Судьба взаймы - Алла Холод

подняли среди ночи: для допроса задержанного вора или по какой-то менее приятной необходимости. Верным оказалось второе.

– Привезли, что ли, его? – спросил он у Лиса, протягивая руку для пожатия.

– Привезти-то привезли, но не в том виде, в каком хотелось бы.

– Ранен?

Лис молчал. Олег стоял, опустив голову.

– Что вы с ним сделали, черти?! – испугался Полкан и рывком открыл дверцу машины. – Он живой вообще?

Лис отрицательно покачал головой.

– Миш, ты же разумный парень, за каким хреном вы его ко мне сюда приперли? Вы что, катаетесь по городу с трупаком? Совсем ополоумели, что ли?

За этим последовала такая замысловатая матерная тирада, которую Палыч, наверное, и сам во второй раз повторить бы не смог.

– Погодите, не ругайтесь, я все объясню, – сказал Лис и рассказал в подробностях, как было дело.

С минуту Полкан молчал, переваривал услышанное.

– Час от часу не легче, – наконец выдавил он. – Денег в доме, как я понимаю, нет?

– Нет, – отозвался Михаил, – вещи на месте, а вот документы отсутствуют. Денег никаких тоже нет.

– Хорошо, я понимаю, что случиться может всякое, но на хрена вы его по городу возите? А если остановят?

– Так когда мы его в машину волокли, он еще живой был, – подал голос Олег, – я же ему пульс пощупал. Подумали, полежит, отойдет, допросим. Это уже он в дороге отъехал…

– Ладно, что сделано, то сделано, – махнул рукой Полкан, – оставлять его там и правда не надо было. Только уголовного дела нам еще не хватало. Есть куда припрятать?

– Вот пусть умелец решает, – кивнул на напарника Лис.

– Решу. Я знаю, куда можно отволочь.

– Надеюсь, мимо постов ехать не придется? – озабоченно поинтересовался Полкан. – Вы с этим не шутите. Сейчас не угадаешь, когда у них рейды по отлову пьяных водителей. Предельно аккуратно.

Олег открыл было рот, но Полкан бесцеремонно прервал его:

– Я об этом ничего знать не желаю. Вы наделали делов, вы и решайте. Утром просмотрите его ноут, особенно переписки с друзьями в соцсетях. С кем-то же он дружил. Надо нащупать направление поиска денег. Причем теперь времени у нас еще меньше, чем было. Вдруг его кто-то хватится?

– Мы всё поняли, – кивнул Лис, – всё, поедем. Нечего тут фигурировать с таким грузом.

На том и разошлись.

Когда Варвара спустилась к Марии Пантелеевне, у той сидела соседка, Светлана Ивановна, интеллигентная женщина с пятого этажа с подсиненными седыми волосами и неизменными жемчужными сережками в ушах. Жестом она вызвала девушку в коридор, шепнула ей на ухо:

– Думаю, сейчас тот момент, когда необходимо вызвать сына, мало ли что может случиться. Не нравится она мне в последние дни. Не дай бог что, он же нас упрекнет, что мы не поставили его в известность об ухудшении состояния матери. У тебя есть его телефон? Пантелеевна давала?

– Да, где-то дома, в записной книжке должен быть, – ответила Варя. – Думаете, все так серьезно?

– Я не врач, сказать не могу, – пожала плечами соседка.

– Так может, вызвать ей врача?

– Врач была, – объяснила соседка, – сказала, что ее нужно прокапать.

– Да неужели? – всплеснула руками девушка. – Какая щедрость! Собственноножно пришла! У них как очередная ковидная волна, так они вообще на вызовы не ходят.

– Это не участковая приходила, знакомая какая-то, за небольшое вознаграждение.

– Тогда поверю, – кивнула Варвара, – давайте сделаем так. Я позвоню сынку, если он удостоит меня чести разговаривать, конечно. Пусть он решает, что делать: может, прокапать ее на дому. Я медсестру найду и прослежу, чтобы нормально все было. Мне не трудно, пока я без работы. Или вам с ним поговорить? Вы все-таки постарше, вам он грубить не посмеет.

– Ты, наверное, права, – согласилась соседка. – Он крайне неприятный тип. От тебя может просто отмахнуться. Давай сначала я попробую. Я у Пантелеевны номер спрашивать не хочу, не желаю ее волновать, подумает, что мы похороны ей организуем.

– А вы в ее телефоне номер посмотрите, он там значится как Вася.

– Точно, так и сделаю: пока ты ей давление измерять будешь, я в телефон загляну.

Давление у старухи было высокое. Пока Варя делала контрольный замер, соседка переписала телефон Васи и потихоньку удалилась к себе.

– Доктор не сказала вам увеличить дозу вашего препарата? – поинтересовалась Варя. – Может, выписала что-то дополнительное?

– Прокапаться велела, – сообщила Маша Пантелеевна, – оставила назначение. Но я уж не знаю, то ли мне в больницу, то ли на дому.

Вид у бабушки был растерянный и несчастный.

– Завтра все решим, – постаралась успокоить ее Варвара, – если будет возможность лечь в больницу, то лучше, наверное, так. Все-таки под медицинским присмотром.

– Я под тем присмотром еще и ковид подцеплю, – нахмурилась бабка.

– Такая опасность сейчас есть, это точно, – отозвалась Варя, – мы решили посоветоваться с вашим Васей, у него же должно быть какое-то мнение.

– Его мнение я и так знаю. Чтоб я поскорее сдохла и он, наконец, получил мою квартиру. Чтобы было, на что пить и веселиться.

– Ну зачем вы так? Он, конечно, человек с недостатками, но все же любит вас, сын же все-таки…

– Не дай бог тебе такого сынка, упаси тебя господь, – выдала Пантелеевна и размашисто перекрестилась. – Да, чуть не забыла, у меня к тебе просьба. Здоровье у меня сейчас неважное, сама видишь, а тут мой бывший квартирант свои вещички оставил. Заселился, вещи принес, вчера вроде лег спать, а ночью пропал. Или он так рано встает, не знаю. Но я проснулась, уже не было его. Сумки там стоят, в его комнате. А вдруг я завтра в больнице окажусь? Вдруг по «Скорой» увезут, если, не дай бог, хуже станет?

– По «Скорой» – это не всегда так уж и плохо, – заметила Варя, – быстрее помощь окажут. Не придется полдня оформлением заниматься.

– Может, и так, но я-то не об этом, не о себе, – продолжала Пантелеевна, – я про Эдика говорю, своего жильца. Я даже не знаю, есть ли у него ключ от квартиры. Взял ли он его с собой? Мне кажется, нет, по-моему, он так и висит в прихожей. А вдруг у него там в сумках вещи, которые он носит и какие всегда ему нужны, может, там деньги или документы какие-то. Он мальчик хороший, не хочется мне, чтобы он пострадал из-за меня. Не могла бы ты взять его сумки к себе? А если со мной что не так, записку оставишь в двери, где ему свои пожитки искать. Ну а если он придет раньше, чем меня увезут, тогда я ему сама скажу, где сумки. Может, он без меня тут пока поживет. Но не