Царский сплетник и дочь тьмы - Олег Шелонин

— Я тебе завалю! — сунул кулак под нос бывшему пирату сплетник. — Стоп! А кто тебе сказал, что они из налоговой?

— Они сами. И ржали при этом, как ненормальные.

— И правильно делали, что ржали! Из какой налоговой, балда?!! Я же эту службу при Гордоне еще не организовал! Кадровые вопросы еще не утряс. Хотел Кощея во главе фискальной службы поставить, но Янка уперлась. Этого прохиндея, говорит, к такой службе на пушечный выстрел нельзя подпускать.

— А ты Гордону об этом говорил?

— Я нет… А вот Янка наверняка Василисе стукнула… Черт!!! А ведь эта мадам такую службу организует запросто! Неужели без меня на пару с Гордоном подсуетилась? Вот и спасай им после этого жизнь. Нашли, под кого копать. Так, проводи меня к этим купцам, сейчас я с ними разберусь. Кстати, Дон еще не появлялся?

— Пока нет.

— Как появится, немедленно сообщить. К этому субчику у меня тоже есть ряд вопросов.

Номера, где засели налоговики, оказались запертыми изнутри, но у Василия при себе всегда имелся универсальный ключ, подходящий ко всем дверям банного комплекса. Он хотел было сунуть его в замочную скважину, но Виталик жестом остановил управляющего и взялся за дело сам. Дверь открыл так, что язычок замка даже не щелкнул. Царский сплетник приложил палец к губам, призывая к тишине управляющего и службу охраны в лице Грини с топором, которым он перед этим рубил дрова для топки. Осторожно приоткрыв дверь, Виталик одним глазом заглянул в образовавшуюся щелочку и напряг слух. За столом спиной к нему сидели два молодых налоговика в добротных купеческих кафтанах, азартно шурша бумагами. Они периодически прикладывались к бутылке с гномьей водкой, которую пили прямо из горла.

— Так что с церковью делать будем?

— На хрен она нам нужна? Ничего не дадим.

— И я того же мнения. Облизнутся долгополые.

— Значит, договорились. Ни копейки не отстегнем.

— Договорились.

— Теперь надо царского сплетника по процентам обсчитать.

«Точно Гордон подсуетился», — расстроился Виталик.

— Ты хотел сказать — рассчитать? — на всякий случай уточнил налоговик, сидевший справа от бутылки.

— Нет, именно обсчитать! — треснул кулаком по столу налоговик, седевший от бутылки слева.

«А может, и не Гордон», — насторожился сплетник.

— Ты прав, — удрученно вздохнул налоговик, сидевший от бутылки справа. — Этот гад столько раз нас Янке сдавал, что его надо именно обсчитать! — Налоговик начал азартно щелкать костяшками деревянных счетов. — Эх, сюда бы куркулятор этого гада!

— Ты какой процент ему отсчитываешь? — насторожился налоговик, сидевший от бутылки слева.

— Десять.

— Жучок! Ты озверел?

— Верно, Васька, погорячился. Пять процентов выше крыши и ни одного процента больше!

— Пять?!

— Хорошо, два.

— А он не обидится? Мы на нем все-таки неплохие деньги заколачиваем. Надо поделиться.

— Ладно, уговорил. Выделим один процент, и пусть подавится, сволочь! Ну, чего репу чешешь? Пересчитывай давай.

— Не, точно обидится!

— Это если узнает, а если нет…

— Тогда на хрена мы вообще отдаем ему проценты? Меньше знает — крепче спит!

— Жучок, ты гений! Ноль процентов ему от навара! Будет знать, как нам бизнес ломать. Если б он свою харю бесстыжую из сеней не высунул, мы бы в два раза больше бабла с этих придурков наварили. — Васька сделал длинный глоток из бутылки и начал шарить рукой по столу. — Не, я не понял! Где моя жареная рыбка?

— Ты ее уже сожрал, — пробурчал Жучок, щелкая костяшками.

— А ты чего отсчитываешь? — поинтересовался баюн.

— Ноль процентов от навара. Чегой-то ни хрена не получается.

— Сейчас получится. — Васька отнял у друга счеты и запулил их в угол комнаты.

— И что это значит? — опешил Жучок.

— Это значит, что ни хрена мы царскому сплетнику не дадим. Да ты не расстраивайся, он себе еще наворует, если раньше на плаху не попадет. Нет, я не понял, где моя рыбка?

— Да задолбал ты своей рыбкой! Вот сметанки бы сейчас навернуть, да некогда. И вообще, со жратвой пора завязывать. Ты не забывай, что нам еще корабль заказывать, Янку на него заманивать. Ты думаешь, она так просто от этого придурка уйдет?

— Не дрейфь, Жучок, у Васи все продумано! Я уже настой дурман-травы у Янки стырил. Подольем в борщ, и все дела.

— Ага… А она проснется, увидит, что сплетника рядом нет, и как нам с тобой даст!

— Да, без постояльца нам нельзя. Но я и эту проблему решил. — Васька нагнулся, выудил из-под стола мешок и вытащил оттуда дубинку. Внутри мешка при этом раздался довольно характерный звон навара.

— Ты что, обалдел? — заволновался Жучок. — Такой убьешь!

— А ты ее тряпочкой оберни.

— Почему я?

— Да ты совсем обнаглел, блохастый! Забыл, что у нас распределение труда? Я генерирую идеи, ты их реализуешь.

— Не, один я на мокруху не пойду.

— Слабак! Ладно, так и быть, подсоблю. Короче, делаем так: Янке на ночь в квасок сонной травы подсыпаем, а если в тереме появляется сплетник, говорим, что она его в светелке ждет. Ты прячешься в спальне хозяйки за дверью и стоишь там с дубиной наготове. Как только он туда заходит, ты его этой дубинкой со всего размаху ка-а-ак…

— Да когда же я спрятаться-то успею, если с Виталием буду говорить.

— С Виталиком буду говорить я, бестолочь!

— Но ты же сказал: мы.

— Надо уметь читать между строк.

— Тогда пиши.

— Смертный приговор? Может, еще самому и подписаться под ним предложишь? Короче, так, со сплетником говорю я, а бьешь его ты!

— Но почему именно я?

— Ну, ты же черный?

— Черный.

— Значит, в темноте тебя не видно.

— Ты тоже черный.

— Ты чернее. Короче, царский сплетник заходит, ты его бьешь, затем пакуем обоих в мешок, доставляем на корабль, и все отсюда валим! Денег хватит хоть на баронство, хоть на графство… для них. А нам каждому по герцогству как минимум.

— А может, наоборот? Как бы не обиделись.

— Ха! Да они нам потом еще спасибо скажут!

— Спасибо! — громко сказал незаметно подкравшийся сзади Виталик и одним рывком выдернул заговорщиков из-за стола, взяв их за шкирки, и поднял на вытянутых руках вверх.

— Мя-а-ау!!!

— Гав!!!

К пушистым обормотам мгновенно вернулся их изначальный вид, и они повисли в воздухе, глядя испуганными глазами на избранника своей хозяйки.

— Ой, сплетник, а мы тебя только что вспоминали! — первым, как всегда, опомнился Васька.

— Да, уж так вспоминали, так вспоминали! — зачастил Жучок.

— Словами всякими нехорошими, — добавил, хмыкнув, юноша. — Значит, нам с Янкой по баронству, а вам по герцогству?

— А вот и нет!

— Совсем даже наоборот!

— Ты просто не расслышал, сплетник!

— Я уши мою каждый день, так что прекрасно слышу. Теперь хотелось бы увидеть.

Разжав руки, Виталик позволил шлепнуться пушистым обормотам на пол, подсел к столу и начал разбираться в их бумагах.

— Опаньки! Да это же черная бухгалтерия. Запомните, блохастые, именно на этом большинство коррупционеров погорело! Так, и какой же итоговой суммой мы располагаем? Ох, ни хрена себе! Да я столько не зарабатываю.

— А это еще до тебя было! — сердито буркнул Жучок, потирая пострадавшую от железного захвата царского сплетника холку.

— Вы что, Янку обворовывали? — рассердился Виталик.

— Не обворовывали, а на черный день копили!

— Это что же получается? Пока я на всех фронтах борюсь со злобной нечистью, защищаю от нее Янку, Василису с Гордоном и их детей, эти блохастые нагло манкируют своими обязанностями и собираются дезертировать с поля боя! Да вас даже диссидентами не назовешь! Предатели! Нет, вы не предатели! Вы хуже! Вы идиоты!

— Почему? — насупился Жучок.

— Бросить святую Русь, бросить Великореченск, который скоро станет интеллектуальной столицей всего просвещенного мира, и мчаться, высунув язык, в мир загнивающего капитализма на Дикий Запад, это каким же надо быть дураком?

— Великореченск будет столицей мира? — недоверчиво спросил Жучок.

— Обязательно!

— Почему? — требовательно спросил Васька.

— Потому что за дело взялся я, — внушительно сказал царский сплетник. — Нигде на западе еще газеты нет, а у нас есть! Да что газета! Уже первая Библия на чистейшем русском языке есть! Персональный подарочный вариант для Гордона уже Левша соорудил. Теперь дело на поток встанет. А скоро труды великих ученых и философов начнем печатать, откроем Великореченскую академию наук, и Запад вот где у нас будет! — сжал Виталик руку в кулак. — Все поняли?

— Все, — понуро кивнули пушистые обормоты.

— Тогда колитесь, какого черта драпать отсюда намылились.

— Почем мы знаем? — заскулил Жучок.

— Мы существа древние, сплетник, — хмуро сказал Васька. — Беду за версту чуем. А на Русь беда страшная пришла. Лапы отсюда делать надо, и Янку с собой тащить, мы же при ней охранники, а она ни в какую!