Пленница любви - Вайолет Уинспир

С приглушенным стоном Иден опустила голову на руки, закрыла глаза и пожелала навсегда остаться в этом тихом и уютном крае холмов — и не возвращаться назад, в большой мир, где так непросто стало жить.

В полудреме она вдруг увидела, как на траву рядом с ней упала тень. Она не двигалась до тех пор, пока Иден медленно, с грацией дикого животного не обернулась.

— Хэлло, нимфа!

Иден чуть не подскочила. Лейф… здесь?!

Но она быстро взяла себя в руки и улыбнулась:

— Хэлло, человек-гора!

Стоя над ней, Лейф казался башней, устремленной в лазурное небо, которое уже, правда, затянули серые облака. Свинцовое небо, предвещавшее грозу.

Зеленая футболка с воротником поло обтягивала его мощную грудь и плечи. Насмешливая улыбка играла на губах.

— Ты спала как невинное дитя. Извини, что пришел и разбудил тебя.

— Я не спала, а дремала. Какой сюрприз увидеть тебя здесь! Я почему-то думала, что в такой жаркий день ты предпочтешь остаться около своего бассейна.

— Я часто прихожу сюда размяться. — Лейф уселся на траву рядом с Иден. — Очень тяжело всю неделю проводить за письменным столом. Сигарету? — Он открыл портсигар и протянул Иден. Она взяла сигарету, Лейф поднес ей зажигалку. Его глаза, два зеленых нефрита на бронзовом лице, были совсем близко.

— Расскажи мне об Африке, — попросила Иден, поддавшись неожиданному импульсу. — Там красиво?

— Красиво? — Дым турецкой сигареты плыл в воздухе. — Я видел дикую, магическую красоту сумерек, но это нечто большее, чем красота. Это континент мужчин. Женщины там намного изнеженнее, чем в Англии.

— Ты сказал Гейл, что возвращаешься?

— Думаешь, она будет возражать? — Лейф усмехнулся.

— Мне кажется, сестра считает Африку богом забытой дырой.

— Когда мы переедем туда, Гейл изменит свое мнение. Магазины Кейптауна такие же большие, как в Лондоне. Светская жизнь такая же блистательная, как и в Париже. Хотя я живу далеко от города, у меня есть небольшая квартирка в Кейптауне, так что поездки туда не проблема. Гейл станет Миссис Большого босса. Она сможет извлечь выгоду из шумихи, которая поднимется вокруг нее, как только мы приедем.

Иден взглянула на него. Жесткое и равнодушное выражение его лица шокировало ее. Так, наверное, выглядит настоящий игрок!

Она сделала глубокую затяжку. Лейф прекрасно знал, что Гейл только играла в любовь. Иден возмущалась слепоте сестры. Разве та не видела, что выходила замуж за человека, который мог любить как божество? Глубоко одинокий мужчина, которому всю жизнь не хватало внимания и заботы и который по-настоящему преклонялся перед своей невестой.

Из-за переживаний глаза Иден светились как сердолики, грудь тяжело вздымалась под легкой полупрозрачной тканью майки. Сердце бешено заколотилось, когда Лейф окинул взглядом ее фигуру.

— Как странно, — сказал он. — Сейчас ты совсем не похожа на Гейл.

— Я не такая красивая, как она. Мы совсем не похожи.

— Ты — фея, Иден, готовая взлететь в любой момент. — Лейф выпустил кольцо дыма. — Как поживает зимородок? Пока не разбился?

— Нет. Я забочусь о своих вещах.

— Все еще остаешься верной детским сокровищам? Плюшевому барашку, которого укладываешь с собой в постель? Кукле с облупившейся краской на щеках? — Его улыбка была искренней, но и дразнящей.

Щеки Иден залил румянец. Гейл открыла Лейфу секреты детства сестры. Мысль о том, что они вместе смеялись над глупой маленькой девочкой, заставила Иден вздрогнуть.

— Гейл ломает свои вещи, — произнесла она. — Она всегда их ломала. Гейл никогда ни о чем не заботилась по-настоящему.

— Могу представить. Какими мы были детьми, такими остаемся, когда вырастаем. Мы не можем измениться. Это все равно как тигр сбросил бы свои полоски.

— Лейф. — Иден осторожно дотронулась до его рукава и спросила, как дела у Гарета. Она напомнила себе, что демонстрировать чувства ей нельзя. Прикосновение к Лейфу было под запретом, и Иден отдернула руку.

Они обсудили предстоящее выступление Гарета. Знает ли Иден, что «Лесная нимфа» включена в концерт? Она кивнула и успела заметить мимолетную улыбку в уголках губ Лейфа. Запрокинув голову, он смотрел в небо, туда, где зловещего вида облака плыли, похожие на рыб в мутном водоеме. С моря дул ветер, соленый и холодный.

— Верно, как то, что жареная курица не откладывает яиц: скоро начнется буря. — Лейф поднялся. — Нам надо поскорее уходить отсюда, Иден.

Он протянул руку и помог ей встать. С трудом Иден выпустила его теплые пальцы из своей ладони.

— Мы… нам в разные стороны. — Она отряхнула траву с брюк, не поднимая головы, боясь заглянуть в зеленые глаза. Расставание было слишком тяжелым испытанием для Иден. — Я сяду на автобус до города.

— Нет, тебе лучше пойти со мной. — Лейф взял ее под руку. — Эти автобусы вечно опаздывают или вообще не ходят. Если разразится буря, ты тут же промокнешь до нитки. Пойдем, выпьешь чаю со мной и Гаретом, а потом я отвезу тебя домой на машине. Я все равно собирался повидать Гейл. Так что нам по пути.

Возражать было бесполезно, Лейф уже вел ее в направлении особняка. Странная, глухая тишина легла на холмы. Вспыхнула молния, и раскат грома нарушил оцепенение.

Иден затаила дыхание и от блеснувшей молнии, и от прикосновения руки Лейфа, обвившей ее талию. Под проливным дождем они бегом кинулись к заброшенной ветряной мельнице. Внутри оказалось темно и сыро. Иден и Лейф, смеясь, стряхнули воду с одежды.

— Нам повезло, что мы нашли укрытие. Уф, а я и позабыл, что в Англии бывают такие грозы.

Они смотрели, как молнии одна за другой исчерчивали небо — огненные корни огромного невидимого дерева.

Лейф подошел к ней вплотную. Иден ощущала горячее дыхание на своем затылке. Лейф был человеком, любящим риск, человеком, с которым она могла разделить опасность и не бояться за свою жизнь. Таким близким, таким дорогим. Вдруг он крепко обхватил ее за талию.

— Я чувствую, как твое сердце выбивает пульс на моей руке. — Стальной взгляд зеленых глаз пронзил Иден душу. — Ты нервничаешь?

Она покачала головой. Иден нервничала не из-за грозы, а из-за близости Лейфа и своего желания крепко обнять его. Она закрыла глаза, стыдясь чувств к мужчине, принадлежащему ее сестре, который любил и понимал Гейл, как никто другой. Очаровательную, жизнерадостную Гейл, которая ломала свои игрушки, как только они ей надоедали.

Через полчаса гроза смирила свой гнев, дождь стал ослабевать, струя свежего ветра ударила в лицо Иден. Несколько минут спустя они смогли покинуть свое убежище. Лучи солнца пробились сквозь тучи, и Лейф с Иден быстро обсохли. Но пока они пробирались в густой траве к дороге в Бельвью, их одежда снова успела промокнуть.