Демон Жадности. Тетралогия - Юрий Розин

моей руке нагрелись от долгого трения. Я подбросил их в стакан из мореного дуба, резко встряхнул. Кости выпрыгнули на полированную столешницу, совершив три акробатических оборота.

— Шесть и четыре, — объявил Леонгард, сидевший справа. Его массивная рука с синими прожилками вен накрыла мою. — Хватит. Ты выиграл у него карты навигации. Хочешь оставить без штанов?

Я медленно выдохнул, разглядывая кости. Краска на гранях слегка облупилась — хороший знак для игрока, плохой для суеверного капитана.

— Последний бросок, — я собрал кости. — На кону — твой шикарный штурвал против всего, что ты уже проиграл.

Торгрим закусил губу. Его пальцы нервно барабанили по столу.

— Черт с тобой. Бросай.

Кости прыгнули по столу, задев опрокинутую рюмку. Две шестерки. В таверне воцарилась мертвая тишина.

— Вот тварь… — Торгрим встал так резко, что стул с грохотом упал назад. — Это… это невозможно!

Я не стал улыбаться. Просто протянул руку за картами, но Торгрим резко схватил меня за запястье.

— Мухлюешь, Мидас⁈

— Можешь проверить кости, стакан, рукава, стол, — я пожал плечами. — Вперед.

Он и правда обыскал меня (настолько, насколько было необходимо для выявления нечестной игры), осмотрел, обнюхал и едва ли не облизал кости. Разумеется, ничего не нашел.

— Не может так вести! — наконец взревел он.

— То, что не может вести тебе, не значит, что не может другим, — философски заметил я, беря со стола его навигационные карты и вставая. — жду свой штурвал не позднее послезавтра.

Капитан «Багрового Шторма» фыркнул, но кивнул. Его пальцы все еще дрожали, когда он наливал себе ром.

###

На испытательном полигоне у восточного мола ветер рвал с губ проклятия. Я затягивал новый пояс — «Хронику о сияющем золотом храме».

— Вы уверены, капитан? — Фолк, мой штурман, нервно теребил бороду. — Даже артефакты Хроники имеют пределы.

Я лишь махнул рукой, обращаясь к расчету у шестифунтовой пушки:

— Цельтесь в грудь. Промахнетесь — скину со следующей добычи.

Пушкары переглянулись. Старший, коренастый детина со шрамом через глаз, нехотя поднес фитиль.

Выстрел оглушил всю гавань. Ядро размером с кулак оставило в воздухе дымный след. Удар пришелся точно в центр груди — пояс вспыхнул золотом и я ощутил, будто в меня врезалась скала. Отлетел назад, перекувырнулся через плечо, но… выправился и оглядел чистую рубаху.

— Еще! — губы расплылись в ухмылке. — На этот раз три вместе!

Три пушки грохнули почти одновременно. Два ядра отскочили, последнее оставило лишь синяк на плече.

Хроника признала меня настолько легко и просто, будто я носил этот пояс всю жизнь не снимая.

* * *

В «Тонущем Кораблике» пахло жареными мидиями и дешевым парфюмом портовых девок. Я намеренно влез в спор между Барлотом и капитаном «Дымящегося Гребня» — двумя заклятыми врагами, сидевшими за соседними столиками.

— Любовь Публики быстрее Яркой Ночи на полтора узла, не больше, — громко заявил я, делая вид, что обсуждаю это с Леонгардом.

Барлот резко обернулся. Его экзема на шее покраснела, как всегда в гневе.

— Ты можешь выставлять на показ свои знания где угодно, но не на скачках! — он швырнул в мой стол кинжал.

— Спорим? — поднял я бровь.

— А давай! — с вызовом заявил я.

Спустя полтора часа, когда мы вернулись с ипподрома небесных коньков, Ящер выглядел так, будто потерял веру в человечество.

###

В предпоследнюю ночь перед отплытием я стоял на корме, глядя, как рабочие заканчивают последние приготовления. Ивака подошла молча, протянула пергамент с цифрами.

— Все готово на день раньше обещанного, капитан. Корпус залатан, паруса новые, припасов на два месяца. — Она помолчала. — Особый груз доставлен по плану. Что-то еще не так?

— Последние дни мне слишком везет, — я потер переносицу.

Азартные игры, ставки, даже овладение Хроникой… это было приятно, но чересчур хорошо, чтобы быть правдой.

— Опять твоя дурацкая теория?

— Она не дурацкая и ты это знаешь, — покачал я головой. — То, что я не буду в нее верить, не отменит того факта, что все слишком хорошо.

— Тогда может быть не стоит отправляться?

— Тогда станет еще хуже, — вздохнул я. — Судьбу не обмануть. Так что будем делать все, что запланировали. Просто осторожно.

###

В ночь накануне отбытия палуба «Небесного Золота» превратилась в бурлящий котел веселья. Десятки масляных фонарей, подвешенных на веревках между мачт, раскачивались на вечернем бризе, отбрасывая дрожащие тени на разгоряченные лица.

В носовой части Арман устроил импровизированное барбекю — огромная жаровня с углями шипела, когда на нее капал жир с вертелов, где подрумянивалось мясо. Запах смешивался с дымом ароматных трубок и терпким духом выдержанного рома.

Я стоял у грот-мачты, наблюдая хаотичное движение по палубе. В правой руке тяжелый хрустальный бокал с темно-янтарным ромом «Старый Демон» — выигрышем у Ящера. Лед в напитке уже подтаял, образуя мутные разводы.

— Ну, капитан, — раздался за моей спиной низкий, хрипловатый голос. Леонгард подошел, тяжело ступая по дубовым доскам. — Ты и правда собираешься в Небо так скоро после прибытия? Побыл бы хотя бы недельки три.

Я повернулся, позволив уголкам губ слегка приподняться.

— Не могу, надо отправляться.

Пес недовольно фыркнул.

— Ты слишком много выигрывал. Это тебе аукнется, и так, что мало не покажется.

Я потянул ром, чувствуя, как обжигающая жидкость растекается по пищеводу.

— Нельзя пытаться обмануть удачу.

— Тогда надеюсь, ты хотя бы понимаешь, на что идешь. — Он резко обернулся, когда с кормы донесся взрыв смеха. — Черт, она же здесь?

Мой взгляд скользнул туда же, где на перилах в окружении восхищенных мужчин изящно сидела Риалия. Ее платье цвета свежей крови развевалось на ветру, обнажая длинные ноги в ажурных чулках.

— Ну, сегодня она хотя бы ведет себя… сносно, — хмыкнул я.

Пес разразился грубым смехом, хлопнув меня по плечу с силой, от которой я едва не выронил бокал.

— Да покажи мне хоть одного капитана, кто смог бы удержать ее «сносно» дольше получаса!

Поговорив еще немного, я оставил Пса и пошел к корме, лавируя между веселящимися матросами. В центре палубы двое корабельных плотников устроили соревнование по борьбе на бочках — уже третий по счету бочонок рома разлетелся вдребезги, когда здоровяк Гарт с грохотом рухнул на палубу. Крик восторга поднялся, когда его противник, тощий юнга, начал ликовать, покачиваясь на своем бочонке.

Риалия заметила мое приближение еще за десять шагов, отодвинула Лислейна, моего заместителя, позволив мне приблизиться. Ее губы растянулись в том самом опасном оскале, от которого у мужчин одновременно холодела спина и закипала кровь.

— Ну, капитан, — она протянула мне свой бокал. — Пьешь за удачу или за упокой?

Я слегка коснулся ее бокала своим.

— За равновесие.

Она рассмеялась — резко, звонко.