Когда струится бархат - Элизабет Чедвик

Варэн де Мортимер погладил коротко подстриженную бороду цвета льна и окинул своего раздраженного собеседника недовольным взглядом, впрочем, никак не отразившемся на крупном красивом лице. Ле Клито — принц. Но принц без владений. Король Генрих отнял у своего родного брата, отца ле Клито, сначала Англию, затем Нормандию, а потом и свободу. Однако, прислушавшись к угрызениям совести и протестам дворянства, оставил на свободе его сына. Мальчик вырос и стал мужчиной, а теперь заявил о своих правах на английскую корону. Кровное право ле Клито не уступало праву Матильды, и даже превосходило его, ведь отец Уильяма был старшим сыном Вильгельма Завоевателя, а Генрих — всего лишь младшим. Новая молодая жена короля, слава богу, оказалась неспособной произвести на свет наследника, и единственной серьезной помехой оставалась Матильда.

— Все верно, — терпеливо ответил де Мортимер рассерженному молодому человеку. — И все оказалось бы действительно просто, не будь при ней слишком профессионального эскорта, тогда как мне ты подобрал сущих идиотов. Мы делали несколько попыток, однако де Лейси всякий раз оказывался начеку.

— То есть он знал?

Варэн раздраженно дернул плечами.

— Кое-какая информация просочилась к нему, но я это пресек. Главная причина наших неудач в том, что он оказался слишком опытным в стычках такого рода, и никак не получалось застать его врасплох. Когда человек рос и учился у таких спецов, как Майлс ле Галуа и Гийон де Равенстоу, нельзя надеяться, что в ратном деле он окажется простофилей. Люди из охраны Матильды получили ранения, но не смертельные.

Девушка уселась на ковер перед очагом и, обиженная тем, что на нее не обращают внимания, высоко задрала подол платья. Расстегнув подвязку, принялась снимать с изящного белого бедра чулок, делая это неторопливыми дразнящими движениями. Ле Клито вздрогнул, перевел взгляд на свою любовницу. Та незамедлительно послала в сторону де Мортимера улыбку, полную коварного удовлетворения.

— Не так уж много за те деньги, которые мы истратили на получение информации, — ворчливо бросил ле Клито де Мортимеру. — Лучше бы поберегли время и средства.

«Время короля Луи, да и средства его же», — цинично подумал Варэн. Уильям ле Клито не располагал собственными деньгами, и все надежды возлагал на врагов Генриха, которые охотно оказывали претенденту помощь, дабы он и далее оставался угрозой спокойствию своего дядюшки.

— Я рассчитываю частично возместить затраты до наступления Сретения Господня, — с улыбкой сказал де Мортимер, разглядывая любовницу ле Клито. Лакомый кусочек, но не идущий ни в какое сравнение с подарком, который ждет его дома.

Ле Клито удивленно приподнял брови.

— Но каким образом?

Варэн опустил взгляд на собственные ногти и залюбовался колечком на мизинце.

— На ближайшей галере я отправляюсь в Англию, где мне предстоит женитьба на вдове нашего информатора.

Ле Клито хотел рассмеяться неожиданной шутке собеседника, но быстро догадался, что тот говорит серьезно. Подавшись вперед всем телом, принц приоткрыл рот.

— Что-что?

— В результате я смогу вполне легально прибрать к рукам серебро и что там еще у него накоплено в сундуках. Мне достанется замок и три поместья, а также кровное родство с графом Равенстоу, чья дочка и есть та самая вдовушка — и, надо сказать, очень красивая вдовушка. По сравнению с ней твоя девка — просто старая карга.

Ле Клито уставился на Варэна тусклым взглядом, но вскоре опомнился и засмеялся.

— Ах ты, хитрый ублюдок!

— Бог помогает тому, кто заботится о себе сам. — Де Мортимер с равнодушным лицом потер кольцо о дорогую отороченную мехом тунику.

— А дама уже дала согласие? — Ле Клито поднял кубок с вином и, улыбнувшись, взглянул на собеседника, жестом подзывая к себе девушку, сидящую на ковре с угрюмым видом.

— Не ожидаю никаких сложностей. — Варэн поднялся, величавым движением распрямляя могучий торс. — Последние несколько месяцев я старательно обхаживал ее и откровенно переговорил с ее отцом. Мой отец дружен с ним и очень хочет, чтобы такой брак состоялся, поэтому некоторые приготовления проделаны и с этой стороны. Теперь единственное, что осталось — получить разрешение у твоего дяди Генриха, поскольку владения ле Шевалье некогда были подарены именно им. У меня нет причин опасаться, что он откажет. — Де Мортимер ехидно улыбнулся.

Девушка уютно устроилась рядом с ле Клито и провела рукой по видневшемуся из-под расстегнутой рубахи треугольному островку темных волос на груди молодого человека.

— Да, все складывается как нельзя лучше для тебя, — пробормотал принц. — Туго набитый кошелек и жаркая постель, но чем это обернется в будущем? Я наследник по прямой мужской линии от моего деда Завоевателя, я старший сын его старшего сына. И ты намерен бросить меня и склониться пред властью моего дяди, согласиться, чтобы тобой правила эта своевольная сука вместе с тем беспородным кретином, которого подберут ей в мужья где-нибудь на помойке?

Варэн поморщился.

— Присягать на верность от наших владений будет мой отец, а вовсе не я. Ты же знаешь, я скорее соглашусь понюхать у дьявола под хвостом, чем соединить руки с этой тварью в знак присяги на верность. Но в Виндзор на присягу поеду, потому что просто нельзя не поехать. После дам тебе знать, как все было. Там я разберусь, кому мы сможем доверять, и кто будет готов нарушить клятву при удобном случае. В первую очередь, конечно, Бигод. — Де Мортимер задумчиво пожал плечами. — Мне пришлось ликвидировать ле Шевалье, он стал работать на оба лагеря, но и без него у меня имеются контакты при дворе.

Умелая рука девушки полезла вглубь, и ле Клито наклонился поудобнее, предоставляя ей свободу действия.

— Надо бы тебе еще раз жениться, — посоветовал Варэн, поднимая занавесь у выхода. — Нечего плодить ублюдков. Поспрашивай у своего дяди. Он произвел на свет целых двадцать два бастарда, однако ни одному из них не светит корона.

Глава 6

Пятнистая сука зевнула и стала энергично скрести лапой в нежной ложбинке у себя за ухом. От таких усилий ошейник даже соскользнул с привычного места. Рядом барахтались и играли четверо щенят, ясноглазые, толстопузые и любознательные. Сверху из незашторенного окна столбом падал солнечный свет, лаская пушистую нежную шкурку малышей и подсвечивая изящные рыжие и серые пятна на крепкой спине их матери.

Джудит резала ножницами алый бархат, размеченный на швейном столе, от усердия даже высунув кончик языка. Ткань предназначалась для придворного костюма Ренарда, и оставалось совсем мало времени на шитье, ведь уже давно шел ноябрь, время забоя скота. Мальчик продолжал расти, его лучшая туника, сшитая в середине лета, уже была коротка в рукавах и едва доставала до колен — а должна быть гораздо ниже. Этот наряд был сшит из ткани сочного темно-голубого цвета, щедро украшенной серебряными и алыми нитями.