План создания Новой экономики. От воображаемого богатства к реальному - Дэвид Кортен

Аргументы в пользу упразднения Уолл-стрит

Все, кто сейчас предпринимают усилия по восстановлению Уолл-стрит, упускают один важный момент. Уолл-стрит не может быть восстановлена. Этот коррумпированный механизм не подлежит ремонту, и мы не можем себе его позволить. Кроме того, существуют другие важные функциональные подразделения, которые работают лучше, а стоят дешевле, поэтому мы не нуждаемся в Уолл-стрит.

Единственная бизнес-задача Уолл-стрит состоит в том, чтобы обогатить своих собственных крупных игроков, связку пиратов и каперов, которые считают более выгодным конфисковать богатство других, чем найти честные рабочие места, производящие товары и услуги, полезные для общества. Они уходят со всеми своими комиссионными взносами, премиями и сборами, предоставляя другим право нести финансовую ответственность за крушение правительства, движение по спирали экономических циклов, разрушающиеся экологические системы, неполные семьи, дробление общества и экспорт рабочих мест наряду с производством, технологиями и всем научным потенциалом, сопровождающим эти технологии.

В некоторой степени еще более разрушительным, чем экономические издержки, стало влияние духовного и психологического проявления культуры Уолл-стрит, которая воспевает жадность, эмоционально и нравственно поддерживает оспаривание компенсационных пакетов нестандартно больших размеров и отрицает способность человека к сотрудничеству и совместному пользованию. Потеряв контроль и оторвавшись от реальности, Уолл-стрит создала фантом Алисы в Стране чудес – мир богатства, в котором ожидаемые финансовые запросы в несколько раз превышают ценность всего реального богатства в мире.

Мы больше не можем позволить себе соглашаться на систему правления тех, кто занят преследованием призрачного богатства, превышающего границы любой мыслимой потребности без очевидной тому причины, кроме желания участвовать в соревновании за первую строчку в списке самых богатых людей по версии «Forbes».

Глава 5. «Что в действительности хочет Уолл-стрит». В этой главе объясняется, почему нет никакого предела жадности Уолл-стрит, и как ее учреждения используют экономическую и политическую власть, чтобы держать монополистический контроль над созданием и распределением денег, преследуя одну только цель: получить то, что они хотят. А хотят они получить – ни много ни мало – все!

Глава 6. «Буканьеры и каперы» – воскрешает в памяти историю о той роли пиратов и привилегированных корпораций в переходе от закона к правлению королей, которые нашли в них дешевую замену официальным флотам и удобный способ обмануть потерявший бдительность парламент и взять под свой контроль управление крупными финансистами.

Глава 7. «Высокая цена за фантомное богатство». В этой главе описывается, как игроки Уолл-стрит пожинают огромные финансовые урожаи в процессе гонки за призрачными ожиданиями посредством использования сложных финансовых инструментов, которые выше всякого понимания.

Глава 8. «Конец Империи». Речь идет о законе Уолл-стрит относительно власти денег – метафорически его можно сравнить с продолжением имперского правления в течение пяти тысяч лет, за время которого короли и императоры владели властью меча.

Глава 5. Что в действительности хочет Уолл-стрит

Они искренне полагают, что источник величия Америки находится в ее крупных компаниях и богатой элите. А мы полагаем, что источник величия Америки находится в ее среднем классе и обещании, что все, кто работает, могут быть вознаграждены за это [15].

Финансовые игры Уолл-стрит – это игра во власть, столь же древняя, как сама империя. И как в «Монополии», игра не заканчивается, пока победитель не получает всего. Так чего же хочет Уолл-стрит? Все. И до катастрофы 2008 года события развивались именно в этом направлении.

Основной вопрос состоит в том, должны ли наши учреждения быть предназначены для удовлетворения потребности каждого из нас или для исполнения желаний Уолл-стрит присвоить все себе? Ответ Уолл-стрит ясен.

«Модернизация» экономики

Экономист и автор колонки в газете «New York Times» Пол Кругман начинает свою статью «Совесть Либерала» («The Conscience of a Liberal») с личного размышления об особенностях «выращивания» в Америке среднего класса с двухпартийной политической системой, сформированной в свое время в рамках Нового курса[28] правительством Рузвельта. Как большинство людей того поколения, он рос, полагая, что сильный средний класс, поддержку которому оказывает двухпартийная политическая система, – это и есть сама Америка. Только когда структура Нового курса развалилась, он начал осознавать всю правду.

Американская история развивалась по двум большим траекториям или дугам: экономическая дуга тянется от ярко выраженного неравенства до относительного равенства, а политическая дуга – от раскола на диаметрально противоположные сферы власти до системы двухпартийности и обратно. Эти две дуги идут параллельно друг другу: золотой век экономического равенства примерно соответствовал золотому веку политической двухпартийности [16].

Эти дуги, по определению Кругмана, являются результатом преднамеренной политической деятельности. Средний класс появился в течение нескольких лет за счет законодательной деятельности Нового курса, в рамках которого была организована программа социального обеспечения и союзы поддержки, внедрена весьма прогрессивная система налогообложения дохода и имущества, повышен минимальный уровень заработной платы. Все эти мероприятия служили сокращению верхнего (богатого) класса и уменьшению разрыва в доходах между экономическими классами.

В течение определенного периода на соответствующем уровне эти законодательные рамки поддерживались новой социальной системой. Однако, в конечном счете, все изменилось в результате намеренных действий Союза руководителей корпораций, религиозных фундаменталистов, либертарианцев, выступающих против налогов, и милитаристов-неоконсерваторов. Они начали мобилизацию в 1970-х годах и организовали политическое поглощение в течение 1980-х под революционными флагами Рейгана.

Уолл-стрит, заинтересованная в данных процессах, оказывала финансовую поддержку революционерам и в значительной степени управляла текущими операциями. Религиозные фундаменталисты предоставили свои голоса взамен пустых слов в пользу социальных программ об аборте, планировании семьи и однополом браке со стороны консерваторов. Либертарианцы обеспечили идеологическую основу. Неоконсерваторы разработали оправдательную платформу относительно превышения расходов на военные нужды, за счет чего возросла прибыль в сфере военной промышленности и был обеспечен доступ крупных корпораций к ресурсам и рынкам. Союз провозгласил культурные и расовые расслоения диверсией, в то время как финансовые круги протолкнули свою программу понижения статуса Нового курса и восстановления значения власти элиты, а также передачу ей привилегий «золотого века».