Брат птеродактиля - Александр Чуманов

Так что, если у него возможность была, он «высаженных» детей никогда родственникам не спихивал, своими силами обходился. Раз — отец. Вот только иногда воспитательницы детей ему вечером категорически отказывались выдавать, или Анисья Архиповна, зайдя ненароком, обнаруживала сына обморочно спящим в кресле или даже на полу, а внучку, соответственно, ползающей по нему в мокрых и грязных штанишках. Но вообще-то такие отрицательные моменты случались не слишком часто и ни разу, слава Богу, к беде не привели.

Зато после «моментов» таких Мишка долго смотрелся бесконечно виноватым и глубоко раскаивающимся. Недели две, а то и три на него можно было полагаться стопроцентно, и только потом наступало время сомнений, когда Мишка нуждался в подстраховке. В общем, как это обычно и бывает, отлучение человека от крепко «споенного» коллектива заметного результата не дало. Потому что «не споенных» коллективов не было и до сих пор, кажется, нет, а также потому, что Мишка сам, имея исключительно добрые намерения, мог кого угодно с панталыку сбить, только бы в одиночку не опохмеляться, ибо опохмелка в одиночку есть прямой путь к алкоголизму, а пока в компании выпиваешь — с тобой все более-менее в порядке.

После армии, по примеру многих других мужиков, всерьез увлекся Михаил рыбалкой. Вернулся, таким образом, к первой в своей жизни страсти, но уже, понятно, на другом, более высоком уровне. Собственно, истинное «хобби» — правда, такое нерусское слово тогда еще редко кто употреблял — было несколько иным и совершенно новым. Это — мотоцикл. Рыбалка же явилась его естественным продолжением.

А в те времена, если кто не знает, мотоцикл считался вещью весьма серьезной, солидной и престижной. Ну и владельцы мотоциклов — под стать. Генеральный директор при галстуке на М-72 — нормальное дело. Помыслить же, что мотоцикл довольно скоро сделается заурядной игрушкой трудных подростков, а невиданный двухколесный монстр по прозвищу «байк», превосходящий ценой любой отечественный автомобиль, превратится в буржуйское развлечение грядущих «генеральных директоров» с неполным средним образованием, не мог наверняка ни один фантаст, уже тогда запросто штурмовавший на гиперфотонных кораблях не только свою родную вселенную, но даже и гипотетические следующие.

И уговорил все же Мишка жену. Главным аргументом, само собой, было обещание мало выпивать. На подобного сорта обещания склонны покупаться даже весьма благоразумные жены, причем не по разу. Настолько уговорил, что женщина даже принципам своим хотела ради такого дела немножко изменить — не фанатичка же, в конце концов. В смысле, решила использовать служебное положение свое в порядке, как модно было говорить, исключения. И полагала разумным купить — пусть для этого придется мобилизовать трудовые сбережения всей родни — мотоцикл большой. С люлькой. «М-72», разумеется, не потянуть да и не дадут, а вот «Ижа» — вполне. Чтоб выезд, так сказать, был семейный.

Но Мишка, в себе не особо уверенный, заскромничал. Испугался в такие страшные долги влезать да и сколько-нибудь существенной квалификации в руках да мозгах не ощущал. Мысль о том, что придется еще правила уличного движения зубрить и строгий экзамен держать, вовсе в меланхолию повергала. «Правильней будет, я думаю, — сказал Мишка, произведя решающее впечатление на жену довольно редко демонстрируемыми рассудительностью и расчетливостью, — начать с малого. Потом уж, когда навык появится да на права сдам, можно будет о серьезной машине разговор вести. Денег заодно подкопим… А пока я б лучше — подержанного „Ковровца“. У нас на работе как раз продает один. И запчасти отдаст, и насчет ремонта другой раз подскажет, а то и поможет. Да точно поможет — куда денется».

На том и порешили. То есть хотя, напомним, Мария и была бессменной капитаншей семейного фрегата, но никто и никогда не посчитал бы Мишку подкаблучником. Нередко жена, ради еще большего укрепления внутрисемейного мира и взаимопонимания, с присущей ей виртуозностью и тактом обставляла дело так, что и сам Мишка, и даже окружающие были абсолютно уверены: Мария, как подобает настоящей хозяйке и жене, безраздельно берет на себя лишь решения тактического свойства, чтоб, стало быть, муж себе голову ерундой не забивал, вопросы же стратегического планирования прорабатываются строго коллегиально, и в них голос Михаила, само собой, весомее. Благодаря чему, помимо главного, достигались и побочные полезные эффекты. Например, все родственники, поначалу имевшие против Марии некоторое небеспочвенное предубеждение, быстро от него избавились и в дальнейшем относились к снохе с неизменным уважением, подчас даже граничащим с чувством подлинного кровного родства. Или — не граничащим.

И очутился Мишка в положении той русской народной бабы, которая жила беспечально, но, по-видимому, скучновато. И «купила баба порося». Мотоцикл ковровского мотоциклетного завода с фирменными зайцами на бензобаке внешний вид имел удручающий, да и внутренний его мир был далеко не гармоничен. Запчасти, само собой, были такими же, но и их нельзя было купить даже по блату, что государственным планированием, возможно, делалось намеренно — дабы народному техническому творчеству простор, немыслимый в странах капитала, дать.

Но в первый день Мишка все же на мотоцикле покатался. Не совсем уж он дремучий в этом деле был, первое краткое знакомство с двухколесной техникой еще в детстве свел, когда один пьяный мужик вдруг надумал окрестных пацанов на заводском стадионе, представлявшем собой ничем не огороженную лесную опушку, мотоциклизму обучать на своем педальном «Киевлянине».

И, в общем, хватило того рекордно краткого курса. Сперва Мишка — потихоньку, да с опаской, да на первой скорости, но не прошло и часа, как вполне освоился, раздухарился и к вечеру зажигал почти профессионально. Нет, точно, хоть на права сдавай вождение. Однако Мария, завидев экипаж, на котором безмерно счастливый Мишка примчал на работу к ней, чтобы с ветерком доставить жену домой, уже издалека ужаснулась. И ведь не ошиблась, хотя не смыслила в технике совсем ничего — вот она какова, интуиция женская! «Ой, хоть что со мной делай, но на чудище этакое не сяду ни за какие деньги!» И не села, как Мишка ни уговаривал.

На второй же день он еще вполне добрый полуботинок порвал, пытаясь запустить мотор. Но мотор запустить удалось лишь тогда, когда пришел на подмогу Аркашка, и они вдвоем набегались до одури, прежде чем зловредный механизм над ними таки сжалился.

— Попробуй, Арканя! — от чистого сердца предложил Мишка брату разделить с ним опять переполнивший сердце восторг, когда они вдвоем прогнали-таки по родной улице. — Почувствуй, братан, скорость, и тебя тоже за уши не оттащишь!

— Да вот еще — больно надо. Мне и пешком — нормально. Или — на автобусе… — И оба одновременно в который уже раз ощутили, насколько разные они люди…

Постепенно Мишка со своим железным норовистым другом к взаимопониманию пришли. Или, точнее сказать, притерпелись друг к дружке. Мотоцикл нуждался если не в ежедневном ремонте, то через день — непременно, по-нормальному заводиться категорически не хотел, разве что такое иногда чисто случайно происходило, однако Мишка наловчился запускать аппарат «с толкача» в одиночку, без всякой посторонней помощи. Правда, нередко, запустив-таки движок, еще минут двадцать отпыхивался, и радужные круги плавали перед глазами.

А однажды, когда «крякнуло» сцепление, пришлось километров пятнадцать эту сволочь до дому катить. И все вроде ничего, но наутро Мишка на ноги встать не мог, даже не на шутку перепугался, что совсем обезножеет. Но жена, плача, натерла его перетруженные члены каким-то вонючим втираньем и сама, пользуясь своим более высоким авторитетом, объяснила Мишкиному начальству сложившуюся ситуацию. И он два дня дома без содержания просидел, хотя, конечно, мог бы законный больничный оформить, но раз начальство навстречу пошло, то и Мишка не стал наглеть, на третий день мужественно приковылял на работу.

И все же документом на право вождения он обзавелся именно при посредстве первого своего мотоцикла. В сущности-то парень он был способный, только маленько шалопай — что если годам к двадцати пяти не проходит бесследно, то остается на всю жизнь, — оба экзамена легко с первого захода сдал, тогда это было намного легче, «восьмерку» крутить, не спуская ног с подножек, не заставляли. И уже вечером Мишка «корочки» с чувством глубокой своей правоты вовсю обмывал.

А надо заметить, став моторизованным, он впрямь реже стал поддавать. Пусть, по-прежнему, до соплей, как говорится, зеленых, но существенно реже. Чем на несколько лет отсрочил свое полное алкогольное созревание. И рыбалкой, как сказано было, занялся. Ведь, вопреки расхожему и в основном женскому предубеждению, далеко не все заядлые рыболовы ездят на озера и реки, чтоб непринужденно вдали от надоедливой жены попировать, покочевряжиться. Многие, совсем наоборот, вступив в изнурительную пожизненную войну с зеленым змием, — не с целью геройски одолеть, а с целью освободиться от ставшего абсолютно невыносимым ига — сразу на подмогу зовут эту наиболее доступную страсть. Чтобы, как говорится, «клин клином»…