Отель в облаках - Мел Хартман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Эй, привет, – окликает его Энди.
Мальчик напрягается. Кажется, проходит целая минута, прежде чем он отваживается обернуться. Когда он видит их стоящих там, то со стоном роняет тарелки. Они разбиваются на сотню осколков, но пол тотчас поглощает мусор, и ничего не остаётся.
– Привет, – мягко говорит Хелла. – Кто ты?
Мальчик не отвечает. Может, он не может говорить, думает Хелла. Глаза у него от страха делаются такие большие, что занимают почти всё лицо.
Хелла делает шаг вперёд, но мальчик немедленно отступает назад.
– Я Хелла. Ты тоже пленник отеля? Ты типа посудомойка или как?
Медленно-медленно мальчик кивает.
– Это Серж, мой младший брат, Энди и Мэгги и Вилли. – Хелла по очереди показывает на остальных. – Как твоё имя?
– Тим. – Это звучит очень тихо.
– Привет, Тим.
Тим, похоже, приходит в себя. Он снова идёт к столу, чтобы собрать тарелки и миски.
– Приношу свои искренние извинения, но мне нужно вернуться к работе. Мне не следует медлить слишком долго, отель находит это недопустимым.
Хелла отбрасывает всяческую осторожность и подбегает к нему.
– Нет, подожди.
И тотчас она чувствует притяжение стола. Еда выглядит восхитительно, а она так невероятно голодна. Не лучше ли сесть? Эти блины выглядят такими вкусными, что их нельзя не попробовать.
– Леди, вы совсем потеряли рассудок? – спрашивает Тим. Он хватает Хеллу за руку и оттаскивает от стола. Леди? Новый знакомый не может быть сильно старше её.
– Спасибо, – говорит Хелла. – Я чуть было не села.
Кажется, Тим колеблется, но затем испускает тяжёлый вздох:
– Идёмте тогда со мной. Я имею немалые подозрения, что вы в любом случае последуете за мной.
Как странно он разговаривает, думает Хелла и зовёт:
– Мальчики!
– И девочка, – опять прибавляет Мэгги.
Хелла не обращает на её реплику внимания и спрашивает:
– Мы пойдём с ним?
Энди пожимает плечами.
– Куда?
– На служебную кухню, – отвечает Тим.
Они решают последовать за ним.
Глава 25
Как только они переступают порог, они оказываются на кухне. Она гигантская! В середине простой длинный деревянный стол, вокруг которого стоят стулья. Стол завален покрытыми зелёной плесенью помидорами и другими овощами, давно ставшими несъедобными, грязными столовыми приборами, и мисками, и старыми полотенцами, которые не мешало бы постирать.
Вдоль одной стены стоят две мойки устаревшей конструкции. Хелла видела такие у друзей своих родителей. Они представляют собой глубокие квадратные раковины из белого камня, над которыми торчат изогнутые краны. Всё выглядит старомодным и потрёпанным, всему этому самое место в доме из прошлого. Это относится и к солидной плите на десять горелок. Резкий запах моющего средства не настолько силён, чтобы перебить запах гнили и плесени.
– Какой безумный отель. Как здесь может быть эта кухня? – спрашивает Вилли. – Только что этой комнаты вовсе не существовало.
Тим кривится в гримасе.
– Сэр, прошу, следите за языком, у этого отеля есть уши.
Вилли поднимает брови, а затем разражается хохотом.
– Сэр?!
Тим не обижается. Он подходит к мойке, рядом с которой стоят стопки грязной посуды. Башни из тарелок, которые поднимаются до потолка. Чудо, что они не падают. Тим поворачивает вентиль и берёт тарелку из середины башни. У Хеллы замирает сердце, но стопка не падает. Невероятно. Старой губкой, которая даже со стороны выглядит жирной, Тим трёт тарелку. Всё пахнет ужасно, плесенью и гнилью. Мухи пируют на остатках еды, и тараканы кишат среди мисок и тарелок.
Хелла отмахивается от нескольких мух. Она старается выдерживать дистанцию в несколько футов от тараканов.
– Тим, из какого ты времени? Сколько тебе лет?
Мальчик хмурит брови.
– Я не понимаю вашего вопроса.
– Ты здесь уже давно? – переспрашивает Хелла.
– Время привело к детериорации моей памяти.
Хелла качает головой. Что это может значить?
Энди смеётся.
– Детериорация. Это значит «ухудшение, расстройство».
Хелла поднимает одну бровь.
– Ты слишком много читаешь.
– Нельзя читать слишком много. – Энди кивает Тиму, который продолжает мыть тарелки, словно от этого зависит его жизнь. А может, так оно и есть. – Он пробыл тут очень долго, это можно понять по его речи. – Он поворачивается к Тиму: – Как так вышло, что ты не за столом?
Тим невзначай бросает взгляд на Энди.
– Сэр, я не знаю, позволит ли отель выдавать его секреты. Позвольте мне адресовать ваш вопрос вам, сэр. Как так вышло, что вы не за столом?
Хелла встревает:
– Послушай, Тим, прежде всего, никаких больше леди и сэров. Мы примерно твоего возраста, это просто безумие.
Тим ахает.
– Но это будет чрезвычайно недостойно, мэм.
Хелла закатывает глаза.
– Только не в наше время.
– Вы из будущего? – Тарелки громыхают в каменной мойке, но Тим моет их очень ловко, ни одна не разбивается.
Серж хихикает.
– Немного.
Тим почти шепчет:
– Сэр, отель не потерпит неправды. Последствия будут ужасающи.
Обороты его речи всё больше и больше напоминают Хелле её дедушку. Хотя Тиму на вид лет двенадцать, ему запросто может быть сто лет. Дети за столом тоже ни капельки не повзрослели. Таким образом, они остаются вечным источником питания для отеля, подозревает Хелла. Она задумывается, как много здесь таких столовых, и спрашивает об этом Тима.
– Сотни, если не тысячи, – вот его ответ.
– Но отель не настолько большой, – удивляется Хелла.
– Это мираж, иллюзия, – объясняет Тим. – И помимо всего, отель может пристраивать комнаты.
– С помощью энергии едящих детей? – уточняет Хелла.
Тим кивает.
Хелла содрогается.
– Ну а мы сумели оторваться от стола, и поэтому мы здесь.
Тим качает головой.
– Это невозможный поступок, вы лжёте, леди.
Хелла упирает руки в боки.
– И всё же мы сумели, веришь ты нам или нет. Мы же не сидим за столом, правда?
Тим смотрит на Хеллу, но одновременно продолжает мыть посуду.
– Значит, вы всё ещё в игре, мэм. – Он прищуривается. – Нет, этого тоже не может быть, потому что тогда вы не могли бы меня видеть.
– Почему? – не отстаёт Хелла.
Тим пожимает плечами.
– Я останусь должен вам ответ на ваш вопрос, мэм. Так всегда было, и так всегда будет.
Хелла кривится.
– Вот теперь ты говоришь как тот администратор.
В первый раз с тех пор, как они пришли на кухню, Тим прекращает мыть посуду. Неожиданно становится
