Так было суждено - Неизв.

Некоторые девушки, возвращаясь в общежитие или, наоборот, выходящие из него и направляющиеся в сторону З.-младшего, с сомнением косились на глуповатую улыбочку Юли, ее неровную походку и, конечно же, на огромное пятно на штанине. При обычных обстоятельствах кареглазая съязвила бы что-нибудь в духе: «Не глазеем, проходим мимо! Я вам не экспонат в музее!» или «Чо ты вылупилась, цыпленок? Мокрые штаны не видела? Так щас устроим!» Но сейчас случай был нестандартный, поэтому девушки могли без возможных последствий смотреть на Юлю, у которой был вид не самый трезвый, хотя девушка не пила.

Тем временем Марина, которую сегодня никто не трогал: ни директор, ни Совет Шестнадцати, ни просто какой-нибудь человек, которому что-нибудь требовалось от светловолосой красавицы, ни даже драконы с девственницами — имела заслуженный отдых. И ничего страшного, что отдых этот исчислялся не днями, а часами. Впрочем, отдыхала Марина только по ночам, когда спала. Все остальное время девушка тратила, как считала Яна, на бессмысленные поиски одного человека. Вот и сейчас, как только светловолосая пришла в свою комнату, она тотчас принялась за поиски. Все по стандартной схеме: проверить почту, а то вдруг туда придет сообщение от того человека, которого она ищет, и тогда уже искать не надо будет, или же кто-то добрый сообщит местонахождение желанной особы; списаться с теми людьми, которые знают или возможно знакомы с тем человеком; найти телефонный справочник того или иного города, отыскать там нужную фамилию и обзванивать сотни человек; а потом увидеть, что в комнату вваливается кто-то, говорить в трубку: «Спасибо. Простите, что побеспокоила», — и вешать ее. Так случилось и сейчас. Не прошло и двадцати минут, как в их общую со светловолосой комнату, зашла Юля.

Летящей походкой девушка направилась к своей кровати и, обняв подушку так, что внутри жалобно заныли перья, грохнулась своей тушкой на не застеленную с утра кровать. Марина с сомнением взглянула на глупо улыбающуюся особу, тихо вздохнула и вновь приступила к поискам. Звонить при Юле она не желала, поэтому поиски ограничивались тем, что светловолосая бороздила просторы интернета в поисках хоть какой-нибудь зацепки.

Говорят, что если человек уходит из твоей жизни, нужно забыть его. Что-то из ряда «если рушатся старые мосты, то как раз приходит время строить новые». Однако как поступить в том случае, если человек, который был тебе бесконечно дорог, вдруг заявляет какую-то чепуху, которую кто-то ему сказал, и потом, не попрощавшись, исчезает? Просто берет и растворяется в утреннем тумане, как будто человека никогда не существовало. Казалось бы, проще забыть, бросить дрянное дело и перестать искать того, кто сам ушел. Но а вдруг все это лишь самое неудачное стечение обстоятельств и кто-то сыграл злую шутку, расстроив при этом жизни нескольких людей?

Многие бросили бы поиски даже не потому, что не хотели бы видеть того человека, который их покинул. Просто большинство устает от поисков, не приносящих результат. Не хватает терпения, остывают чувства, недостает времени — все это дешевые отговорки тех людей, которым тот человек изначально не был нужен. Если тебе дорог человек, ты будешь его искать долго и, если понадобится, целую вечность. Даже самые нетерпеливые люди порой поражают своей усидчивостью или настойчивостью, а самые терпеливые вдруг начинают кричать: «Господи, да сколько можно?» — в то время как пройдет всего от силы минут пять.

Марина не была упряма, но поиск все равно не прекращала. Каждый день, уделяя ему несколько часов, отнимая даже драгоценное время у сна, она искала, искала и еще раз искала. Изредка попадались какие-нибудь зацепки, но по каким-то странным стечениям обстоятельств тут же выскальзывали из рук, словно это были тени, которые невозможно было удержать в руках.

«Где же ты?..» — устало думала светловолосая и, потирая уже красные от долго сидения перед экраном ноутбука и от недосыпа глаза, смотрела на Юлю.

Девушка нежилась в уже помятой постели и душила в смертоносных объятиях ни в чем не повинную подушку.

— Мне кажется, у тебя на штанах небольшое пятно, — неожиданно для себя выдала Марина.

В целом, девушке было абсолютно все равно, в чем ходит Юля, почему она в этом ходит, ходит ли она вообще и т. д. Но что-то заставляло действовать светловолосую раньше, чем она успевала об этом подумать. Так случалось, когда Марина говорила что-то, а потом думала, зачем она это сказала, или поступала так, как не поступила бы раньше, например, перевернула учебник вверх ногами, позволяя при этом девушке спокойно прочесть то, что там было написано. И в тот момент Марина даже думать не думала о том, к каким последствиям мог бы привести ее неосторожный поступок.

— А? — глухо отозвалось из подушки.

— Штаны, говорю, постирать надо.

— Какие штаны? — Юля оторвалась наконец-то от трупа подушки и теперь, приобретя более или менее осмысленное выражение лица, пыталась вспомнить, кто она, как она сюда попала, про какие штаны идет речь и где еда.

Марина не посчитала нужным отвечать на столь глубокий философский вопрос и лишь иронично изогнула одну бровь. С красными чуть прикрытыми глазами этот жест выглядел забавно, так что Юля не смогла удержаться и фыркнула от смеха.

— Я сделала что-то смешное? — со стороны кровати Марины подул холодный северный ветер, грозясь превратить все стоящие вещи в радиусе пяти метров в застывшие глыбы льда. Градус морозности зашкаливал.

— Да не-не-не, — поспешно сказала Юля. — Блин! Штаны!!! Почему ты мне раньше не сказала? Мне ж теперь и постельное застирать придется! Ну почему я в кровать в этом полезла?.. Арр…

— А то я не пыталась тебе сказать, — с сарказмом произнесла Марина и стала дальше рыться в ноутбуке.

Юля заныла из-за того, что теперь никуда нельзя было пойти погулять, так как нужно было и штаны постирать, и постельное, да и домашнюю работу когда-нибудь пришлось бы сделать. Нашвыряв на пол кучку из тех вещей, которые требовали незамедлительной стирки, кареглазая, воодушевившись незнамо от чего, взяла со стола длинную линейку и, притворяясь средневековым рыцарем, начала дубасить дрожащую от ужаса кучу грязного белья. Белье никак не реагировало на смертоносные выпады сумасшедшей девушки и тихо и мирно сносило все колющие, режущие и рубящие удары. В итоге, вонзив свой пластмассовый зеленый меч в самое сердце монстра, девушка услышала хруст и торжественно произнесла:

— Вот и сломались кости чудища окаянного! Вот и восторжествовала справедливость на Руси-матушке! Вот и кончилось твое царствование, белье проклятое! Не бывать теперь тебе в легендах наших русских! Не топтать тебе своими наволочками землюшку нашу святую! Не палить тебе людей наших добродушных! Сломался ты! И…

— Линейка твоя сломалась, дубина, — не отрываясь от ноутбука, обычным голосом произнесла Марина.

— Вот ну!.. Вот!.. Ну чо ты так всегда?!

— Как так?

— Каком кверху, блин! — досадно пнув часть линейки, огрызнулась Юля.

— Долго ты еще в трусах ходить будешь?

Кареглазая давно уже сняла штаны и бросила их в ту самую кучу белья, которая по совместительству еще и выполняла роль монстра, который должен был повергать в страх всех жителей страны. Все действия Юля выполняла в одних труселях с бабочками, но не обращала на это никакого внимания. Большинство супергероев вообще в трико летают, и что? Их почти все любят. А тут всего лишь трусы, подумаешь.

— А тебя что-то смущает? — ехидно поинтересовалась девушка.

— О да, меня всегда смущали семнадцатилетние девушки, которые мелькают перед глазами с линейкой в руках, разгуливают в трусах с бабочками и кричат что-то про землю-матушку. Ты права, ты меня очень смущаешь, — произнесла Марина.

Юля уже собиралась ответить что-нибудь в своем духе, но, внезапно вспомнив что-то, замолчала и отвернулась в сторону, чуть поджав губы. Смуглые щеки тронул легкий румянец. Но это произошло не потому, что до девушки внезапно дошел весь смысл комичной ситуации, Юлю вообще не волновало то, что она стоит в одних трусах да в майке. Начав вертеть в руках оставшуюся часть линейки, кареглазая искоса взглянула на Марину. Та не обращала на юное дарование никакого внимания и лишь часто моргала из-за того, что у нее болели глаза.

— Это… — начала было кареглазая.

— М? — скорее это было произнесено на автомате, нежели по желанию. Светловолосая была полностью поглощена процессом.

— За сегодня, ну… спасибо… — шепотом произнесла Юля.

Кареглазая относилась к такому типу людей, который не может спокойно подойти к человеку и сказать ему: «Спасибо за то, что ты мне сегодня помог. Очень выручил! Я твой должник». Вечно начинаются какие-то внутренние проблемы. Казалось бы, что сложного в том, чтобы произнести пару слов? А вот сложности были, да еще и какие! Щеки по какой-то неопределенной и туманной причине заливал румянец, во рту как-то мгновенно пересыхало, а смотреть в глаза человеку, который помог тебе, и вовсе было боязно. А на самом-то деле нужно было лишь произнести пару слов. Никогда не стоит в себе держать хорошие слова. Их всегда нужно говорить. И пусть даже человек никак на это не прореагирует, но зато внутри тебя расцветет еще один цветок. И что это за цветок, каждый человек знает сам.