Волчье счастье - Паоло Коньетти

Сильвия: ей уже доводилось слышать непальский язык в здешних туристических приютах. Ночью она плохо спала, до самого рассвета одолевали тревожные сны, и теперь ей было грустно. Итак, путешествие началось: полчаса они ехали по грунтовой дороге через лес, уже совсем летний, хотя цветы на лугах еще не распустились, мимо лыжной трассы и закрытой канатной дороги, до линии снега. Сейчас я во Франции, думала Сильвия, теперь — в Бельгии, в Голландии, а вот Дания, Швеция, Норвегия. Кажется, в ночном сне была и мама тоже. Сильвию охватило то самое ощущение, которое возникло в сновидении. В Норвегии на снегу виднелись следы шипованных шин. Сын Дюфура надел на колеса цепи, внедорожник проехал еще немного выше и, когда дорога закончилась, остановился.

Вот мы и на месте, сказал он. Омывшись воздухом раннего утра, все вытащили из машины рюкзаки и снаряжение, надели теплые куртки. День был облачный. На этой высоте облака растворялись, превращаясь в плотный туман, а потом из тумана снова рождались облака.

Сын Дюфура, высунувшись из водительского окошка, спросил:

Ничего не забыл, Доко?

Вроде бы нет.

Пасанг знает дорогу, обратился он к Сильвии. Если устанешь, садись к нему на плечи.

Надеюсь, до этого дело не дойдет.

Ну что ж, приятной прогулки. Taschi delek[14].

Машина развернулась и покатила обратно в долину. Шум мотора, смешавшись с ветром, стих. Пасанг выбрал из снаряжения два крюка и, присев на корточки перед Сильвией, прицепил их ей к ногам и закрепил страховки; Сильвия приподняла сперва одну ногу, потом другую — ей было неловко оттого, что она не умеет справляться сама.

Мы ведь пока еще не добрались до ледника, да?

Верно. Но все равно со снаряжением безопаснее.

Как он назвал тебя? Доко?

Это в шутку. Доко означает «корзина».

Корзина, в которой переносят что-нибудь? Да.

Значит, неслучайно тебя зовут Шерпа[15]?

Пасанг кивнул и улыбнулся. Похоже, ему приходилось объяснять это уже много раз, тем не менее он повторил снова:

Шерпы — это особый народ, нас всех называют так.

Ничего-то я не знаю, простите.

Шерпы живут возле Эвереста. Многие работают носильщиками.

А что означает Пасанг?

Пятница.

Пятница?

Я родился в пятницу. Он засмеялся. У него были крепкие белые зубы и широкая улыбка, от которой глаза превращались в щелочки. Я единственный Шерпа, который родился в пятницу.

Вы отлично говорите по-итальянски.

Нет, неправда. А что означает твое имя?

Оно значит — лесная.

Сильвия — это «лесная»?

В общем, да.

Красивое имя.

Стянув рюкзак веревкой, Шерпа накинул его на плечи и зашагал в сторону седловины. Снег заледенел, и Сильвия сразу оценила преимущества крюков, которые были у нее на ногах. Она молча шла за своим провожатым, стараясь ступать след в след и не отставать. Она сразу поняла, что этот подъем — своего рода испытание, проверка, иначе ее доставили бы прямо на вершину на вертолете вместе с остальными. Но пешком гораздо лучше, вершину нужно покорить, а это так просто не дается. Им предстояло взобраться на тысячу с лишним метров в высоту — спокойно, без спешки; не стоило глядеть вверх, чтобы прикинуть, сколько еще осталось преодолеть. Сильвия решила смотреть на ботинки Пасанга, который шел впереди. На его размеренные шаги, на снег. Вскоре она почувствовала, что ноги стали крепкими и сильными и ступают увереннее, сердце бьется ритмично, и так же ритмично дышат легкие. Не зря она тренировалась всю весну. Туман перестал казаться зловещим, в фокусе внимания были только шаги и дыхание, Пасанг, снег и она сама. Тело под зимней одеждой начало разогреваться, выступил пот.

В этот момент полной сосредоточенности снова вспомнился недавний сон: мама уговаривала Сильвию не идти в горы, не подниматься к приюту «Квинтино Селла», ведь дома ее ждут, и Сильвия спорила, пыталась настоять на своем. Она отвечала: значит, доводы в пользу того, что нужно воспитывать в себе независимость и силу воли, справедливы для всех, кроме меня? А мама возражала: вдумайся, зачастую требуется больше смелости для того, чтобы остаться, чем для того, чтобы идти. Мама всегда побеждала благодаря силе своего слова, и Сильвия злилась. В том сне мама была еще довольно молодой — наверное, лет сорок пять, — и Сильвия чувствовала себя совсем девчонкой.

Она даже не заметила, что они дошли до седловины, пока не увидела перед собой верхнюю площадку фуникулера. Она была неухоженной и словно взъерошенной: уродливые постройки, проволочное заграждение, касса, шершаво-серые бетонные конструкции. Пасанг прошел мимо, не задерживаясь там, взял курс на север и зашагал вдоль седловины; скоро все отметки на лыжне скрылись под снегом. Сильвия почувствовала себя потерянной и неприкаянной — возможно, из-за ветра, набравшего силу, или из-за крутого и столь быстрого подъема и перепада высоты. Ведь еще вчера вечером она ехала на поезде и смотрела, как за окном мелькают города и летние пейзажи. А здесь ветер рвал в клочья облака, и через прорехи между ними Сильвия, оторвав взгляд от ботинок Пасанга, иногда видела голубое небо, а порой очертания скалы, или ледник, или вершину. Она не знала, что это за вершины. На снегу были следы косуль или горных козлов, убегавшие куда-то вдаль. Если бы я шла одна, то заблудилась бы, думала Сильвия. Не зная дороги, можно бродить в тумане по снегу до самой ночи, а потом тебе конец.

Пасанг заметил, что Сильвия отстает — а может, он просто решил передохнуть, — остановился возле скалы, которая защищала от ветра, и снял со спины рюкзак. Они были в пути уже почти два часа.

Хорошо идем, сказал он.

На какой мы сейчас высоте?

Три тысячи метров. Или чуть больше.

Значит, вот он, Полярный круг. Сквозь туман виднелись две долины: морены, быстрые прозрачные реки, пастбища с робко пробившейся травой — все это было теперь внизу.

Я никогда еще не поднималась так высоко.

Правда?

Что находится в Непале на высоте три тысячи метров?

Деревни. Рисовые поля.

Вы выращиваете рис на высоте три тысячи?

Да, а ячмень еще выше.

Пасанг открыл термос, налил в крышку чая и протянул ее Сильвии. Потом выпил сам. Сильвия думала о том, делает ли он это по обязанности — только из-из того, что пообещал заботиться о ней, — или просто ему так приятно.

Чай был вкусный — горячий, крепкий и очень сладкий. Находясь рядом с этим человеком, приноравливаясь к ритму его шагов, наблюдая за его манерой говорить, потягивая чай из термоса, Сильвия ощущала спокойствие.

Ты когда-нибудь был на Эвересте?

Несколько