Ваза с желтофиолями - Ирина Лобусова

В самый патетический момент этой расправы на тротуар, прямо в толпу женщин, въехал черный джип «мицубиси-паджеро» с тонированными стеклами. Женщины с воплями посыпались в сторону, в последний момент увертываясь из-под колес. Из джипа выскочили двое здоровенных парней в штатском, заломили ему руки и затащили в джип.

Это резкое вторжение немного охладило пыл нападающих женщин, они остановились и принялись совещаться, что делать дальше. Парень с камерой был опытным журналистом. При виде черного джипа он мгновенно исчез, буквально растворился в воздухе. Как говорят: корова языком слизнула.

Джип постоял на месте несколько секунд, после чего оттуда вышел третий парень в светлой футболке и джинсах. Он уселся за руль «мицубиси-лансера», завел ключом двигатель, и автомобили уехали. Сначала джип, затем легковушка. Поговорив еще некоторое время, женщины стали расходиться.

Вернувшись к себе, я быстро удалила со всех сайтов знакомств аккуанты своего «Джентльмена». Вечером раздался звонок в дверь. На пороге стояла тетя, в руках у нее была бутылка шампанского.

— Вот, принес мой приятель из спецслужб. Просил передать тебе.

— За что?

— Тип, которого ты им сдала, не брачный аферист и не мошенник по кредитам. Он убийца. Оказывается, его уже год ищут.

— Что? — я так и рухнула в кресло.

— Год назад в Киевской области он совершил жуткие убийства. Оказывается, он сидел, и в тюрьме по переписке познакомился с женщиной из Киевской области. Когда вышел, поехал к ней, в село. Они стали жить вместе. У женщины была дочь 8 лет. Короче, этот поддонок изнасиловал ребенка, а потом задушил. Женщину он запер в кладовке, там она задохнулась. Сделал он это из-за того, что женщина отказалась переписать на него дом. Дом у нее был хороший, двухэтажный, много земли — остался в наследство от покойного мужа. Соседи описали его, и этого гада объявили в розыск. А он, оказывается, придал себе лоск и обустроился здесь, в Одессе. Выдавал себя за бизнесмена. Представляешь? Теперь он уже никогда из тюрьмы не выйдет. Ему светит пожизненное. Через час после него взяли и его подельника. Он с подельником здесь номер в захудалом отеле снимал. Подельник, кстати, клянется, что ничего не знал об убийствах. Все это мне приятель рассказал. И фотографии дал — убитой женщины и ее девочки. Посмотри.

Я с дрожью взяла в руки снимки, боясь увидеть кадры с места преступления. Но это были обычные снимки. Девочка была похожа на Фаину. Темные волосы, темные глаза, две косички, футболка с мишкой. На фотографии девочка улыбалась. На мои глаза навернулись слезы.

— Она бы сказала тебе спасибо, — тихо прокомментировала тетя.

Чтобы не разрыдаться при ней (нервы мои были совсем на пределе), я вышла на кухню. Случайно подняла глаза на окно.

Там, во дворе, на улице, стояла Фаина. И не просто стояла и смотрела на меня. Она плакала. Девочка горько всхлипывала, прижимая кулачки к щекам. Плечи ее тряслись.

— Фаина! — я распахнула окно, — что случилось? Фаина!

— Мама… — девочка горько всхлипывала, — она с мамой…. С мамой…

— Что случилось с твоей мамой? Она заболела? Тебе нужна помощь?

Ничего не отвечая, Фаина продолжала плакать. Я быстро выбежала во двор. Но, как только я подбежала к окну кухни, то увидела, что во дворе уже никого нет. Фаина скрылась. Убежала, как всегда. И, как всегда, не дождалась меня, даже не попрощалась.

Слезы ее резанули мое сердце, словно ножом. Ведь это Фаина предупредила меня о поддонке! Ведь благодаря ей я не стала спать с убийцей, с такой мразью, которая вообще не имеет никаких прав ходить по этой земле! И вот теперь ей плохо, ей нужна помощь, а я не знаю, что делать.

Я обошла двор — никого. Только мирный, домашний свет из чужих окон. Когда я вернулась в квартиру, тетя стояла на пороге.

— Что случилось? Куда ты ушла?

— Да так… Ничего. Девочку одну увидела знакомую.

— Девочку?

— Соседей. Я ей когда-то кота нарисовала.

— И что с девочкой?

— Ничего. Ровным счетом ничего.

Мы вошли внутрь, я заперла дверь и дала себе слово, что обязательно ее разыщу, что теперь я буду заниматься только Фаиной и ее историей.

Я обязательно узнаю историю ее жизни. И обязательно найду. Это принятое решение наполнило меня спокойствием и даже чем-то похожим на душевную радость — как теплый вечерний воздух за окном.

14

На следующее утро я встала с твердой решимостью найти, где живет девочка. Я чувствовала, что в ее жизни происходит какая-то драма, свой тяжестью омрачающая ее детство, и была настроена самым решительным образом узнать все, и, возможно, хоть как-то ей помочь. Может быть, ее мать уехала заграницу на заработки, и девочка жестоко скучает по ней? Или ее мама тяжело больна? А может, отец пьет и терроризирует всю семью? Может, она страдает от жестокого обращения?

Этот ребенок не случайно вошел в мою жизнь. Может, она ждала, что я как-то смогу помочь решить ее проблемы, например, ее спасти? Вообщем, я была настроена самым решительным образом, и на следующее утро принялась воплощать в жизнь свой план.

Во дворе было четыре отдельных дома и четыре подъезда. Я уже знала, что в моем подъезде девочка не живет. Но все-таки решила удостовериться. Подкараулив пожилого мужчину, спускающегося по лестнице, я спросила его, не живет ли какой-то из квартир девочка лет 8. Мужчина оказался очень словоохотлив. Он рассказал, что родился в этом доме, что живет прямо в квартире надо мной, а его мать, которой почти 90, поселилась в этом доме еще до войны. И несмотря на возраст, в полном рассудке, и даже выходит на улицу. Но подобной девочки в доме точно нет. Он бы знал. Весь этот поток информации буквально обрушился на меня, но в нем не содержалось ничего ценного. Женщина с коляской была права: Фаина живет не в этом доме.

Выйдя во двор, я направилась в подъезд справа, затем слева — там повторилась та же история. девочки, соответствующей моему описанию, в этих домах не было, более того, в них не жила такая большая семья, как описывала девочка. Конечно, две старушки, дающие мне информацию, могли и ошибаться. Но кто и где когда-то видел, чтобы одесские старушки ошибались?

В четвертом подъезде я остановила мальчишку на велосипеде, лет 12-ти. Я подумала, что сведения о детях лучше всего получать от детей. Но и тут мне не повезло: мальчишка утверждал, что никогда в жизни не видел похожую девочку не только в их доме, но даже на всей улице. Конечно, мальчишка преувеличивал, но получалось, что Фаина жила вообще не в это дворе.

Я решила при следующей встрече расспросить ее более подробно, буквально выдавить из нее правдивый ответ. А пока мои поиски стали вызывать подозрение. Возвращаясь вечером (дворик тем временем был полон людей), я услышала обрывок слов двух старух, которые явно перемывали мне косточки. До меня донеслись слова «чокнутая москвичка» и «все они сдвинутые, эти художники». Я могла только посмеяться про себя этим словам. Во дворе, тем временем, было достаточно много детей. Но Фаины среди них не было.