Гончаров и его подзащитная - Михаил Петров

— Вот так со вчерашнего дня, как только узнала о пропаже сестры. А ей ведь волноваться нельзя. Швы могут разойтись. Всю ночь она вам названивала.

— Валя, спасибо, мне уже лучше, ты можешь идти.

— Где ты пропадал? — не успела за медсестрой закрыться дверь, запричитала она.

— По твоему же поручению в гостях у вашей тети.

— Да Бог с ней, с теткой! Ты ничего не знаешь? Танька пропала.

— Почему ты так думаешь?

— Оказывается, из милиции ее отпустили еще в субботу, а вчера в четыре часа ко мне оттуда пришли и спрашивают, не появлялась ли она у меня. Я, конечно, сразу же позвонила ей домой, а там ее нет. Потом куда я только не звонила. И к себе домой, и в магазин, и в оранжерею. Все впустую, она как сквозь землю провалилась. — Выдав все это на одном дыхании, она опять ударилась в рев.

— Да погоди ты, — попытался я ее успокоить. — Мало ли куда ее занесла нелегкая. Может, к хахалю прямиком подалась, а ты расквасилась.

— Димке я звонила, но на квартире, которую он снимает, телефон молчит. Костя, плевать мне на теткины деньги, отыщи Таньку, — неистово взмолилась она. — Прямо сейчас отправляйся и ищи. Как только что-то прояснится, немедленно дай знать. Ты не подумай, я тебе хорошо заплачу, только найди сестренку. Она для меня все.

— Ладно, не волнуйся, я постараюсь, — подумав, согласился я. — Ответь только на некоторые вопросы, иначе я просто не знаю, откуда мне начинать поиски.

— Да, да, спрашивай, я все скажу.

— Как ты думаешь, теткины сбережения могли послужить причиной ее исчезновения?

— Если ты имеешь в виду, что Танька сбежала от меня с деньгами, то это абсурд.

— Кто-то, кроме вас, знал о возможном существовании накоплений?

— Вряд ли. По крайней мере, я об этом ни с кем не говорила.

— А Татьяна? Она могла кого-то ввести в курс дела? Например, как ты меня?

— Не знаю, хотя такой вариант возможен.

— Какая она из себя и в чем была одета?

— Такая же, как я, мы ведь близняшки, только она немного покрупнее. Когда ее забрали в милицию, она была одета в меховую кожаную куртку коричневого цвета и длинную черную юбку. Об этом тебе лучше спросить девочек из цветочного магазина. Таньку забирали оттуда.

— Ты можешь указать мне места ее возможного пребывания?

— Да. Это обе наши квартиры, цветочный магазин, где у нас офис, но там почему-то не отвечают. Потом оранжерея с домиком и, наконец, расположенная рядом дача. Ключи заберешь у меня в сумочке, она висит в шкафу под шубой. Это, пожалуй, все, если не считать гаража и трактира «У лесного царя».

— Ты еще забыла некоего Диму, — подсказал я.

— Ну да, Димка Рябинин. Я тебе сейчас продиктую все адреса, а ты запиши, чтобы не забыть. Доставай ручку и блокнот.

В поисках этих канцелярских принадлежностей я наткнулся на наконечник крестовидной отвертки и непроизвольно вытащил его на свет.

— Какая маленькая ручка. Ею же писать неудобно, — удивилась Кнопка.

— Это не ручка, Галка. Посмотри, тебе, может быть, знаком этот предмет?

— Что это? — Взяв блестящий цилиндрик, она поднесла его к глазам и определила: — Кусок отвертки, а почему он мне должен быть знаком или незнаком?

— У вас в хозяйстве такой не было?

— Такой не было, мы вообще последнее время разжирели и всегда приглашали мастеров. Вообще-то весь инструмент у нас импортный, а эта вставка от нашей, отечественной отвертки. Знаешь, такая черная, некрасивая, с пеналом в ручке. Почему ты меня об этом спрашиваешь?

— А в теткином хозяйстве не могло ее оказаться?

— Да что ты?! У нее, кроме ржавого молотка, ничего такого вообще не было.

— Этот наконечник я нашел сегодняшней ночью в квартире Нины Антоновны. Только прошу об этом пока не распространяться. И еще, если у тебя есть деньги, то найми круглосуточную сиделку, да так, чтоб ни на минуту не оставаться одной.

Забрав машину, я на минуту заехал домой, проглотил холодную котлету, похлопал спящую Милку по заднице и отправился на поиски. Квартиры сестер находились в одном доме и даже в одном подъезде одна над другой. Начал я с нижней, принадлежавшей моей непосредственной заказчице. Насчет метража Кнопка немного перебрала, больше ста метров здесь никак не набиралось, но все равно жилище впечатляло. Добросовестно его обследовав и не найдя ничего подозрительного, я поднялся в квартиру Татьяны, но и там, как ни старался, следов насилия обнаружить мне не удалось. Следующим объектом своего посещения я избрал только что открывшийся цветочный магазин. Две симпатичные девицы, принимая меня за раннего покупателя, накинулись на мою грешную душу азартно и беспощадно.

— Молодой человек, обратите внимание на эти розы, они просто уникальны! — пела на левое ухо чувственная блондинка.

— Мсье, посмотрите сюда, разве эти хризантемы могут оставить равнодушной вашу даму? — медово вопрошала черная хищница с нервным разлетом ноздрей.

— Ша, бабы, не суетитесь под клиентом. У вас водка есть?

— Не-е-ет, — пережив легкий гайдаровский шок, ответила цветочница справа.

— Здесь только цветы, а водка продается за углом.

— И вам, мужчина, вообще не следовало сюда заходить, только пол собой загрязнили.

— Уймитесь, бесстыжие! Где вы вчера пропадали, когда мы с Галиной Григорьевной вам звонили. Опять раньше времени с работы слиняли? Ох, ужо вы у меня попляшете, когда я вашим хозяином стану, вы у меня наплачетесь! Я вас научу свободу любить, — стращал я девок, топая ногами. — Когда здесь в последний раз была Татьяна Григорьевна? Быстро отвечайте!

— А вы не кричите, — робко подала голос брюнетка. — Татьяну Григорьевну забрала милиция еще в прошлую субботу, кажется, тринадцатого числа.

— И вчера она не приходила?

— Ну, что вы такое говорите, конечно же нет.

— Ладно, красавицы. Будем считать, что я шутил, а теперь серьезный разговор. В чем она была одета, когда за ней приехали?

— А кто вы такой, чтобы задавать нам вопросы? — сразу обнаглели продавщицы.

— Позвоните Галине Григорьевне, и она вам все объяснит.

— Ну вот еще, будем мы ее после операции по таким пустякам тревожить, так скажем. На Татьяне Григорьевне была длинная коричневая куртка и меховая шляпа.

— Очень хорошо, а теперь ответьте: кто из незнакомых вам ранее лиц ею интересовался в последнее время? Вспомните, это очень важно.

— Вроде бы никто, — переглянувшись, ответили цветочницы.

— Ну, тогда ладно. Дайте-ка мне красную и белую розу.

— Зачем?

— «Обе гербом возьму себе на щит и буду верен вам до гроба!»

— С вас сорок рублей.

Направляясь в цветочную оранжерею, я купил бутылку водки, чтобы попутно разрешить вопрос, мучивший меня уже больше суток.

Дядя Боря с закадычным дружком Витюшей по-прежнему заседали на своем излюбленном месте в привычном маятном состоянии страдающих душ. Вид переднего бампера, остановившегося в полуметре от них, вызвал ноль эмоций. Зато явление моей персоны сдетонировало бурную реакцию со стороны Витюши. А дядя Боря, напротив, еще больше посуровел, насупился и толкнул своего приятеля локтем в бок, как бы приказывая ему прекратить необоснованный щенячий восторг.

— Наше вам с кисточкой, — выбираясь из машины, поздоровался я. — Как живем-можем?

— Хреново, Константин, — изобразив на морде скорую смерть, с готовностью ответил Витюша. — Того и гляди, окочуримся. Язык как рашпиль, все губы в кровь ободрал. Надо срочно подлечиться.

— Надо, — беспредметно согласился я. — С похмелья мужики часто загибаются.

— Так ты это… Ну… Не поможешь нам сообразить?

— Надо подумать, наверное, помогу, только сперва нам надо решить один маленький вопрос. Если вы мне в этом поможете, то какой базар.

— Конечно поможем! — с завидной резвостью привскочил Витюша.

— Я вот что думаю, — неопределенно начал я, — вы мне в тот раз сказали, что на путешествие за пузырем и на перекур у вас ушло минут пятнадцать — двадцать. Так?

— Ну да, а зачем нам врать? — подтвердил свои первичные показания дядя Боря. — А что? Что-нибудь не так?

— Все так, — успокоил я его. — И еще вы сказали, что во время перекура стали свидетелями того, как Наталия Нестерова выходила из вашего подъезда. Верно?

— Точно, так оно и было.

— Как вы думаете, не слишком ли долго она задержалась в вашем подъезде? — Конечно недолго, тут и думать нечего. Сам посуди, нас здесь двенадцать пенсионеров. Я получил пятым, значит, у нее после меня еще семь человек оставалось. Вот и выходит по две минуты на каждого. Разве это много?

— Да, пожалуй, ты прав, — с сожалением согласился я. — Ну что же, Витюша, держи свой законно заработанный пузырь.

— А ты сам-то? — соблюдая правила этикета, спросил он. — Не будешь, что ли?

— Не видишь, что ли? — сурово осадил его дядя Боря. — За рулем человек. Ты погоди, Константин, не спеши, посиди с нами за компанию.

— Да нет у меня, мужики, времени сидеть с вами за компанию.