Секрет обаяния - Сандра Браун

— Ну вот, — сказала она, отталкиваясь от стены и направляясь к низкому длинному бюро напротив огромной кровати.

Что касается кровати, Эндрю не позволил себе даже думать о ней, представить себе соблазнительное тело Арден рядом с собой и себя рядом с ней, обнаженной, на этой кровати…

— Украшения. — Она осматривала содержимое шкатулки-чемоданчика для ювелирных изделий, обитой изнутри атласом.

Ее платье оставляло руки обнаженными, само оно было из облегающего мягкого, похожего на струящуюся воду материала, который обрисовывал ее округлые, но не чрезмерно развитые бедра. Все, что она надевала, выглядело на ней безупречно, будь то повседневная одежда или наряд по особому случаю. Эндрю подумал, что, надень она просто Джинсы и футболку, на ней они выглядели бы как ансамбль от-кутюр. А еще она, несомненно, выглядела бы потрясающе вообще без всего.

Черт! Он думает о том, о чем обещал себе даже не думать.

Она ловко надела золотые серьги, продев их сквозь мочки ушей, которые он только что мысленно ласкал языком. Его сердце учащенно забилось, когда ее грудь поднялась и немного выступила за вырез платья, когда она подняла руки, чтобы застегнуть тонкую золотую цепочку на шее.

— Постой. Дай я, — неуверенно сказал Эндрю.

Он подошел к ней сзади. Несколько секунд, пока он брал застежку цепочки из ее пальцев, они смотрели друг на друга в зеркало, не произнося ни слова. У Арден все еще были подняты руки, ее грудь поднималась высоко и казалась такой сладострастной, а нежная кожа внутренней стороны рук была такой нежной, да и вся ее поза была одновременно и призывной и беззащитной.

Она медленно опустила руки, когда он взял цепочку и наклонился, чтобы рассмотреть хитрый замок. Когда Эндрю застегнул застежку, она поспешила отойти от него.

— Подожди. — Его руки нежно удержали ее. — Молния застряла.

— Ой! — У нее едва хватило воздуха, чтобы произнести слово. Восклицание прозвучало как нежный стон.

С провоцирующей медлительностью он расстегнул молнию. Прохладный воздух остудил пылающую спину Арден. Не способная двигаться, не смеющая даже вдохнуть, чтобы не разрушить чарующего волшебства момента, Арден стояла, позволяя ему расстегнуть молнию до талии. Он с той же неторопливостью следил за тем, как обнажается ее спина. На нежном теле не было бюстгальтера, грудь поддерживал лишь корсаж платья.

Их взгляды снова встретились в зеркальном отражении. Его глаза были темными и горели ярко-синим чистым светом. И в ее глазах угадывалось желание.

Тело Эндрю было напряжено и посылало сексуальные импульсы. Арден понимала, что, если на миллиметр отступит и позволит себе прижаться бедром к его брюкам спереди, она почувствует его твердую плоть, которую страсть привела в готовность. Ей показалось сомнительным, что они пойдут сегодня куда-нибудь ужинать. И это было ее решение.

Но о том, чтобы ложиться в постель с Эндрю, не могло идти и речи. Вмешивать сексуальные отношения в эту и так достаточно непростую ситуацию было бы сумасшествием. Также где-то в самых отдаленных уголках ее сознания таился страх, что она может быть разочарована. Или, что гораздо хуже, он может разочароваться в ней. Едкие комментарии Рона по поводу ее сексуальной несостоятельности все еще преследовали Арден.

Лучше всего было бы, чтобы все шло своим чередом. Чтобы у них были равные возможности. Как у друзей. Разве не могут мужчина и женщина иметь чисто платонические отношения? Не было ли это тем, что изначально и хотела Арден от Эндрю Маккэслина?

Мудро, рассудительно, но с опаской она наклонила голову и чуть-чуть покачала ею. Он понял намек и застегнул молнию.

— Маленькая ниточка попала. Теперь все в порядке.

— Спасибо, — сказала Арден и шагнула в сторону.

Она не собиралась вступать в интимные отношения с такой легкостью.

— Арден?

Она взяла сумочку и только тогда повернулась к нему:

— Да?

— Я давно не оказывался в ситуации, когда суетятся женщины, не видел, как женщина, которая мне далеко не безразлична, одевается. Я до этого самого момента не осознавал, как много потерял, когда жил с женщиной.

Она отвела глаза и посмотрела в окно, за которым пальмы превратились в темные силуэты на фоне ярко-синего неба.

— Женщины, которые живут одни, также испытывают определенные неудобства.

Он шагнул к ней.

— Какие, например? — Он произнес это шепотом — низким и настойчивым.

Это нужно было прекратить. И сделать это должна была именно она. Арден подняла глаза и встретилась с Эндрю взглядом. Она буквально заставила себя хитро прищуриться и озорно рассмеяться:

— Ну, те, кому некого позвать расстегнуть молнию на платье.

Он был слегка разочарован ее ответом, и это выразилось в том, что он несколько расслабился, но тем не менее великодушно улыбнулся, разряжая накалившуюся атмосферу в комнате, и произнес тоном поверженного рыцаря:

— Вот видишь, что бы вы, свободные женщины, без нас делали?

Они поддерживали этот жизнерадостный тон добродушного подшучивания, пока он вел свою «севилью» по узким дорогам Мауи. Территория вдоль пляжа Каанарали была одним из наиболее развитых районов на острове. Здесь было много элегантных отелей, ресторанов и клубов.

Эндрю остановил машину на крытой стоянке отеля «Хиатт».

— Была здесь когда-нибудь? — спросил он, присоединяясь к ней на обочине, когда служащий помог ей выйти из машины.

— Нет, но хотела посмотреть, что это такое, до возвращения домой.

— Приготовься. Этот отель совершенно не похож ни на один в мире.

И это было сразу видно. В большинстве отелей в вестибюле, как правило, был потолок. В этом же его не было. Потолком в многоярусном отеле было звездное небо. Вестибюль был оформлен под влажный тропический лес, где в изобилии имелись тропическая растительность и цветущие пальмы. Когда шел дождь, эффект реальности был просто потрясающим. Закрытая часть помещения была с большим вкусом украшена китайскими вазами, на фоне которых даже Эндрю казался лилипутом. Дорогущие ковры и восточный антиквариат придавали отелю вид роскошного дворца, но вместе с тем сохраняли атмосферу повседневности и домашнего уюта.

Они прошли по необъятному вестибюлю. Эндрю не дал ей возможности осмотреть все изысканные бутики и галереи и подвел к винтовой лестнице, ведущей в Свон-Корт — царство лебедей.

— Я чувствую себя неотесанной деревенщиной, впервые попавшей в город. У меня рот все время открыт?

— Я люблю простофиль, — сказал он, обнимая ее за талию. — А твой рот, как и все остальное в тебе, просто очарователен.