Ток-шоу "Семья" (СИ) - Черняк Женя

— Что вы заготовили про меня? — бездушно спросила Нелли, даже не глядя в её сторону.

— Я лишь хотела сказать, что скоро вас позовут.

— Вы не слышали вопроса?

— Я слышу, — так же ровно ответила редактор. — И не понимаю, что вы хотите от меня услышать.

Тут Нелли неожиданно для себя вскочила с дивана и с вызовом посмотрела прямо в толстые линзы редактора.

— Вы циничная сука! Вы представили моих родных в таком свете, что теперь им будет стыдно показаться на глаза знакомым. Вы опозорили их на весь свет, поэтому я спрашиваю вас ещё раз: что вы заготовили про меня? Небось, очередную чернуху!

Но женщину было не так-то просто пронять. Она излучала абсолютное спокойствие, и даже ни один мускул не дрогнул на её лице.

— Вам кажется, что вас специально показали в неприглядном свете, но это не так.

— Неужели? А как же? — возмущённо воскликнула Нелли, яростно сжимая кулаки.

— На самом деле мы показали вас такими, какими вы являетесь на самом деле. Вы не замечаете за собой в каких людей превратились. Я не знаю, было ли это всегда так, или же это стало следствием череды ваших жизненных неудач. Однако так, как живут ваши родные и как живёте вы, является абсолютно недопустимым. Посмотрите на себя со стороны. Пьющий муж, систематично вас избивающий, неряшливые дети, пустой холодильник.

— К чему вы клоните? Ведь вы нас собрали здесь не для этого.

— К тому что прежде чем вы доберётесь до наследства, вам предстоит пройти семь кругов ада, начиная от всеобщего порицания и заканчивая комиссиями по делам несовершеннолетних. После этой передачи у вас могут забрать детей, Вадима, вполне вероятно, отправят на лечение от алкогольной зависимости, а Веру, вашу младшую сестрёнку, и вовсе могут определить в психушку. И всё это потому, что вы ведёте тот образ жизни, который сначала искалечил вашу психику, а в дальнейшем может искалечить и психику ваших детей.

Нелли стояла в таком смятении, что не могла произнести ни слова. Слова редактора её шокировали до такой степени, что она не могла так просто переварить всё услышанное от неё. Гнев странным образом окутал сознание. Чувства беспомощности и слабости овладели ею. Стало душно.

— Это бред. Этого не может быть, — только и произнесла она дрожащими губами.

Редактор отошла назад к двери, намереваясь выйти, но голос женщины заставил её остановиться.

— После всего этого я не смогу туда выйти. К чёрту наследство! Я сразу поняла, что здесь не всё так чисто.

— Вам придётся выйти к ним. В противном случае вы потеряете возможность защитить свою семью. Передачу уже нельзя остановить. Шоу запущено.

И вышла из комнаты, оставив Нелли одну в компании с говорящим монитором.

***

На огромном экране одна за другой сменялись старые фотографии из семейного архива Долматовых. Это были их детские фото и фото их родителей. Обычная среднестатистическая семья 90-х годов. Ничем не примечательная, ничем не выделявшаяся на фоне других подобных снимков. У каждого в альбоме найдутся сотни подобных кадров. Лица светлые, вполне счастливые. Вряд ли кто-нибудь мог поверить тогда, что дети, запечатлённые на них, превратятся в тех несчастных людей, которые сейчас неуютно ютятся в студии федерального канала. Сквозь года такой исход никто не мог предугадать.

Тем часом на фоне постоянно меняющихся снимков в студии продолжала разгораться непростая дискуссия. Пока Нелли выясняла отношения с редактором, Пилатов продолжал подготавливать почву для выхода следующего гостя. Закончив с расспросами про мать, он плавно переходил на среднюю сестру, которая томилась в комнате ожидания.

— Итак, мы только что выяснили, что ваша мама, абсолютно позабыла о своих детях, оставив их на воспитание улице. Родные также не проявляли никакого интереса к уже бедным родственникам. Дети долгое время жили сами по себе. Но, Вера, вам ведь было тогда меньше десяти лет. Кто-то же должен был заботиться о вас в тот момент.

— Вадим уже был подростком. У него были свои интересы: улица, футбол, сигареты. Я уж точно никак не вписывалась в его распорядок дня.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— А Нелли?

— Нелли? — переспросила Вера, явно не торопясь с ответом. — Нелли была потом. После… — Тут она запнулась, будто бы чуть не взболтнула лишнего.

Вадим заметно напрягся.

— После чего, Вера? — надавил ведущий, заметив воцарившийся между братом и сестрой напряг.

Нелли снова прильнула к монитору, напряжённо всматриваясь в лицо сестры.

— Да, всё это время за мной приглядывала Нелли, — с трудом выдавила из себя Вера, явно понимая, что могла сказать совсем не то, что в итоге произнесла.

В наушнике у Пилатова снова заурчало.

— Чуть не проговорилась, — услышал он знакомый голос режиссёра.

Пилатов еле кивнул в камеру, показывая, что понял о чём тот сказал.

— К чёрту девку! Продавливай её. Пусть расскажет о мальчике.

Корней недовольно поморщился. Наставления режиссёра сильно мешали думать. Он только что хотел представит публике среднюю сестру, но случайная оговорка Веры заставила его передумать. Видя красное от напряжения лицо Вадима, он уже не сомневался в дальнейших действиях. Сейчас произойдёт то, что должно было произойти. А выход Нелли может и подождать. Сейчас это не в приоритете.

— Вы сказали: Нелли была потом.

— Разве?

— Да. Именно так и сказали.

— Я уже не помню.

— Это было только что.

Женщина с идиотским выражением лица пожала плечами, явно выдавая паршивую актёрскую игру.

— Видел? Дурочку корчит, — заметил режиссёр.

— И тем не менее вы так сказали. Почему?

— Я не знаю. — И тут же повторила: — Правда, я не знаю.

Неестественная улыбка застыла на её лице. Корней сверлил её глазами. Вадим напрягся ещё сильнее. Ему явно не хотелось, чтобы ведущий развивал эту тему. Нелли беспомощно взирала на всё это действо через призму монитора. Она была напряжена не меньше, чем родные сидящие там. Ведущий оглядывал гостей хитрым взглядом. На лице застыла ехидная ухмылка.

— Нашей передаче стало известно о том, что в вашей семье какое-то время рос ещё один мальчик. Вера, не хотите мне помочь вспомнить его имя? Вы ведь знаете о ком я говорю?

Вера тут же переменилась в лице. Она услышала то страшное, чего боялась услышать больше всего. Её внезапно охватил панический мандраж. Пытливый возглас ведущего, наконец, сделал своё дело. Она потеряла дар речи.

— Молодец, — похвалил его режиссёр, и тут же скомандовал: — Вторая камера на Вадима. Быстро!

Один из операторов, неподвижно стоявших за пределами видимости, стал приближаться к дивану, на котором в полном недоумении, сжавшись в напряжённый комок, сидел Вадим Долматов. Испуганно озираясь по сторонам, пытаясь найти ближайший выход, Вадим пятился из стороны в сторону. Заметив приближающуюся к нему фигуру с направленным на него объективом, он и вовсе чуть не вскочил на ноги. Ведущий, заметив это, поспешил к первому гостю, чтобы сбить с него дурные мысли о побеге.

— А вы что скажете, Вадим? Вам знакомо имя Вани Бунина? Именно так звали мальчика, которого незадолго до своего ухода привёл в дом ваш отец.

Оператор остановился за пару метров до него. Вадим всё ещё напряжённо наблюдал за ним, не спеша с ответом.

— Вадим, вы меня слышите? — спросил Корней, встав между ним и оператором, чтобы переключить внимание гостя на себя. — Вам что-то говорит имя Вани Бунина, который на какой-то период стал вашим сводным братом?

— Это не правда! Ложь! Никаких братьев у меня в помине не было. Это всё ваши телевизионные выдумки! — завопил Вадим, понимая, что его упорно прижимают к стенке. — Устроили тут шоу!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Хотите сказать, что ваш отец никого в дом не приводил?

— А я откуда знаю, приводил не приводил?! — продолжал мужчина на повышенных тонах. — Вы лучше у него самого спросите. А ко мне нечего лезть.

Тогда Пилатов резко повернулся к Вере.

— Вы тоже будете утверждать, что никакого мальчика Вани в вашем доме не было? — настойчиво спросил он.