Так было суждено - Неизв.

— Что, прости? — Марина отвела взгляд от ноутбука и взглянула на Юлю.

— Ничего! — огрызнулась Юля, быстро надела свои армейские бриджи, взяла в охапку поверженное линейкой белье и понесла стирать, злобно бормоча себе что-то под нос.

Марина проводила кареглазую удивленным взглядом. Что-то отчаянно-обидчивое было в этом «ничего», и теперь светловолосая пыталась понять, что же.

Вернулась Юля более, чем скоро. Не прошло и двух минут, а девушка уже стояла на пороге комнаты и, переминаясь с ноги на ногу, упрямо смотрела на Марину. Было что-то забавное в том, как кареглазая держала в руках эту необъятную гору вещей, которую она хотела отправить в стирку. Причем не совсем было ясно, причем тут наволочка и простынь, ведь они-то были чистые, но после того, как их самым наглым и бессовестным образом кинули на пол, так или иначе их пришлось нести стирать.

— Шустрая, — даже достаточно тепло произнесла Марина.

— Скажи, где все можно постирать? Просто обычно комендант за этим следит, а вещи мы как бы в прачечную сдаем, ну и… — начала бубнить Юля, поджав губы и смотря куда-то в сторону. Гроза постельного белья была раздосадована и имела вид весьма печальный.

— Не знаешь, где второй комплект белья взять? — угадала светловолосая.

— Угу…

— Ладно, пойдем, я разберусь… — устало потирая красные глаза, сказала Марина.

Уже битых полчаса Юля возилась с пододеяльником. Битва с одеялом как раз была в самом разгаре, и преимущество было далеко не на стороне кареглазой. Одеяло отчаянно сопротивлялось и никак не хотело залезать в пододеяльник. Когда Юле удавалось засунуть один край ее прямоугольного друга в пододеяльник, другой каким-то подозрительным образом делал ноги, в итоге Юля принималась вправлять угол одеяла обратно. А потом все начиналось по той же схеме. Великий круговорот. Однако кареглазой было глубоко плевать, как это называется. Она рвала и метала, грозилась сжечь фабрику, на которой изготавливают одеяла, пододеяльники, а там уже досталось и подушкам, и простыням, и наволочкам, и даже пуфикам. Чем Юлю не устроил этот четвероногий друг, для всех оставалось загадкой.

Марина от нудной работы за ноутбуком, теперь уже больше отвлекалась от него, делая разминку для глаз, нежели непосредственно вперяя взор в экран и занимаясь поисками человека. Голова страшно ныла, грозясь расколоться на несколько маленьких Маринок. Из-за того, что вечно слезились глаза или их начинало щипать и жутко болела голова, настроение было не самое лучшее. В итоге, решив сделать небольшой перерыв, светловолосая пошла делать домашнюю работу. Не свою. Яна попросила свою подругу сделать за нее геометрию, ссылаясь на то, что сама девушка не в силах, так как драконы обожрались и теперь сидят в пещерах, а девственницы стали наглыми и вульгарными. В ином случае Марина хмыкнула бы в ответ на это, но сегодня согласилась, чем немало удивила и порадовала Яну.

Присев за свой рабочий стол, светловолосая честно попыталась сосредоточиться. В данный момент она думала о том, что лучше бы домашнее задание по геометрии было задано не по вариантам, а сразу для всего класса.

Ни одна здравая мысля так и не посетила ноющую голову Марины. Девушка отложила тетрадь в сторону и, сложив руки на столе, опустила на них голову. Устало закрыв глаза, светловолосая подумала: «Пять минут полежу, а там можно будет и геометрию Яне сделать…»

Если девушка говорит, что ей хватит только пять минут, не верьте. Обычно счет времени в женском понимании ведется по-другому. Пяти минутам могут быть смело равны и несколько часов.

Светловолосая открыла глаза и сразу поняла, что проспала она не пять минут, а несколько часов так точно. За окном уже давно сгущались сумерки, небо было плотно завешено грязно-темными непомерно огромными облаками. Даже луны, и той не было видно. Марина словно прозрела: глаза расширились от удивления и осознания того, что она так просто заснула на несколько часов, в то время как могла искать Киру! Досада и горечь от того, что время было потрачено впустую, с лихвой захлестнули девушку. Она резко поднялась и тихо ахнула. Шея немного затекла, болела спина, а голова ныла еще больше. В этот же самый момент Марина услышала, как что-то падает на пол. Она оглянулась и увидела, что прямо за ее стулом лежит темно-синяя байка. Узнав в этом предмете вещь Юли, девушка подумала: «Она накрыла меня своей байкой, пока я спала?..» Легкая улыбка неосознанно тронула тонкие губы светловолосой.

— Ну чо, Матрена, проснулась? — ехидно вставила свои пять копеек Юля, а затем, увидев, с каким выражение лица сидит Марина и смотрит на байку, удивленно добавила: — Опачки…

— А? — отозвалась Марина.

— Емана, так ты же улыбнулась! Ты не морозилка! Ура! — крикнула Юля и стала танцевать на постели шаманские танцы, затем, запутавшись в собственных ногах и в одеяле, совсем не картинно ляпнулась на пол, в полете вспоминая, как она ненавидит пододеяльники.

Пока кареглазая, потирая ушибленные места, то есть, потирая чуть ли не всю себя, вставала на ноги, к Марине уже успело вернуться прежнее выражение лица. Заметив, что ноутбук не лежит на кровати, светловолосая грозно повернулась к Юле.

— Где он?

— Это не я! По крайней мере, не все! Я лишь свидетель! Меня пытали! И шантажировали! — сразу же затараторила кареглазая, а затем, наивно хлопая ресницами, добавила: — А ты вообще о чем?

— Ноутбук, — сухо отрезала девушка.

— Ну, вот. Только я порадовалась, что ты улыбнулась, а ты сразу морозилка. Мандарина, так дела не делаются. Нужно быть добрее к людям. Вот я хоть и мало пользы приношу обществу — ну, явно меньше, чем ты — и вообще человек я никакущий, но зато я добрая! Разве что немножко скромная… но это не мешает моему величию!

— Ноутбук, — повторила Марина.

— Я отдам тебе ноутбук, если ты ответишь мне на вопрос.

Марина молчала.

— Кто такая Кира?

На щеках светловолосой на секунду яростно заходили желваки, но девушка вовремя взяла себя в руки и, заговорив самым холодным голосом, каким только было возможно, произнесла:

— Тебя. Не. Учили. Что. Брать. Чужие. Вещи. Нельзя?

— Какие мы грозные, — отреагировала Юля. — Осторожно, я сейчас замерзну… Зачем ты ее ищешь? Ведь это продолжается уже давно? Ты все время сидишь в ноутбуке, обзваниваешь сотни, если уже не тысячи людей. Ради чего?

— Не твое дело, — сжав кулаки и силясь сдержаться, прогремела Марина.

— Не мое, — согласно кивнула Юля.

— Где ноутбук?

— Марина…— негромко произнесла девушка, впервые обратившись к светловолосой по имени.

Есть что-то магическое в том, когда к человеку обращаются по имени, а затем как бы замолкают. И человек, в результате, хочет он того или нет, начинает прислушиваться к тому, кто назвал его имя. И неважно, клокочет ли внутри буря, швыряется ли молниями душа, на миг все это возможно сдержать внутри у человека, потому что тот, другой, назвал его имя и теперь имеет власть над ним.

— Я знаю, что это не мое дело… — осторожно начала Юля. — Но, если человек ушел сам, то зачем его догонять, унижаться, просить вернуться?

— Кто тебе сказал?

— Никто. Просто я не нашла другого разумного объяснения этому…

— Отлично, как нашла, так потеряла и забыла. Ноутбук, — Марина была непреклонна.

— Марина…

— Ноутбук.

— Марина!

— Ноутбук!

— Хватит! — крикнула Юля и, сама того не ожидая, влепила увесистую пощечину светловолосой.

Раздался оглушительный трескучий звук. Марина медленно подняла руку и приложила ее к ноющей щеке, на которой ярко пылал при свете лампы розовый след от той части ладони, что дотронулась до кожи девушки.

В комнате сразу стало тихо. Тяжелая тишина грозилась раздавить обеих девушек. Грудь Юли нервно вздымалась, словно девушка пробежала несколько километров и теперь переводила дыхание. Карие глаза были поначалу широко раскрыты, но теперь брови упрямо хмурились, а глаза неотрывно смотрели на Марину. Рука, которая посмела отвесить светловолосой пощечину, так и застыла не опустившись. Рот был слегка приоткрыт. Марину же словно ледяной водой окатили. Она стояла и не двигалась, словно и не дышала вовсе. Глаза были широко раскрыты и смотрели куда-то мимо Юли, на пол. А затем произошло что-то еще более невероятное. Светловолосая прислонилась лбом к смуглому плечу Юли и сквозь стиснутые зубы выдавила, подавляя непрошенные слезы:

— Ненавижу тебя…

====== Обе. Часть 2. Полуночный разговор ======

Первым желанием Марины было накричать на девушку, которая посмела поднять на нее руку, вторым — уйти куда глаза глядят, третьим — отвесить такую же пощечину зачинщице. Но светловолосая неожиданно для себя поняла, что ее изнутри душат предательские слезы. И лишь спустя мгновения, когда до Марины дошло, что она стоит, прижавшим горячим лбом к плечу Юли, она прошептала:

— Ненавижу тебя…

В глубине души девушка понимала, что Юля совсем не виновата в том, что произошло, а пощечина была лишь одним из немногих выходов в данной ситуации. Конечно, кареглазая могла прогадать, и потом ее пришлось бы деловито соскребать со стеночки, но она не прогадала. Даже больше. Действовав по наитию, она попала в самую точку. Не останови девушка надвигающуюся ссору, и, кто знает, чем бы она закончилась.