Разборки под прикрытием - Александр Золотько

– Они вас просто убьют, Юрий Иванович.

– Они меня просто поцелуют в задницу, извините на добром слове. Они мне еще должны предъявить, потом зацепить меня, пообщаться и выяснить, куда я спрятал – если спрятал – украденные деньги, – Гринчук отбросил салфетку в сторону.

– А если у них это получится? Они – или кто-то – вас все-таки заполучат? Я почти уверен, что у них это может получиться, – Сергеев развел руками. – Сожалею, но даже я не могу вам гарантировать безопасность.

– В этом случае, – подчеркнул Сергеев.

– А сдается мне, что вы угрожаете…

– Да, – улыбнулся Сергеев. – Даже не угрожаю, а сообщаю вам о возможной угрозе. И, кроме того, чтобы уж совсем закончить этот разговор, вынужден высказать одно болезненное для вас предположение. Очень жаль, но вашу супругу, пожалуй, похитили. И не столько ее, сколько те деньги, которые она имела при себе.

Лицо Сергеева снова стало серьезным.

– Мужественная женщина – приехать сюда с такими деньгами!

– С какими деньгами?

– Точно не знаю. Если даже отбросить слухи о четырех миллионах долларов, то общак… Я не хочу знать, сколько там именно денег. Догадываюсь, что за такую сумму в наше непростое время можно убить не одного человека. И, похоже…

У Сергеева зазвонил мобильник. У серьезных людей стало признаком хорошего тона ставить на мобилках звук звонка старого канцелярского телефона.

– Да, – сказал Сергеев, не отрывая взгляда от Гринчука. – Что? Сколько? Хорошо, скоро буду. Да, лично буду.

Сергеев выключил телефон.

– Нашлись вещи вашей жены, – сказал, помолчав, Сергеев. – Две сумки. В одной из них… Какая сумма наличными могла быть у вашей жены с собой?

– У нее была кредитная карточка, – на лице Гринчука проступили желваки. – Где нашли сумки?

– На борту яхты, которую она арендовала вечером накануне вашего приезда. И в одной сумке было обнаружено пятьсот тысяч американских долларов в банковских бандеролях. Пятьдесят пачек в стодолларовых купюрах. Не хотите мне это объяснить?

Гринчук встал из-за стола:

– Я хочу посмотреть.

– Конечно, – Сергеев вскочил со стула. – Вас проводить?

– Пошли, – сказал Гринчук и вышел из зала.

От бара за ним следом быстрым шагом вышел Аркаша.

Сергеев поманил официанта пальцем:

– Деньги за завтрак запиши на мой счет.

– Извините, – виновато улыбнулся официант. – Но он… они заплатили сразу. Сказали, что можете появиться вы и забрать их куда-нибудь по срочному делу.

Улыбка Сергеева несколько померкла.

– Вы знали, что я за вами приеду и заберу? – спросил Сергеев, когда машина тронулась.

– Естественно, – кивнул Гринчук. – Я же вас вызвал к девяти. Вы, как человек, которого я должен проверять, захотите мне что-нибудь показать.

– И вы не знали, что мы найдем вещи…

– Откуда? Вы совсем уж… Промолчу, чтобы не подрывать авторитет начальства в глазах его подчиненного. А то еще и подчиненному карьеру испорчу. Правда, капитан?

Стоянов, сидевший на заднем сидении вместе с Аркашей, тактично промолчал. Он славился умением тактично молчать в нужных случаях.

– Ваша супруга оставила такую сумму и не пришла. Ее наверняка…

– Послушайте, коллега, – голос Гринчука был холоден и зол. – Подумайте хоть немного. Если бы мою жену похитили ради денег, которые она, естественно, не держала в гостинице, и силой вырвали у нее информацию о том, где хранятся деньги… То и о полумиллионе в сумке на яхте они бы тоже знали. Знали бы, черт вас всех побери. Полмиллиона – это очень серьезные деньги. Очень. И это значит, что не деньги нужны были похитителям.

– А что?

– Вот этого я пока, к сожалению, не знаю.

Машина выехала к причалам. Там уже стояли три автомобиля – один милицейский и два «джипа».

Увидев их, Сергеев выругался.

Большой Олег приветственно помахал рукой. Сергеев оглянулся на Гринчука, вышел из машины и двинулся навстречу Большому Олегу.

– Тут понимаешь, какое дело, – сказал широко улыбаясь Олег, – я ведь своим тоже фотки дал. Ну, вот они и подошли к здешнему сторожу. А он даму узнал, да еще сказал, что менты уже приходили, нашли шмотки на яхте и миллионы зеленых денег.

– Полмиллиона, – автоматически поправил Сергеев.

– Да какая разница! – засмеялся Олег. – Ясно же, что ты сам немедленно приедешь сюда, да еще, наверное, с таинственным проверяющим… А ты еще и Аркашу привез, блин.

Улыбка слетела с лица Большого Олега, он, выматерившись, сделал знак своим парням, топтавшимся возле «джипа», и двинулся к Аркаше. Тот как раз выбрался из машины, заметил надвигающуюся опасность и начал озираться в поисках укрытия.

– Стоять! – приказал Гринчук.

Большой Олег удивленно остановился, а его парни продолжали двигаться к Аркаше.

– Ты мне? – спросил Олег.

– И им тоже, – Гринчук шагнул в сторону и оказался на пути первого из парней. – Тебе тоже, мальчик.

Мальчик отреагировал быстро, но, как оказалось, неправильно – попытался просто отодвинуть возникшую преграду. Как ветку в лесу.

Он протянул руку. Рука вдруг выгнулась и хрустнула в локте. Мальчик попытался крикнуть, но боль была такой острой, что перехватила дыхание и заставила опуститься на колени.

Гринчук быстро его обыскал, удовлетворенно кивнул. Бедняга сегодня вышел на прогулку с пистолетом под мышкой. То ли парень был патриотом, то ли просто не наскреб денег на импортную навороченную пушку, но пистолет у него был «макаров», на двенадцать патронов.

– Еще раз повторяю – стоять! – приказал Гринчук, передергивая затвор.

Все замерли.

– Просто так, для общего развития, у меня плохое настроение и я настроен, извините за каламбур, стрелять без предупреждения. Не стоит нападать на сотрудника милиции. И вообще, не стоит нападать.

Наконец опомнился Большой Олег:

– Это ты мне? Мне угрожаешь?

Олегу просто очень давно никто не перечил. Были иногда размолвки с мэром и Сергеевым, но чтоб вот так, первый встречный. Даже если он из министерства.

Вмешался Сергеев.

Перестрелка не входила в его ближайшие планы. У него в голове пронеслась мысль о том, как забавно будет смотреться в рапорте упоминание о том, что подполковник Гринчук погиб в перестрелке с местным авторитетом в его, подполковника Сергеева, присутствии.

– Всем стоять! – вскричал подполковник, выдергивая из своей кобуры пистолет.

Капитан Стоянов замер в нерешительности. С одной стороны, нужно было поддержать начальство, с другой – пистолет он уже давно не носил.

От милицейской машины что-то закричали. На свет божий появился автомат, еще два милиционера бежали по пирсу, на ходу доставая пистолеты.

Гринчук посмотрел на часы.

– Перестрелку на одиннадцать десять заказывали? – спросил он холодно, рассматривая Большого Олега поверх пистолетного ствола. – У меня настроение сегодня – как раз для стрельбы.

Большой Олег медленно закрыл глаза, выдохнул воздух.

– Всё нормально, – сказал он через несколько секунд. – Всё путем. Ты, что ли, Гринчук?

– Угадал, призовая игра.

– Какая там игра, – нашел в себе силы улыбнуться Олег. – Абрек сказал. Он о тебе много чего сказал. Я думал – приукрашивает.

– Абрек не может приукрашивать, у него для этого мозгов не хватает, – Гринчук опустил пистолет. – Так это он у тебя гостюет? Быстро, однако, добрался. Что еще рассказать успел?

– Знакомьтесь, – тяжело вздохнув, сказал Сергеев. – Это – подполковник Гринчук. А это – Большой Олег.

Сергеева жутко раздражала нелепость ситуации – начальник городской милиции официально представляет проверяющему из министерства городского авторитета.

– А давай не будем жать руки, – предложил Гринчук. – Мараться друг о друга… Что о нас подумают окружающие?

Застонал бедняга со сломанной рукой. Попытался встать с песка.

Гринчук посмотрел на пистолет в своей руке, перевел взгляд на пострадавшего:

– Разрешение на ношение у него хоть есть?

– Обижаете, – усмехнулся Олег. – Конечно, есть.

– Тогда – ладно. Поскользнулся, упал. – Гринчук тщательно обтер пистолет своим носовым платком и уронил оружие в песок.

– Это чтобы не было соблазна чего-нибудь соорудить с применением моих отпечатков, – пояснил Гринчук Олегу. – Ненавижу оставлять соблазны. Пошли смотреть вещи.

Яхта еле заметно покачивалась на легких волнах, солнечные блики скользили по лицам людей, словно хотели растормошить, отвлечь от мрачных мыслей. Море, солнце – люди просто обязаны радоваться жизни, были уверенны солнечные зайчики, но ничего у них не получалось.

– Вещи ее? – спросил Сергеев.

Гринчук поднялся с корточек, кивнул:

– Ее. А деньги мои.

– А деньги, – сказал Сергеев, – мы пока изымем и приобщим. А вот когда…

– Слышишь, ты! – выкрикнул Гринчук, резко обернулся к подполковнику, но взял себя в руки и снова заговорил нормальным, правда, чуть хрипловатым голосом. – Деньги я заберу прямо сейчас. По двум причинам. Первая – эти деньги я лично снял со своего счета, у меня есть все бумаги, вместе со списком номеров купюр…