Глобальные, региональные и национальные тенденции развития экономики России в XXI веке. Избранные труды - Леонид Бляхман

2. Преждевременное и шоковое введение свободы внешней торговли и оборота капитала, позволившее вывезти до 1 трлн долл. за рубеж и беспрепятственно ввозить спекулятивный капитал. Страны Западной Европы отменили ограничения в этой сфере, лишь обеспечив прочные позиции на мировом рынке, а Китай, Индия, Бразилия не сделали этого до сих пор. Первые миллиардеры сколотили свои состояния, скупая стратегическое сырьё по внутрироссийским, а продавая – по мировым ценам.

Россия стала самой открытой крупной экономикой в мире: доля экспорта в её ВВП в 2010 г. достигла 30% (США – 9, Япония – 14, Китай – 27%). По данным Росфиннадзора, криминальный вывоз капитала с помощью фиктивных сделок и фирм-однодневок вырос в 2008–2010 гг. с 8 до 163 млрд руб. По данным ЦБ (Ведомости, 10.05.2011), в 2008–2011 гг. доля прямых иностранных инвестиций (ПИИ), направленных на строительство новых или реконструкцию действующих предприятий России сократилась с 50 до 20%, 40% ПИИ – российские деньги из офшоров, не приносящие новых технологий и предназначенные для скупки активов, часто непрофильных с целью их последующей перепродажи.

3. Приватизация предприятий тяжёлой индустрии при свободной купле-продаже ваучеров (работники вынуждены были продать их за бесценок, так как не получали вовремя зарплату), заниженной оценке имущества (по балансовой стоимости без учёта инфляции и нематериальных активов) и на базе залоговых аукционов (приближенные к власти лица брали кредит в госбанках, одалживали эти деньги государству, а после заранее предусмотренной задержки в возврате долга присваивали залог) была воспринята как разграбление народного достояния, делающее бессмысленным честное отношение к труду. Прибыльными после повышения мировых цен на сырьё стали лишь компании, приносящие природную ренту. Приборостроение, электроника, инвестиционное машиностроение, создающие наибольший спрос на инновации, практически ликвидированы.

Приватизация и свобода импорта подорвали программу конверсии. Оборонные заводы не могли конкурировать с ТНК на рынке бытовой и другой гражданской техники. В Китае госпредприятия были не приватизированы, а переведены на конкурентные условия работы. Смысл переходного периода заключается в создании новых, а не присвоении уже действующих фирм.

4. Приватизация алкогольной отрасли (в странах Северной Европы торговлю алкоголем ведёт государство) привела к сокращению доли соответствующих доходов в бюджете в 1990–2010 гг. с 26 до 1%. Четверть бюджета оказалась в руках алкобаронов, которые наладили массовое производство неучтённой продукции (в основном в южных республиках) и платят дань террористам и организованной преступности.

5. Свобода открытия фирм (зачастую по утерянным или заимствованным паспортам, без учёта квалификации и опыта учредителей, при минимальном капитале) сделала Россию в 1990-х гг. мировым лидером по числу бирж, банков (более 3 тыс.), авиакомпаний (более 300) и т. д.

По оценке экспертов, кредитование реального сектора ведёт не более 300 банков, причём у самых крупных из них 40% ссудного портфеля приходится на долю десятка заёмщиков, входящих в данную финансовую группу или аффилированных с ней. Остальные банки до 70% валовой прибыли получают за счёт спекуляций ценными бумагами, валютой и т. д., финансирования слияний и поглощений, трансграничных сделок, а не реальных инвестиций. Весьма высок уровень спрэда между ставками, по которым выдаются кредиты и принимаются депозиты.

Спасение «Банка Москвы», выдававшего за счёт средств городского бюджета кредиты липовым офшорным и неконкурентоспособным аффилированным фирмам, обошлось примерно в 1% ВВП. По тем же причинам отозваны лицензии Межпромбанка и т. д. Банки активно участвовали в создании финансовой пирамиды ГКО, которая привела к дефолту 1998 г. По данным ЦБ РФ, в 2011 г. 30 крупнейших банков, в том числе Сбербанк и «Банк Москвы», с помощью кредитования офшоров и т. д. вывели из России 20 млрд долл. капитала. Свобода, не предполагающая ответственности, экономика «быстрых денег», стремление к краткосрочной выгоде стали нормой поведения в экономике.

По оценке Росфинмониторинга, около половины зарегистрированных фирм не ведут реальной хозяйственной деятельности, не платят налогов, не представляют статотчётность и ликвидируются после выполнения 1–2 сделок по фиктивному экспорту (для возмещения НДС) и импорту (для вывоза капитала). Россия списала десятки миллиардов долларов долгов, выданных зарубежным странам без обеспечения, как это считается обязательным в Китае.

6. В России создана монопольная посредническая инфраструктура, получающая основные доходы от импорта техники. В Москве в 2011 г. после организации прямых закупок медтехники её цены снизились в 3–4 раза. Однако научное оборудование до сих пор поступает конечным потребителям по цене, завышенной в 4–5 раз.

Ликвидация системы госзакупок и потребкооперации привела к прекращению товарного производства овощей и фруктов во многих регионах. Частные посредники предлагают цены, не оправдывающие затрат. Россия стала импортёром яблок, моркови и других овощей. В Пермском крае годовой прирост леса составляет 29 млн куб. м, а заготовки – лишь 3,7 млн. Ликвидация системы госзакупок леса и леспромхозов привела к обезлюдению сотен населённых пунктов на севере края. Лес Прикамья вывозят в Турцию, Иран и на Кавказ этнические кланы, связанные с местными властями.

7. Большой ущерб промышленности нанесло создание в России сборочных производств зарубежных ТНК. До 85% телевизоров, холодильников, стиральных машин и другой крупной бытовой техники, половина автомобилей, большая часть тракторов и комбайнов выпускается на заводах, технологические центры которых и производство сложных узлов и деталей размещены за рубежом. Это делает ненужными российскую техническую науку и инженерное образование. Офисный планктон, который готовят экономические и юридические вузы, торгует воздухом в посреднических конторах, а инженеры-разработчики оказываются не у дел и продолжают уезжать за рубеж.

В Китае 100%-ные иностранные компании разрешены лишь при условии 100%-ного экспорта их продукции. Для выхода на внутренний рынок они должны передать местным компаниям интеллектуальную собственность и контрольный пакет акций. Так, компания Lenovo приобрела у IBM производство персональных компьютеров со всеми технологиями, к 2012 г. заняла 13% мирового рынка и рассчитывает в 2014 г. занять лидирующие позиции на рынке России. Другая компания приобрела лицензию на производство жидкокристаллических дисплеев и выпускает их уже под своим брендом, заняв до 1/4 мирового рынка. Построено 13 заводов в Африке, Латинской Америке и других странах, которые не имеют опыта высокотехнологичного производства. В 2012 г. такой завод вводится в Петербурге. Приносящие наибольшую добавленную стоимость НИОКР, дизайн, инжиниринг, управление логистикой будут выполняться в Китае, операторов для конвейера в России найти будет трудно.

Ценовая конкуренция в области издержек на труд стала тупиковым направлением и для Китая, и для России. По данным IMS Global Insight, зарплата на заводах Golden Electronics, где собирается техника для Nokia, Motorola, Apple и др., выросла в 1999–2011 гг. со 100 до 400–500 долл. в месяц, рабочий день сократился с 12–14 до 8–9 час., а рабочая неделя – с 7 до 6 дней (этому предшествовали забастовки, самоубийства и т. д.). Некоторые сборочные заводы КНР стали убыточными. ТНК переводят швейные фабрики в Бангладеш (среднемесячная зарплата 2011 г. – 65 долл.), обувные (Nike, Reebok, Adidas) – в Индонезию (в 2012 г. экспорт обуви достигнет 2 млрд долл.), электронику (Intel, Dell, H P, Apple, Nokia) – во Вьетнам и Камбоджу.

Среднемесячная зарплата в России в 2012 г. превысила 700 долл., в Петербурге – 1000, в Москве – 1500, что сопоставимо с уровнем вполне благополучных стран ЕС (Эстония – 800 евро). В этих условиях не следует предоставлять Nokia, Siemens, Ericsson, Huawei, Alcatel, Lucent и другим ТНК права российских производителей на том основании, что они организуют сборку техники в России, нередко используя уже списанное в других странах оборудование. Минпромторг справедливо предлагает предоставлять это право лишь при условии, что российская сторона владеет не менее 50% капитала, включая технологии и программное обеспечение. Уровень локализации по всем типам техники должен составлять не менее 60–70%, а доля НИОКР, выполняемых в России – не ниже 5%.

8. Узкорыночная аграрная политика не учитывала роль сельского хозяйства в сохранении национальной культуры и окружающей среды. Рост производства, которого добились иностранные и офшорные агрохолдинги в птицеводстве, зерновом, сахарном и масличном комплексах, сопровождался социальной деградацией села, агротехнического машиностроения и аграрной науки. Двенадцать миллионов сельчан получили в виде земельных паев 108 млн га – половину сельхозугодий России, но большинство из них не получило реальных участков из-за дорогостоящего межевания и кадастровой оценки и не смогло без помощи государства обрабатывать их, не имея начального капитала. 30 млн га выведено из оборота. Лишившись работы, жители сел (только в 2010 г. около 3 тысяч населенных пунктов ликвидировано) и малых городов спиваются и уже не способны к квалифицированному труду. Многие жители горных районов Кавказа оставили сельское хозяйство и занялись теневым клановым бизнесом в регионах России.