Убить до заката - Фрэнсис Броуди

– Что он за человек?

– Доступный. Люди его любят.

По обе стороны от железных ворот сидели вырезанные из камня львы. Я погладила по гриве ближайшего ко мне.

– Прогулка не придала тебе мужества? Полезем в логово льва Леджера? – Она не ответила. – Тебе нужно задать полковнику Леджеру достаточно простой вопрос. В конце концов, он работодатель твоего мужа.

– Я не могу. Не могу унизить себя вопросом. – В ее голосе послышалась горечь. – Этан не ушел бы, не сказав никому ни слова. Просто не мне он сказал, вот и все. Знает кто-то другой, но не полковник.

– А что собой представляет миссис Леджер?

– Она… изысканная. Ты никогда такой не встречала.

– Как ты попала к ним в услужение, если сначала работала у доктора и его жены?

– Я понравилась миссис Леджер, когда приносила сюда лекарства. Она спросила у доктора, могу ли я перейти к ней. Ну, мне было всего пятнадцать лет, и я ужасно радовалась, что меня выбрали. Я работала у них до замужества. – Казалось, Мэри Джейн сейчас заплачет, словно присутствие здесь вызвало воспоминания, которые она предпочла бы забыть. – Когда я уходила, миссис Леджер думала, что я выйду за Боба Конроя и буду жить на ферме. Между их семьями давняя связь. Но я вышла за Этана и знаю, что она была разочарована. А потом, на прошлой неделе, Этан попытался подбить рабочих на забастовку из-за какого-то происшествия на одной из шахт. И я пожалела тех людей на шахте, которым урезали зарплату, и Этан собрал пожертвования. Почему этого было недостаточно? Этан был очень доволен. Он проиграл битву, сказал он, но выиграл войну. Мне так все это не понравилось. Миссис Леджер посмотрит на меня и ничего не скажет, но подумает, что я вышла не за того человека. А это не так, Кейт. Я люблю Этана.

В глазах ее стояли слезы, и теперь я почувствовала себя гадко из-за того, что слишком давила на сестру.

– Возвращайся в коттедж. Я приду туда, когда закончу.

Я в последний раз похлопала льва и вошла в ворота, Мэри Джейн пристально смотрела мне вслед.

Глава 9

Центральная часть Эпплвик-холла могла остаться от усадебного дома шестнадцатого века. Флигели по обе стороны были добавлены позже, выстроенные для размещения большой семьи или для внешнего эффекта. Невысокие стены не отгораживали проживающую семью от соседей. Это говорило о преобладании хороших отношений и о том, возможно, что полковник с супругой и их предшественники осознавали, что положение обязывает.

Один садовник занимался цветочной клумбой. Другой катил вдоль дома тачку. Где-то, скрытый от глаз, вытесывает новые солнечные часы Рэймонд Тернбулл. Обнаружатся также конюх, шофер, дворецкий, экономка и куча задерганных горничных.

Меня не удивило, что, поработав здесь, Мэри Джейн была недовольна коттеджем. Созерцая великолепие этого дома, я немного поняла страсть к улучшениям и равенству, которая двигала Этаном Армстронгом. Какого же он был большого о себе мнения, если послал записку полковнику – землевладельцу, сквайру и барону всего обозримого пространства, – чтобы тот пришел и осмотрел солнечные часы из сланца.

Я постучала в тяжелую дверь, все еще прикидывая, как подступиться к этой семье. С полковником поговорить можно, сказал Рэймонд.

Открывшая дверь служанка настолько удивилась при виде посетительницы-дамы, протягивающей визитную карточку и спрашивающей о возможности увидеть полковника, что дала мне неправильный ответ.

– Миссис Леджер неважно себя чувствует.

– Я здесь, чтобы повидаться с полковником Леджером, если вы будете настолько любезны и отнесете ему мою карточку.

Она тупо кивнула и на мгновение замешкалась, прежде чем открыть дверь достаточно широко, чтобы впустить меня в передний холл с высокими, богато украшенными потолками, теряющимися где-то на полпути к небесам, с просторными комнатами по обеим сторонам, холл уходил в бесконечность, а лестница вела к звездам.

Я не успела достаточно серьезно, чтобы потребовалось медицинское вмешательство, свернуть шею, когда служанка вернулась и провела меня в гостиную.

– Полковник скоро к вам выйдет.

Это дало мне еще немного времени поглазеть по сторонам. Напротив окна со шторами висел семейный портрет. Я предположила, что вижу полковника и миссис Леджер и двух их сыновей девяти или десяти лет вместе с парой упитанных гончих. Миссис Леджер, если сходство было подлинным, уместно смотрелась бы и на портрете кисти Гейнсборо: аристократическая красавица с живыми глазами и веселым ртом. Она сидела на садовом стуле в голубом летнем платье – все в сборках и складках, рукава заканчиваются чуть ниже локтя пеной кружев. Ружье полковника прислонено к дереву, намекая, что он только что вернулся с охоты. Один мальчик стоял на веревочных качелях, другой – прижимался к отцу. Я узнала фамилию художника – несколько лет назад он выставлялся в Королевской академии.

– Вам нравится?

Голос заставил меня вздрогнуть.

Я обернулась и увидела говорившего – высокого, худощавого, черноволосого человека. В его шевелюре лишь кое-где проглядывала седина.

– Он великолепен, почти фотографическое качество. Когда был написан портрет?

– Около трех лет назад, когда мальчики были дома на каникулах.

Полковник указал на пару обитых парчой диванов по обе стороны пышно украшенного камина.

– Не угодно ли присесть? – Он взглянул на мою карточку. – Миссис Шеклтон.

Я выбрала место спиной к окну. Мы смотрели друг на друга поверх широкого пространства дубового пола, разделенные персидским ковром.

– Спасибо, что приняли меня, полковник.

Он ровно смотрел на меня.

– Мне любопытно. У меня мало посетительниц дам. – На действительно очень красивом лице появилась тень улыбки.

– Я здесь от имени миссис Армстронг. Мистер Этан Армстронг пропал с субботы…

Изменение в его лице было едва уловимо – слегка прищурились глаза, шевельнулась, нельзя сказать, чтобы дернулась, верхняя губа. Он ждал.

– Полковник, есть ли у вас какое-нибудь предположение о том, куда мог уйти мистер Армстронг и почему?

– Боюсь, ничем не могу помочь. Впервые я услышал о том, что он исчез, в воскресенье утром у церкви. Подошел молодой Рэймонд Тернбулл, мял в руках кепку и все ходил вокруг да около, сообщая мне, что я могу распрощаться со своими солнечными часами из синего сланца. Но, возможно, вы сможете что-то мне сказать, миссис Шеклтон. – Он откинулся на спинку с видом хозяина всего окружающего. – Вы говорите, что пришли сюда от имени миссис Армстронг.

– Да.

– Как так получилось, что миссис Армстронг обратилась к вам? И почему вы думаете, что я буду посвящен в передвижения одного из моих каменщиков? Мэри Джейн следует обратиться в полицию, если уж она так встревожена.

– Она и обратилась в полицию. Сержант Шарп считает, похоже, что раз исчезли инструменты Этана Армстронга, значит, он ушел отсюда в поисках работы.

– Это возможно. Каменщики полагают, что могут устанавливать свои правила и свои часы работы, особенно такой человек, как Армстронг. Его жена не сказала вам, что он первоклассный агитатор?

– Однако же вы держите его у себя.

– Он хорошо справляется с работой, но если желает найти другую, это его дело.

– Миссис Армстронг считает, что это маловероятно, и…

Он наклонил голову набок, словно ястреб перед тем, как броситься на воробья.

– Что связывает вас с миссис Армстронг?

Предполагалось, что вопросы задаю я.

– Между нашими семьями давняя связь. Я обещала помочь, если смогу. – Это звучало почти правдоподобно и содержало несколько крупиц истины. Мой отец, суперинтендант, проявил такой интерес к семье Уитекеров, что удочерил меня. – Иногда постороннему человеку это легче, – добавила я с видом знатока, которого часто зовут восстановить отношения между мужьями и женами.

– Постороннему легче что?

– Задавать неудобные вопросы. Полковник, вы ходили в субботу в каменоломню? Я знаю, что мистер Армстронг попросил вас осмотреть солнечные часы.

Впервые за время нашей беседы полковник помедлил чуть дольше, чем следовало бы. Улыбнулся.

– Армстронг по праву высокого мнения о себе и своем ремесле. Он действительно прислал записку, что я могу осмотреть работу в процессе выполнения, потому что он вынужден был внести небольшие изменения в мой чертеж солнечных часов.

– Вы туда ходили, полковник?

Он едва заметно усмехнулся:

– Не ходил. Я совершенно уверен, или был уверен, в мастерстве Армстронга. Солнечные часы должны были доставить сюда рано утром в понедельник и установить в розарии, чтобы торжественно открыть их в день рождения моей жены. Моя жена получит на день рождения гораздо более скромные солнечные часы, хотя, кстати, из нашего собственного песчаника. – Он позвонил в колокольчик. – Позвольте мне кое-что вам показать. Это, возможно, объяснит, что же все-таки случилось.