«Илья Муромец». Гордость русской авиации - Марат Хайрулин

К июлю 1917 года в Петрограде на Комендантском аэродроме был испытан новый тип корабля. Заложенная серия из 10 кораблей типа Г-1 была переделана по типу Г-3 (№№ 236–245). Опытный «Муромец» Г-3 № 243 имел следующие изменения в главных частях:

1) стабилизаторы увеличены на 4 кв. м;

2) поставлены вертикальные кили;

3) поставлены боковые рули направления;

4) помещён пулемётчик в хвост;

5) установлены бензобаки на верхней плоскости;

6) усилены моторные стойки, шасси, растяжка.

7) вооружение: четыре пулемётные установки

8) моторы 2 х «Рено» 225 л.с., 2 х РБ3.6 I50 л.с.

При испытании машина показала среднюю скорость 129,4 км/ч.

В протоколе от 14 сентября 1917 года, после многочисленных испытаний аппарата с № 243 («Ренобалт») было отмечено, что: «Аппарат при нагрузке 90 пудов (1474 кг) берёт высоту 3300 метров за 1 час 30 минут. Находим эти данные неудовлетворительными и данный Г не пригоден для совершения боевых полётов ибо:

A) если подсчитать полезную нагрузку корабля для 4 часов боевого полёта, то получим следующий расход бензина и масла 12 пудов в час — 48 пудов, плюс экипаж 6 человек 30 пудов, плюс вооружение: пулемёты, патроны, приборы — 12 пудов. Итого 90 пудов. То есть бомб корабль поднять не может, что является главной задачей „Муромцев“.

Б) потолок 3300 метров безусловно мал,

B) скорость подъёма на 3300 м в 1 час 30 минут тоже мала.

Желательно испытать Г усиленный с 4 моторами по 160–170 сил. Желательно облегчить означенный корабль. Если данные при испытании этого корабля получатся такими:

а) высота 3700–4000 м за 1 час 30 минут, б) скорость 128–135 км/ч, в) нагрузка: горючее на 4 часа, 6 человек, артснаряжение и вооружение, 10–15 пудов бомб. То таковой корабль можно признать удовлетворительным для боевой работы».

«Илья Муромец» типа Г-3 № 243. В хвостовой части оборудована пулемётная точка с «Кольтом» и козырьком от ветра. Сбоку фюзеляжа в районе опознавательного знака видны две открывающиеся створки для пулемётчика. Комендантский аэродром, лето 1917 года

«Илья Муромец» типа Г-3 № 243. На центроплане и в средней части фюзеляжа (сверху) оборудованы пулемётные точки с «Кольтами». Баки перенесены на верхнее крыло. Комендантский аэродром, лето 1917 года

«Илья Муромец» тип Г-3 с Ns 243 «Ренобалт»

В конце июля 1917 года старший лейтенант И. И. Голенищев-Кутузов посетил Сикорского, обсудив с ним возможность переделки самолётов типа «Илья Муромец» в торпедонесущие аэропланы. Конструктор был не против и охотно соглашался помочь. На заводе «Новый Лесснер» был разработан торпедный аппарат «катерного типа» под самодвижущуюся мину образца 1910–1915 годов с ходом в 40 узлов. Он должен был размешаться под фюзеляжем самолёта и использоваться для торпедных атак против  надводных кораблей противника.

6 сентября 1917 года состоялось Заседание Центрального авиакомитета по вопросу о выделении из Эскадры отряда воздушных кораблей в Морское Ведомство. На нём было предложено вооружить «Муромец» съёмными минными аппаратами и «использовать его для минных атак (самодвижущимися минами)». С согласия конструктора на испытываемом в то время «Муромце» типа Г-3 с № 243 установили минный аппарат и было назначено произвести сбрасывание болванки, а затем и мин. Заводские испытания и приём аппаратов Военным Ведомством затянулись и эти опыты не были произведены.

Торпедный аппарат «катерного типа», разработанный на заводе Г. А. Лесснера. РГА ВМФ ф.401, on.5, д.7, л.89

Были планы о первом отряде из пяти машин, которые который бы базировался на специально устроенных сухопутных аэродромах на островах Даго и Эзель. Так как устройство Лесснера было съёмным, «Муромцы» могли использоваться и в качестве бомбардировщиков. Но дальнейшего развития плана разбилось о нежелание командования ЭВК и морской авиации найти компромисс относительно подчинённости новой части и неспособности Русско-Балтийского завода поставить новые аэропланы.

В сентябре 1917 года «Муромец» с № 243, был приведен «в полную негодность, благодаря плохому хранению» и отправлен для ремонта на завод. Лишь 30 октября его смогли отправить на базу ЭВК в Винницу.

Осенью 1917 года новые корабли модификации Г-3 №№ 236, 237, 238 также были отправлены в Винницу, но они уже не успели принять участия в боях.

Бурный восторг первых лет использования «Муромцев» по мере обретения опыта и роста количества пилотов среднего уровня всё больше и больше сменялся критическими оценками.

Хвостовая часть типа Г-3 с № 243

„Гранд“

„Илья Муромец“ с № 107

„Илья Муромец Киевский“ с № 128

„Илья Муромец I“ с № 135

„Илья Муромец II“ с № 136. Февраль 1915 года

„Илья Муромец III“ с № 151 поручика Д. А. Озерского. Лето 1915 года

„Илья Муромец II“ с № 167 штабс-капитана А. В. Панкратьева. Май 1916 года

„Илья Муромец“ тип Г-3 с № 243 „Ренобалт“

„3-й бойкорабль“ с № 283 Ф. Г. Шкудова. Сарапул, июль 1920 года

„Илья Муромец IX“ тип Е с № 265 капитана Р. Л. Нижевского. Лето 1917 года

Носовая часть аппаратов „Илья Муромец“: прототипа с № 107, типа Б с №№ 128, 136 и 143

Варианты опознавательных знаков, нанесённых на фюзеляже

Вот что писал в своём рапорте от 13 июня 1917 года на имя начальника Эскадры командир 4-го боевого отряда капитан Р. Л. Нижевский, в силу своего положения вынужденный несколько смягчать акценты:

«Начальнику Эскадры Воздушных Кораблей. Рапорт.

На предписание Ваше от 9-го Июня за № 110 (секретно) доношу, что продолжать боевую работу на существующих Воздушных кораблях безусловно возможно, но лишь на кораблях типа Г с моторами 150–160НР и при условии, если они построены по прочности не меньшей, чем строились таковые корабли до 1917 года, имея, главным образом, в виду качества материала и добросовестное выполнение самой постройки и если их авиационное качество будет не ниже. Этот тип корабля, если он, в силу обстоятельств последнего времени, построен не слабее построек до 1917 года, насколько мне пришлось убедиться на довольно многочисленных собственных полётах и быть свидетелем при полётах на них других лётчиков и моих учеников, является далеко не так опасным в полётах и далеко не так неуправляемым, как это говорится в журналах комиссии технического Комитета. Конечно, я не говорю, что на нём небезопасно делать с полной нагрузкой те фокусы, хотя бы и случайного характера, какие можно проделывать на малом аппарате, но и при этих случайных экспериментах (скольжение на крыло, падение на нос и на хвост) названный корабль выходил без каких-либо последствий, а это говорит уже за его прочность, которая нужна для данного корабля, и за его управляемость, но для этого, безусловно, необходима некоторая опытность пилота, и любого лётчика с „Фармана“, „Вуазена“ и им подобных аппаратов, конечно, нельзя сразу сажать на корабль. Во многих случаях он с ним не справится, как и со всяким другим, более строгим, малым быстроходным аппаратом.

Резюмирую — у опытного лётчика, который вообще желает летать, корабль типа Г с хорошими 4-мя моторами по 150–160 HP не так уж неуправляем, а отсюда и не гак опасен, чтобы в настоящее время отказаться на нем летать.

Корабль же типа Г с Рено-Балт, в силу его нерассчитанности под такую мощность (и тяжесть) моторов, является аппаратом трудноуправляемым и даже опасным, а потому дальнейшие полёты на нём, даже после усиления, должны быть прекращены;

Для последней комбинации моторов Рено-Балт должен быть совершенно переконструирован корабль (перенесены тяга винта и центр тяжести, усилен фюзеляж и пр.)

Что же касается корабля типа Е, то этот корабль, с боевой точки зрения, является очень неудобным, в управлении очень строгим, высоту берёт слабо, конструкция крыльев для данной мощности моторов неудовлетворительна, и поэтому этот тип желательно переконструировать, приостановить дальнейшую постройку его в том виде, в каком он является в настоящее время.

Кроме того, позволю себе ещё донести по поводу заявления некоторых членов комиссии технического комитета о том, что необходимо прекратить вообще дальнейшую постройку кораблей Илья Муромец и выработать совершенно другой тип.