых глаз.

Володя отвез камень в Улан-Батор.

Тут его и увидели археологи. Нам не нужно было долго объяснять ценность находки. Быстро собрались. По дороге мы вспоминали об открытиях А. П. Окладникова в том же Чойбалсанском аймаке, на стоянке Тамцаг-булак. Там еще в 1949 году были открыты, а спустя двадцать лет раскопаны землянки — большое неолитическое поселение первого обнаруженного на территории страны поселка оседлых рыбаков, охотников и земледельцев. Были реконструированы землянки с очагами, орудиями из кости и камня. Вход в жилища вел через отверстие в крыше.

Реконструкция позволяла сопоставить стоянку с поселениями ительменов, описанными русским путешественником Степаном Крашенинниковым. Ительмены Охотского побережья Камчатки также спускались в свое жилище по лесенке через отверстие в крыше.

Тогда же возникла у нас мысль — проследить в разных районах черты сходства жилищ людей эпохи неолита, существовавших в похожих условиях и занимавшихся схожими промыслами...

Обитатели Восточной Монголии в эпоху неолита занимались рыбной ловлей и охотой, доказательства чему — орудия труда, костяные и каменные наконечники. Подобные свидетельства эпохи неолита известны и по берегам Байкала и на Охотском побережье. Но люди, населявшие Монголию в неолитическое время, были знакомы и с примитивным земледелием: собирали и выращивали ячмень, мололи его на каменных зернотерках — они также были найдены на стоянке Тамцаг-булак.

И везде сопровождали неолитического человека многочисленные амулеты, бусы и обереги — люди верили в их защиту и помощь. Вот почему мне не хочется называть их просто украшениями, хотя, изготовляя оберег, мастер или мастерица, несомненно, старались украсить исходный материал — клыки диких животных, раковины каури, пастовые бусы.

...Так, с разговорами ехали мы в Норовлийнуул, что находится километрах в семидесяти от города Чойбалсана. Место, где наш водитель нашел оберег, лежит среди невысоких всхолмлений, на второй надпойменной террасе, вплотную подходящей к правому берегу реки Керулен. Терраса эта изрезана глубокими промоинами и оврагами. Вот в откосе такой промоины и обнаружен был длинный камень с ликом человека.

Как мы и предполагали, охристое вкрапление в песчаном откосе оказалось захоронением.

Раскопки, проведенные нами тогда в Норовлийнууле, позволили отнести каменный амулет-оберег к эпохе энеолита. Мы выяснили, что принадлежал оберег мужчине, скорее всего шаману. Он был похоронен в сидячем положении, с подогнутыми ногами и густо посыпан охрой. Возможно, ноги покойника были туго связаны. Тремя тысячами бусин была расшита одежда — большая часть их лежала возле его головы. Над нею покоились рога оленя, видимо, венчавшие головной убор шамана. Бусы, висевшие когда-то на его шее,— крупные, круглые, полые — сделаны из белой пасты.