Пленница любви - Вайолет Уинспир

За кадром раздался взрыв смеха.

«Остроумна настолько, насколько красива», — прокомментировал репортер.

Дядя Гарри от души расхохотался и выключил телевизор. У тети Сью от негодования пылали щеки.

— Гейл перешла все границы! — воскликнула она возмущенно. — С улыбкой говорить такие вещи! Когда тысячи людей смотрят и слушают!

— Лейфу, кажется, понравилась шутка. — Дядя Гарри потрепал Иден по голове. — Что ты думаешь по поводу своей остроумно-красивой сестры, крошка?

Иден улыбнулась:

— Гейл может справиться с чем угодно. Она держалась великолепно. Уверенная в себе, с длинными ногами и располагающей улыбкой.

— М-м-м… — Дядя Гарри сделал глубокую затяжку. — Завтра я заставлю своих работников вытянуть мне ноги подлиннее.

Через полчаса «звезды» телеэкрана очутились в гостиной, принеся с собой запах коктейлей отеля «Савой» и эхо светских бесед. Гейл надеялась приехать домой пораньше, чтобы успеть увидеть себя по телевизору. Она очень расстроилась, поняв, что опоздала. Иден удалось умиротворить сестру, заявив, что та выглядела просто потрясающе.

— Твое платье просто великолепно, а уж ноги!.. Репортер был очарован тобой.

— А как насчет меня? — Лейф усмехнулся и уселся на диван, предварительно смахнув с него все подушки. — Обо мне разве не упоминали? Я же жених!

— Ты тоже выглядел потрясающе. — Иден заметила, что его костюм на самом деле не черный, а красновато-коричневый. Дорогая ткань обтягивала широкие плечи.

Лейф усадил Иден перед собой.

— Ты выглядишь измученной. Как ты себя чувствуешь, дитя?

— Почти как раньше. Спасибо за корзину с фруктами. Ты прислал их столько, что хватило бы на десятерых. Так что я, объевшись, лежала в постели.

— А завтрашний концерт? Ты сможешь поехать с нами?

— Мой врач разрешил. Я разговаривала с Гаретом по телефону и пообещала прийти.

— Он здорово обрадовался, да?

Она улыбнулась, и дальше разговор пошел в том же ключе, пока на пороге не появилась тетя Сью с подносом чая. Лейф с благодарностью принял чашку и два куска яблочного пирога. Гейл отправилась наверх переодеваться.

Иден уселась на софе, подобрав под себя ноги, и слушала, как Лейф обсуждал с дядей Гарри непонятные ей вопросы большого бизнеса. Краткие мгновения она могла наслаждаться присутствием Лейфа в доме, тайно страдая от его близости. Плохо было мечтать о мужчине Гейл, но как ей заставить свое сердце не биться сильнее при каждом упоминании его имени? Как похоронить свои чувства, когда Иден была готова не задумываясь умереть при одном его взгляде, одном звуке низкого голоса?

Когда Гейл вошла в гостиную в обтягивающих золотистых брюках и черном топе, Лейф поднялся:

— У меня еще много дел, так что мне пора.

— Бедняжка. — Гейл подошла к нему и поправила галстук. — Я прослежу, чтобы ты забыл все свои дела, когда после свадьбы мы отправимся на солнечный остров.

Иден беспокойно шевельнулась на софе, услышав, как Гейл говорит о медовом месяце, который скоро проведет с Лейфом…

— Спокойной ночи, фея. — Лейф улыбнулся Иден. — Я передам Гарету, что ты его любишь.

— Да, пожалуйста. — Каким-то образом Иден умудрилась изобразить на лице нежную улыбку. Затем комната опустела. Тетя Сью начала суетиться около дивана, укладывая подушки на место.

Гейл проводила Лейфа, а вернувшись, позвала Иден на кухню поболтать наедине, пока она будет ужинать.

— Я рада, что тебе лучше, сладкая моя, — заговорила она. — Между прочим, я очень рассчитываю на твою поддержку в субботу.

Иден посмотрела на сестру:

— Как мило с твоей стороны, что ты возлагаешь на меня такие надежды.

— Мы всегда были вместе. И если тебя не будет рядом со мной… ну, в общем, это неправильно. Ты тихое, незаметное дитя, но я скучаю, когда тебя нет поблизости.

Иден подняла чашку с чаем, но тут же поставила обратно: ее руки тряслись. Она поняла, почему Гейл завела этот разговор. С понедельника Тони часто бывал в их доме. Суббота приближалась. Блистательное шоу Гейл скрывало… самый настоящий страх. Вскоре Гейл придется сделать ответственный шаг, который навсегда разлучит ее с молодым доктором.

— Ты просто ребенок! — фыркнула Гейл. — Если следовать твоим убеждениям, придется сказать, что в субботу состоится не бракосочетание, а узаконенная покупка.

— У меня очень отсталые взгляды. — Иден сжала кулаки и горячо воскликнула: — Для меня любовь — самое главное!

— Ты такая же беззащитная, как только что вылупившийся цыпленок. — Гейл отодвинула в сторону тарелку с недоеденным ужином и погладила свой изумруд. — Я часто хочу быть такой же, как ты. Но я реалистка, а не романтик. Я не представляю, как можно быть счастливой, если ты не окружена роскошью и людьми вроде Лейфа. Я стала слишком избалованной. Как любимый кот, который требует свежую рыбу и самые жирные сливки.

Она задумчиво поднялась и подошла к окну. Вдруг словно тень пробежала по ее лбу.

— Тони в саду с дядей Гарри! — вскрикнула она. — Я не знала, что он приедет! А ты?

— Он, наверное, принес мне специальный крем для губ.

— Мне кажется, я не видела его много лет. — Гейл приподняла занавеску и прильнула к окну. — Как он осунулся! Да еще этот ужасный твидовый пиджак с кожаными заплатками на локтях!

Повисла неловкая пауза.

— Пойду поздороваюсь с ним.

— Нет, Гейл! — Слова против воли сорвались с губ Иден. — Прошу, оставь его в покое. Незачем сыпать соль на еще не зажившие раны.

Гейл повернулась к сестре. Ее лицо побледнело, возле глаз, еще недавно ярко блестевших, залегли морщинки.

— Ты не можешь обойтись без мелодрамы?

— Ты знаешь, что причинила ему боль. — Иден тоже побледнела. — Если он увидит тебя…

Она не закончила фразу, потому что дверь в кухню резко распахнулась и на пороге появился Тони. Его волосы были небрежно зачесаны назад, глаза блеснули, когда он посмотрел на Гейл. Иден прекрасно понимала, что он сейчас чувствует: бешеный стук сердца, желание прикоснуться к любимому человеку и боязнь того, что пропасть между ними слишком велика.

— Привет, Гейл! — произнес Тони, затем запустил руку в карман и передал Иден маленькую коробочку. — Вот крем для губ, что я обещал тебе, Иден.

— Спасибо, Тони. — Приняв коробочку, она обернулась к сестре. Та знаками просила ее выйти из кухни, но Иден не подчинилась. — Не хочешь чашку чаю? Он свежезаваренный, — предложила она доктору.

Он стоял не двигаясь, будто вовсе не слышал Иден. Взгляд Тони был прикован к кольцу Гейл, сиявшему зелеными и белыми огнями. Пауза затянулась, нарастало напряжение. Гейл первой нарушила молчание.