К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №5 от 02.02.2010 - К барьеру! (запрещенная Дуэль)

Сам по себе общий экономический рост ни о чем не говорит. Он может быть вызван, как рост температуры у пациента, лихорадкой, гнилостно-бродильными процессами и общим заражением крови. Экономический рост у всех вместе, в масштабах государства, обязан сочетаться с экономическим ростом у каждого в отдельности, по автономным участкам единой техноткани. Только в этом случае смелые инновационные начинания смогут обрести надежную базу качественных комплектующих, подготовленных кадров и довольных жизнью, работающих с опережением энтузиастов.

Вазген АВАГЯН,

Директор ИЛ «Энерго-Прогресс», Уфа

ИСТОРИЯ

СОЦИАЛИСТИЧЕСКАЯ ИНДУСТРИАЛИЗАЦИЯ

(Окончание. Начало в №№3,4)

После Гражданской войны большевики унаследовали полностью разрушенную страну, индустрия была полностью уничтожена за восемь лет военных действий. Банки и крупные компании были национализированы, и с огромными усилиями Советский Союз восстанавливал индустриальный аппарат.

В 1928 году производство стали, угля, цемента, промышленных станков достигло или обогнало предвоенный уровень. Это случилось потому, что Советский Союз сам решил невозможную задачу: заложил основу современной индустрии в общий пятилетний план, используя исключительно внутренние ресурсы страны. Чтобы добиться успеха, страна, перестроенная на военный лад, сделала грандиозный шаг к индустриализации.

Социалистическая индустриализация была ключом к построению социализма в Советском Союзе. Все зависело от ее успеха.

Индустриализация должна была лежать в основе социализма. Она позволила бы радикально трансформировать сельское хозяйство при помощи машин и современной техники. Она улучшила бы материальное и культурное благосостояние работников. Она создала бы возможности для действительной культурной революции. Она создала бы инфраструктуру современного, эффективного государства. И дала бы трудящимся современное оружие, необходимое для защиты их независимости от более развитых империалистических держав.

4 февраля 1931 года Сталин объяснил, почему страна должна была поддерживать максимально быстрый темп индустриализации:

«Хотите ли, чтобы наше социалистическое отечество было побито и чтобы оно утеряло свою независимость?.. Мы отстали от передовых стран на 50—100 лет. Мы должны пробежать это расстояние в десять лет. Либо мы сделаем это, либо нас сомнут».

В 1930-е годы немецкие фашисты, как и британские и французские империалисты, рисовали всеми красками «террор», который сопутствует-де «принудительной индустриализации». Все они жаждали мщения за свое поражение в 1918—1921 годах. Все они хотели, чтобы Советский Союз было легко сокрушить.

Когда Сталин требовал выдающихся усилий от рабочих, он предвидел ужасную угрозу войны и империалистической агрессии, которая витала над первой социалистической страной.

Гигантские усилия, приложенные в 1928—1932 гг. для индустриализации, описаны в книге «Индустриальная революция Сталина» Хироаки Куромия, преподавателя университета в штате Индиана. «Индустриальную революцию» также называют «второй революцией», или «революцией сверху». Самые сознательные и энергичные революционеры стояли тогда во главе государства, и с этих позиций они мобилизовали и подготовили десятки миллионов трудящихся крестьян, которые выбрались из тени безграмотности и религиозного мракобесия на новый уровень развития. Центральной мыслью книги Куромия было то, что Сталин сумел мобилизовать рабочих для ускоренной индустриализации, которая была классовой войной угнетенных против старых эксплуататорских классов и вредителей в собственных рядах.

Чтобы управлять этим гигантским скачком, партия должна была расти. Количество ее членов выросло с 1 300 000 в 1928 году до 1 670 000 в 1930 году. За тот же период процентное соотношение членов партии среди рабочего класса выросло с 57 до 65%. Принятые в партию 80% были «ударниками»: в основном это были относительно молодые рабочие, которые прошли техническое обучение, комсомольские активисты, которые сами могли служить образцом для рабочих и которые помогали рационализировать производство, чтобы получить более высокую производительность труда. Это опровергает ложь о «бюрократизации» сталинской партии: партия лишь усилила свою рабочую базу и ее способность к бою.

Индустриализация сопровождалась большими потрясениями. Миллионы безграмотных крестьян вырвались из Средневековья и ринулись в мир современных машин. «К концу 1932 года промышленная рабочая сила удвоилась по сравнению с 1928 годом и достигла более чем 6 млн. человек». За тот же период в четыре года 12,5 млн. человек нашли себе новые рабочие места в городе; 8,5 млн. из них были в прошлом крестьянами.

Героизм и энтузиазм

Презирая социализм, буржуазия любила подчеркивать «насильственный» характер индустриализации. Те, кто жил в то время и наблюдал социалистическую индустриализацию глазами рабочих масс, подчеркивали совсем другое: героизм в работе, энтузиазм и боевой характер рабочих.

Во время первой пятилетки Анна Луиза Стронг, молодая журналистка из США, работавшая в газете «Московские новости», путешествовала по стране. Когда в 1956 году Хрущев предпринял свою коварную атаку на Сталина, она привела некоторые исключительные факты. Говоря о первом пятилетнем плане, она заявила: «Никогда в истории такой огромный успех не был достигнут так быстро».

В 1929 году, первом году пятилетки, энтузиазм рабочих масс был таким, что даже старые специалисты дореволюционной России, выплескивавшие свою злость на большевиков в 1918 году, должны были признать, что страна стала неузнаваемой. Доктор Эмиль Джозеф Диллон жил в России с 1877 года и преподавал в нескольких российских университетах. Когда он уезжал в 1918 году, он написал:

«В большевистском движении нет и следа конструктивности или социальной идеи... Большевизм перевернет страну вверх дном. Для капиталистов он предполагает обращение настолько плохое, насколько плохим было отношение царей к крепостным».

Спустя десять лет, в 1928 году, доктор Диллон снова посетил СССР и был изумлен тем, что увидел:

«Повсюду люди думали, работали, объединялись, делали научные открытия и промышленные внедрения... Ничего подобного этому не было раньше; ничто не приближалось по разнообразию, глубине, целеустремленности к тому, что было теперь. Революционный рывок преодолевает колоссальные препятствия и объединяет совершенно разных людей в один большой народ; в самом деле, нет другой такой нации в старом мире, кроме этих сильных людей, сцепленных, как цементом, квазирелигиозным энтузиазмом... Большевики совершили многое из того, к чему они стремились, и многое, что казалось недостижимым для человеческой организации при столь враждебных условиях, в которых они должны были бороться. Они мобилизовали свыше 150 000 000 вялых, подавленных живых существ и вдохнули в них новый дух».

Анна Луиза Стронг вспоминает, как происходили чудеса индустриализации:

«Харьковский (тракторный) завод столкнулся с особой проблемой. Он строился «сверх плана». В 1929 году крестьяне объединялись в колхозы быстрее, чем ожидалось. Харьков, гордый украинский город, строил свой собственный завод «сверх пятилетнего плана»... Весь металл, кирпич, цемент и рабочие уже были распределены на пять лет вперед. Харьков мог получить сталь, только подключив завод к производству стали «сверх плана». Чтобы заполнить недостаток разнорабочих, десятки тысяч человек — служащие, студенты, профессора — работали добровольно, в свободные дни... «Каждое утро, в половине седьмого, мы видели прибытие специальных поездов, — рассказал мистер Раскин (американский инженер, работающий в Харькове). — Они прибывали с оркестрами и флагами, разные группы, каждый день и всегда веселые». Говорят, что половина неквалифицированных работ при строительстве завода была выполнена добровольцами».

В 1929 году, с того момента, как сельская коллективизация стала развиваться по непредвиденному сценарию, Харьковский тракторный завод не был единственной «поправкой» к пятилетнему плану. Путиловский завод в Ленинграде, который выпустил 1115 тракторов в 1927 году и 3050 в 1928 году, также начал работать сверх плана. После горячих дискуссий на заводе план был переделан, и производство увеличено до 10 000 тракторов в 1930 году! Фактически было произведено 8935 тракторов.

Чудо индустриализации было совершено за десять лет не только под влиянием преобразований внутри страны, но также из-за роста вероятности войны.

Магнитогорский сталелитейный завод был спроектирован так, чтобы производить 656 000 тонн стали в год. В 1930 году план был увеличен до 2 500 000 тонн. Но планы производства стали вскоре были снова пересмотрены: в 1931 году японская армия оккупировала Маньчжурию и угрожала границам на Дальнем Востоке. На следующий год нацисты, пришедшие к власти в Берлине, опубликовали свои претензии на владение Украиной. Джон Скотт, инженер из Соединенных Штатов, работал в Магнитогорске. Он пробуждал в рабочих героические усилия и несомненную важность защиты Советского Союза.