Принцип формального равенства и взаимное признание права. Коллективная монография - Коллектив авторов

В свое время Р. Давид отметил важнейшую особенность юриспруденции как учебной дисциплины: «Преподавание права возможно именно потому, что оно есть нечто иное, чем изменяющиеся нормы»186. Действительно, смысл подготовки юриста не в зубрежке действующих норм, которые меняются достаточно быстро. Юрист должен усвоить и уметь применять принципы права, владение которыми позволит принимать правовые решения даже при наличии пробелов в законодательстве.

Важно понимание сущности права, выражаемой через принцип формального равенства, – понимание, которое дается отнюдь не легко. Ведь право, в отличие от законодательства, не всегда легко «пощупать», а формальному равенству в истории всегда противостоит идея равенства фактического. История помогает почувствовать подобные различия и нюансы, увидеть, как право постепенно воплощалось в законодательстве через идею равного права на свободу и человеческое достоинство. Признание достоинства личности обусловливает интенсивность формирования в обществе горизонтальных отношений по правовому принципу формального равенства. Иными словами, чувство собственного достоинства есть необходимое условие становления правового общения в социуме и только его наличие – непременное условие и логическое следствие соответствующего уровня правовой культуры. Правовой принцип формального равенства предполагает, конечно, абстрагирование от дополнительных конкретных характеристик личности (уровня достатка, половой принадлежности, умственных способностей и пр.), однако осознание субъектами своей равнодостойности с визави есть не дополнительная характеристика, а неотъемлемое требование к любому субъекту правоотношения.

На всех исторических этапах государство, закон и право развивались во взаимодействии и взаимовлиянии. Но если законодательство неизбежно отражает основные социокультурные, экономические и политические характеристики общества, то право на некоторых этапах может и не оказывать видимого влияния на государство и законы. Даже в сословных, классовых или иным образом разделенных обществах в рамках каждой референтной группы ключевым вопросом остается возможность совмещения принципа равенства людей по одним критериям с неравенством, порождаемым другими критериями (играет роль разница в изначальном материальном положении, способностях). Как бы ни старались на уровне абстракции развести два понимания равенства, на практике неизбежно получается, что материальное благосостояние, порождаемое неравенством стартовых возможностей, способностей и прочего, порождает и серьезные проблемы с осознанием и внешним выражением равенства по критерию человеческого достоинства. В обществе победившего принципа формального равенства проблема даже обостряется. Как заметил Ф. Фляйнер в «Швейцарском конституционном праве», «если равенство перед законом необходимо для демократии, оно может стать для нее и камнем преткновения. Дело в том, что оно поощряет фанатизм и зависть, стремящиеся рассматривать всех людей как равных во всех сферах жизни и отвергает из-за их якобы недемократичности все различия, связанные с образованием, воспитанием, одаренностью, традициями и т. п.»187.

В российской традиции идеи, так или иначе связанные с необходимостью установления фактического, то есть неправового, равенства, высказывались в разное время и разными мыслителями. Доведенная до логического завершения, эта идея прозвучала в работе «Государство и революция». Будучи образованным юристом, автор работы В. И. Ленин, конечно, понимал, что «демократия означает только формальное равенство», то есть четко формулировал правовой принцип, на котором основаны буржуазные демократические системы. Однако он утверждал, что прогресс человеческого общества состоит в переходе от равенства формального к равенству фактическому, которое станет возможным по достижении общественным сознанием высокого уровня, когда в целом отпадет необходимость в регулировании границ внешней свободы индивида. Он писал, что после отмирания государства начнется отмирание демократии «в силу того, что избавленные от капиталистического рабства люди постепенно привыкнут к соблюдению элементарных, веками известных, тысячелетиями повторявшихся во всех прописях правил общежития, к соблюдению их без насилия, без принуждения, без подчинения, без особого аппарата для принуждения, который называется государством»188.

Увлечение идеей фактического равенства существенно тормозило и продолжает тормозить формирование высокого уровня правосознания у россиян. До сих пор звучат слова о необходимости фактического равенства как условия и гарантии чести и достоинства граждан. Но достоинство личности вовсе не гарантировано от попрания в ситуации фактического равенства. Уравниловка возвышает социально слабых, но при этом оскорбляет недооценкой и лишает мотивации к активному труду средний класс, самую важную для общественной стабильности группу.

Принцип формального равенства как основа юридической идеологии должен лежать в основе методологии истории и теории права и государства. Только тогда имеет смысл преподавание этих предметов в нынешнем (или даже несколько увеличенном) объеме часов. Преподаватель истории права и государства должен сосредоточиться на достижении основной цели курса. Таковой представляется формирование правового мышления студента в ходе анализа основных этапов «борьбы за право» в отечественной и зарубежной истории. В этом заключается сущность и, если угодно, идеология курса, о котором идет речь, отличие его от истории общегражданской.

С учетом сказанного актуализируется проблема модернизации методики преподавания в юридических вузах, в частности преподавания истории. Представляется, что единственный путь к обновлению даже не столько методики, сколько концепции курса заключается в использовании сущностного определения права, предложенного сторонниками либертарно-юридического правопонимания189. Только методичное разъяснение на семинарах по истории того, что такое право, как выявить его в актах разного времени, а затем – оценка «механизма социального действия» и эффективности того или иного акта в зависимости от наличия или отсутствия в нем правового содержания могут стать верными средствами воспитания у будущих юристов правового мышления. В этом отношении современные учебные пособия нельзя признать совершенными, поскольку они не дают необходимой информации о том, как именно применялся тот или иной памятник права. Поэтому наряду с хрестоматиями уже существующими и содержащими тексты основных памятников, целесообразно сделать подборку выдержек из монографической литературы и даже диссертаций, которые позволят студентам самим сделать вывод о том, насколько адекватно применялось законодательство и какие были тому причины. Только так семинары по истории права действительно смогут способствовать формированию у студентов правового мышления.

Необходимо и продолжение работы над новыми методологическими подходами, типологией государства и права и связанной с ней периодизацией, критериями оценки историко-правовых явлений и т. п. Важным методологическим подспорьем могут стать результаты исследований в области юридической аксиологии.

История права может открывать законы его развития, указывать на мотивы и цели тех или иных правовых определений, выявлять нормы, отжившие свой век, чтобы юрист мог исключить их из числа действующих. Здесь налицо – важная роль исторического сравнения, которое позволяет уяснить суть по-разному регулируемых однородных общественных отношений и найти момент развития, прогресса. Здесь возникает сразу несколько вопросов: возможен ли прогресс в праве и если да, то в чем такой прогресс заключается? То есть для адекватного сравнения нужен объективно-оценочный критерий, определение которого зависит от правопонимания. Действительно, для одних прогресс в праве – это развитие формы, юридико-технических приемов. Для других – справедливость, понимаемая как «уравниловка». И только третьи увидят прогресс в проводимом все более последовательно принципе формального равенства свободных субъектов. Таким образом, историко-сравнительные фрагменты практических занятий и соответствующим образом построенные лекции тоже могут работать на формирование у студентов правового мышления.

Конечно, право с его основополагающим принципом формального равенства представляет собой достаточно жесткую нормативную систему. Признание своего формального равенства с Другим – не в природе человека, это элемент культуры, который воспитывается на протяжении веков, утверждается в том числе и средствами социального принуждения. История государства и права показывает и то, как быстро исчезает налет культуры, когда граждане, формально ратующие за равенство перед законом, получают возможность добиться для себя законодательно установленных привилегий. В наши дни можно увидеть этому достаточно подтверждений. Поэтому в сфере публично утверждаемых прав и свобод нередко встречается несоответствие между равенством формальным и фактическим. Однако, правовой принцип заключается именно в формальном равенстве. Важно, чтобы юристы понимали: формально равная правоспособность не ведет к социальному равенству. И это – единственная справедливость, которую может предложить право. При этом последнее никогда и не считалось единственным социальным регулятором. Установление социально-экономических привилегий-компенсаций для определенных групп необходимо для поддержания социальной стабильности, но имеет в своей основе не правовой, а политический или этический подтекст.