Зов ворона - Уилбур Смит

он понял, что его противник не смотрит на свои карты. Он пристально смотрел на Мунго. Он не мигая выдержал взгляд Мунго, его глаза были жесткими и враждебными. Мунго уставился на него в ответ.

Только изучив всех своих противников, Мунго взглянул на свои карты. Ничего, кроме пары красных восьмерок. Он смотрел, как остальные вытягивают свои карты. Кисляк был еще кислее, а толстяк все еще жаждал своих карт. Но молодой человек больше не касался своей брови. Он самодовольно откинулся на спинку стула.

Мунго обменял несовпадающие карты и, не глядя на них, положил в ладонь свежие. Он снова поймал на себе изучающий взгляд Ланахана и удерживал его до тех пор, пока тот не проворчал - ’Что это будет, мистер приятель?

Ланахан моргнул. - ‘Три доллара.- Он отвернулся от Мунго и бросил в котелок пару серебряных долларов и пол-доллара.

Мунго опустил глаза на карты, которые вытащил. Его плоское выражение лица не давало другим игрокам никакого намека на то, что он имел.

- Я подниму твою ставку и сделаю рейз.’

Прежде чем он успел положить в банк шесть долларов, Кисляк сложил карты. Мунго повернулся к молодому человеку и увидел, что его уверенность поколебалась. На столе у него оставалось всего восемь долларов.

‘Я принимаю вызов, - сказал молодой человек, и его рука дрожала, когда он расставался с деньгами.

- Шесть долларов мне, - сказал толстяк, разглядывая свои карты. Он посмотрел на Мунго. - Поскольку мы, кажется, любим удвоение, Я увеличу его до двенадцати.’

Молодой человек ахнул, и Кисляк поднял брови. Ланахан спокойно принял пари.

- Мистер Джефферс, - сказал он, - я рад видеть, что вам наконец-то досталась такая же щедрая рука, как и ваша грудь. К сожалению, моя тоже мне нравится.- Ланахан бросил в банк девять долларов и еще восемь. - Пусть будет ровно двадцать.’

Все взгляды обратились к Мунго. Двадцать долларов были бай-ином, общей суммой монет, которые он положил на стол.

‘Я принимаю вызов, - сказал Мунго.

Перед лицом такого пари молодой человек снова принялся поглаживать свою бровь. Он бросил последние монеты на середину стола.

- Я полностью согласен.’

Толстяк моргнул, и на его верхней губе выступили капельки пота. Мунго наблюдал за тем, как он решил сдаться. Когда это произошло, мужчина, казалось, сдулся. Он бросил карты и пробормотал проклятие.

Теперь настала очередь Ланахана. Взглянув на свою стопку монет, Мунго понял, что он собирается сделать. Он произнес эти слова с размахом, даже когда сложил руки клином и положил перчатку.

- Как и Риз, я полностью согласен.’

Дилемма, стоявшая перед Мунго, была столь же очевидна, сколь и болезненна. Либо ему придется расстаться с двадцатью долларами серебром, чтобы сохранить оставшиеся четырнадцать и сдачу в кошельке, либо придется рискнуть всем.

Если он проиграет, то потеряет все. Он не мог вернуться к Амосу Рутерфорду за новыми деньгами.

Он взял свой кошелек и высыпал оставшееся содержимое на стол.

- Тридцать два доллара и мелочь - это все, что я привез с собой, джентльмены, - сказал он. Его золотистые глаза изучали стол, не выказывая страха. - Давай посмотрим, что у тебя есть.’

Риз, молодой человек, положил свои карты на стол. У него был флеш - все черви, король. Толстяк закашлялся и что-то пробормотал. Ланахан указал на Мунго с холодным торжеством в глазах, но тот покачал головой.

- Я сделал последнюю ставку. Я полагаю, что очередь за вами.’

‘Очень хорошо.- Ланахан выложил свои карты. Полный дом, тузы, королевы. - А теперь я благодарю вас за ваше дело и прошу убираться к чертовой матери от моего игорного стола.’

Мунго покорно вздохнул и положил свои карты рядом с картами Ланахана, он уже протянул руку, чтобы забрать свой выигрыш. Мунго следил за выражением его лица, пока тот одну за другой переворачивал карты. Восьмерка бубен. Восьмерка червей. Восьмерка треф.

Левый глаз Ланахана начал дергаться. В таверне, казалось, воцарилась тишина, как будто все присутствующие ждали последней карты Мунго.

- Продолжай, - буркнул Ланахан.

Мунго перевернул последнюю карту. Алкоголь согревал его вены; он ощутил жестокое наслаждение, увидев, как Ланахан разинул рот, когда увидел длинный ряд восьмерок – бубны, черви, трефы, а теперь и пики, – и понял, что его полный дом пал от превосходящей силы.

- Благодарю вас за игру.’

Мунго смахнул свой выигрыш со стола в кошелек. Мешок в его руке был тяжел, как оружие, и это тоже доставляло ему дикое чувство радости.

Но Ланахан не принял свою потерю с достоинством. Когда Мунго повернулся, чтобы уйти, он услышал скрип стола - это Ланахан выскочил из кабинки. Он сжал пальцы в кулаки и бросился на Мунго.

Мунго не интересовали драки в тавернах. Но Ланахан не оставил ему выбора. Он уклонился от удара и нанес апперкот прямо в челюсть нападавшего. У мужчины подогнулись колени. Прежде чем он успел опомниться, Мунго схватил его за воротник, схватил за пояс и швырнул обратно на стол. Пустые стаканы отлетели в сторону и разбились об пол.

Вся таверна молча наблюдала за происходящим, затаив дыхание. Мунго уставился на других игроков в покер. Его желтые глаза ярко горели; он чувствовал, что хочет, чтобы они набросились на него. Удар кулаком по Ланахану высвободил то, что копилось в нем целую неделю. Это заставляло его чувствовать себя целым. Все, чего он хотел, - это сделать это снова.

Мужчины за столом тоже уставились на него. Все они были суровы, горды и не прочь пустить в ход кулаки. Но никто из них не двинулся с места. Ярость, исходившая от лица Мунго, пригвоздила их к местам.

Мунго медленно обернулся вокруг комнаты, не давая никому бросить ему вызов. Более того: он хотел, чтобы они бросили ему вызов, дали ему повод ударить их, как он ударил Ланахана. Никто этого не сделал. Они видели, на что он был способен.

Он в последний раз нахмурился от разочарования и презрения.

- Я желаю вам спокойной ночи.’

***

На следующее утро в девять часов Мунго явился на пристань. Изысканные костюмы и дорогие туфли, которые он привез из Кембриджа, были упакованы в гостинице. Теперь он