Камешек в жерновах - Константин Георгиевич Калбанов

Я вскинул бинокль и под стрёкот кинокамеры стал наблюдать за результатами стрельбы. Как и ожидалось, мой «баллистический вычислитель» не подвёл, и мины падали довольно точно. Сказался серьёзный разброс, но он же позволил накрыть большую площадь, что немаловажно, учитывая разбегающихся в разные стороны солдат.

Пыльные облачка разрывов вспухали одно за другим, словно японцы оказались под обстрелом полной батареи скорострельных полевых пушек. Фигурки цвета хаки в панике метались по открытой местности, что неудивительно при отсутствии реального боевого опыта. Осколки прошлись по самураям, будто коса смерти. В условиях, когда противник не торопится залечь, а одна мина даёт несколько сотен осколков, потери были просто ужасающими.

А тем временем комендоры внесли поправки в прицел, и вновь послышались хлопки выстрелов. Японские командиры толком ещё не поняли, что происходит и как реагировать на новую угрозу, а уже слышится нарастающий свист, предвещающий скорые неприятности. Очередные разрывы стали возникать тремя сотнями шагов северо-восточней. И опять паника, мечущиеся солдаты, сеющие смерть и увечья осколки.

Третью серию японцы встретили уже более грамотно, вжимаясь в землю. А потому и потерь случилось куда меньше. Но полк оказался качественно прижат к земле. Поэтому, высадив шестьдесят мин, мы продолжили обстрел, делая по два-три выстрела, всё время меняя ориентиры.

На этот раз на врага летели гостинцы с дистанционными взрывателями. Привычных для шрапнели молочно-белых облачков не было, но от этого огонь оказался не менее губителен. Зазубренные осколки чугуна ударяли в землю и впивались в тела, продолжая наносить самураям потери. А главное, редкие разрывы, смещающиеся вдоль колонны, качественно прижали полк, притормозив его продвижение. И всё это фиксировалось на киноплёнку.

Японский полковник всё же решил разобраться с этой напастью и отправил кавалерийский эскадрон на разведку, благо определить направление по звукам выстрелов не составило труда. Я внёс очередную корректировку в целеуказание. Ложкин продолжал обстрел полка. Будко же предстояло отработать пятью минами по всадникам, скачущим в направлении устья реки.

Я прикинул скорость кавалеристов и где именно им предстояло встретиться с нашим горячим приветом, после чего отдал команду открыть огонь. Опять скорые хлопки, отправляемые в полёт мины. Я лишь пожал плечами, словно говоря самому себе, а стоило ли мне сомневаться. Разрывы легли перед японцами и в их рядах. Что заставило самураев рассредоточиться. Ну или всё же разбежаться.

Очередная корректировка, и теперь уже по ним ударили сразу два миномёта. Причём на этот раз они били сериями по три мины, постоянно внося мои поправки, и как результат, сопровождая рассеявшийся эскадрон непрерывным огнём. Мы заставили-таки их остановиться примерно в полуверсте от берега. Они укрылись в одном из оврагов.

Отстучал приказ установить пушку, готовиться к встрече противника и отойти на вторую позицию. Это на одну версту западнее, и с учётом расширяющегося залива катер окажется практически в безопасности от ружейного огня.

Карабин, конечно, добьёт, куда же он денется, если у него заявленная прицельная дальность в две тысячи шагов. Вот только разброс при этом будет настолько диким, что даже в слона попасть получится только случайно. Ну или при наличии достаточно плотного огня.

Что же до нас с Родионовым, то нам предстояло преодолеть всё то же расстояние, только не по южному, а по западному склону. Так что мы подхватили свои пожитки и побежали в нужном направлении. Ну и ещё один момент, здесь не голый склон, а лесистый. С одной стороны, вроде как хорошо, что японцы нас не увидят. С другой, как бы не влететь в засаду хунхузов. А эти ребятки в последнее время расшалились, хотя пограничники и попытались дать им жёсткий укорот.

Так и бежали. Родионов с камерой на плече, а я с браунингами в руках, потому что от карабина тут толку точно не будет. Видимость не больше тридцати шагов. Оно бы дробовик с собой взять, но он хорош только накоротке. Сотня шагов, и его эффективность резко падает.

Впрочем, у нас получилось добежать без проблем. Похоже, бандиты предпочитали держаться подальше от мест, где ухают пушки. Явный признак, что десятком бойцов тут дело не обойдётся. А значит, и им ничего не обломится. Ну или их поблизости просто не оказалось.

Зато, когда нам до берега оставалось совсем немного, гавкнула пушка, и хлопнул миномёт. Чуть позже донёсся сначала хлопок шрапнели, а следом серия разрывов трёх мин. Трескотня винтовочных выстрелов и грохот нашего пулемёта. Как выяснилось, японские кавалеристы всё же вышли на берег залива и попытались-таки достать наших. На что парни ответили в свойственной нам жёсткой манере. И самураи предпочли не отсвечивать.

Задерживаться тут никакого смысла, и едва ступив на палубу, я приказал отчаливать. Пока суд да дело, принялись за чистку оружия, которое, как известно, ласку любит. Родионов укрылся в моей каюте, чтобы проявить отснятый материал. Он, к слову, понадобится мне уже сегодня.

Потом были очередные две постановки мин по высокой вечерней воде. Ужин на пути в бухту Хэси. А там я в сопровождении моего уже, считай, штатного кинооператора отправился прямиком в Артур. Куда благополучно прибыл менее чем через час.

Паровая дрезина способствует быстрому передвижению. Откуда дровишки? Рубль животворящий ещё и не на такие чудеса способен. А в условиях, когда на полуострове хватает не подчиняющихся друг другу ведомств, решать подобные вопросы не представляется сложным. Главное - знать подход. А я умел давать взятки с настолько искренним и честным выражением лица, что отказать мне было просто невозможно. Или так вышло из-за совершенно бессовестной суммы, перепавшей чиновнику.

Ну право, отчего не передать мичману в аренду паровую дрезину на три недели за тысячу рублей? Да идиотом нужно быть, чтобы отказаться. Тем более в условиях, когда тебе за это ничего не будет. От военного командования всегда можно отбояриться тем, что структуры КВЖД им не подчиняются. От своего, сославшись на военное положение и нужды флота…

- Весьма впечатляющая демонстрация. Весьма, - когда свет включили, задумчиво произнёс генерал Белый.

Ну да. Я самым наглым образом воспользовался знакомством с его сыном Леонидом. Завалился к нему на квартиру, в результате нашёл в «Звёздочке» и заставил отвести меня в гости к отцу. Где и показал кино ему и Кондратенко.

- Какие потери? - спросил Роман Исидорович.

- Увы, но я видел не больше того, что сейчас наблюдали вы, - ответил я, покачав головой. - Полагаю, что не одна сотня убитых и раненых. Крупных потерь можно было бы избежать, просто прижавшись к земле,