Ветер перемен. Часть первая - Александр Заречный

- Я люблю тебя до слёз... - неуверенно запел Малов.

- Побольше экспрессии, страсти! - подбодрил я его, - И мощи в голосе добавь!

- Я люблю тебя до слёз! - запел в полный голос Сашка.

Ну, точно! Серов! Даже фамилия рифмуется: Малов-Серов. Был Серов, станет Малов. Вернее теперь не будет Серова. Как там говорилось: лес рубят - щепки летят? А у нас будет: историю меняют, "звёзды" летят! Кто куда. Кто вверх, кто - в небытие...

Глава 2

Недели через три, весь наш карантин впервые оказался за воротами полка. После завтрака нас, как обычно построили на плацу и вдруг, вместо осточертевшей шагистики наша колонна двинулась через ворота на улицу. Не знаю какие чувства испытывают зеки выходящие на свободу после длительного заточения, но нас охватила почти эйфория. Даже сейчас меня проняло. Всё - таки ограничение пространства и свободы передвижений сильно действует на психику.

Мы шагали по вечной германской брусчатке и усиленно вертели головами. Буквально всё вокруг было иным, не таким, как дома. Заграница чувствовалась во всём: во внешнем облике домов, в одежде жителей, в моделях автомобилей и мотоциклов.

- О, гляньте, какая бабка на велике шпарит!

Действительно, для нас странно было наблюдать, как бабушка лет под 70 неторопливо крутила педали по середине дороги , а автомобили вежливо её обгоняли. Причём водители не выражали ни малейшего недовольства задержкой.

Перейдя по мосту через Эльбу мы топали куда-то за город. Шли довольно долго. У меня заныли кости ног. Так всегда бывало от сильной нагрузки. Тяжеленная, непросыхающая шинель добавляла страданий. " Весеннему призыву хотя бы везёт с карантином, - подумал я с тоской. - Они шагают налегке".

Вскоре мы вошли в какую-то деревню. В строю загалдели. Удивляло всё: отсутствие заборов, которые являются обязательным атрибутом нашего сельского пейзажа, аккуратные зелёные лужайки перед домами, красивые клумбы, на которых даже сейчас, в декабре, были какие-то цветы, почти в каждом дворе стояла какая - нибудь техника: автомобили или мотоциклы. Кое-где мелькала голубая гладь бассейнов.

Помню, что сразу не понял для чего они служат, уж очень маленькие и неглубокие они были, в таких не поплаваешь. Ну -ка, кто первый заметит?

- Гляди пацаны! - чуть не закричал кто-то спереди. - Там рыба плавает!

Я пригляделся. Точно! Приличного размера карпы лениво шевелили плавниками, выставив горбатые спины из воды.

- Это для чего они? - удивился сосед по шеренге.

- Не догоняешь? Жрать будут! - в спину ему ответил рыжий новобранец.

- Мать честная! Рыбалка прямо во дворе! Вот немчура, придумают же!

- Разговорчики в строю! - прикрикнул сержант на слишком загалдевшую колонну. - Подтянулись! Взяли ногу! Левой! Левой! Плетётесь, как шведы под Полтавой. Позорите советскую армию!

Колонна притихла, продолжая во все глаза разглядывать диковинную, совершенно не похожую на нашу, деревню. Во многих дворах, перед домом, вместо картошки или лука зеленел восхитительный газон, на котором сказочные фигурки разыгрывали сценки из жизни гномов, охотников и крестьян. Один двор выделялся особо. Жилой дом стоял на небольшом возвышении и несколько в глубине участка. От него, до самого декоративного заборчика высотой не более полуметра, был устроен неизменный зелёный газон, по которому, извиваясь, журчала маленькая, явно искусственная речушка. Из-за карликового деревца выглядывал охотник с ружьём в тирольской шляпе с пером. По всему газону разбросаны небольшими группами карликовые деревья разных пород и скалы, возле которых паслись, охотились или отдыхали разные животные, как вполне узнаваемые, так и сказочные. На речушке весело крутилось колесо водяной мельницы. Настоящая сказка была воссоздана заботливыми руками тех,кто жил в том доме!

- И не лень было всё это мороковать! -покрутил восхищённо головой шагающий рядом парень.

- Красиво же! - ответил я не отрываясь от вида чудесного пейзажа. У себя дома мы каждый клочок земли использовали, чтобы вырастить что-то съедобное, здесь же весь двор был отдан под сказку.

- Вот радость детворе... - услышал я сзади.

Пройдя деревню насквозь мы вышли в поля, окаймленные лесополосами. Знакомая картина, прямо как у нас.

- Стой! - подал команду сержант. - Напра-во! Вольно, оправиться.

Здесь нас поджидала уже группа немцев и наших офицеров. Они что-то обсуждали. Вскоре от них отделился капитан и направился к нам.

- Равняйсь! Смирно! - подал команду сержант.

Капитан остановился перед нашим строем.

- Слушай боевой приказ! - начал он. - Растягиваемся в цепь по одному. Дистанция 10 метров друг от друга. Двигаемся по этому полю в направлении вон той лесополосы. - капитан махнул рукой. - Шумим, кричим, чтобы спугнуть зайцев!

- Зайцев?! - вырвалось у кого-то. - Живых?

- Не жаренных же! - усмехнулся капитан. - Конечно живых! И ваша задача, чтобы они живыми попали в сети к немцам. Этих зайцев продают в Европу. За валюту! - подчеркнул он, подняв палец. Как будто для нас была какая-то разница. - Поэтому пугайте, но не до смерти! А то у зайцев, говорят бывают сердечные приступы от страха. И не вздумайте ловить сами! Всё ясно?

Он обвел взглядом всё наше воинство и подал команду:

- В одну шеренгу становись! Пошли!

Мы цепью медленно двинулись по недавно вспаханному полю. Несмотря на то, что не так давно прошёл дождь привычной нам грязи не было, даже здесь на пахоте, иначе нам пришлось бы совсем туго.

Вдруг, словно из-под земли выскочил здоровенный заяц и петляя помчался прочь от нашей шеренги. Все, как по команде заорали и заулюлюкали вслед. Тут же ещё один ушастый порскнул чуть не прямо из-под моих ног. Дело пошло веселее! Зайцев действительно оказалось много, хотя ещё пару минут назад поле казалось абсолютно безжизненным.

Вскоре мы приблизились к лесополосе, вдоль которой были растянуты сети и смогли воочию наблюдать, как поднятые нами зайцы с разбегу влетали в них. К ним тут же подбегали немцы, ловко выпутывали их и засовывали в специальные ящики.

Закончив на одном поле, мы перешли на соседнее. Потом на следующее. Так и гуляли до обеда.

Наконец поступила команда закончить наше наступление на зайцев. Весь карантин собрали на большой поляне возле леса, где немцы поставили несколько длинных столов, на которые стали споро расставлять бумажные одноразовые тарелки с горячими сосисками, немецкой сладкой горчицей и свежими булочками. С грузовика стали снимать ящики с пивом, которое тут же совали в руки солдатам.