Митридатовы войны - Леонид Анатольевич Наумов

15 тыс. легионеров» (Plut. Sulla. 16) было у Суллы после подхода подкреплений в 6000 легионеров под командованием Луция Гортензия (Memn. XXXII. 3). Иными словами, потери составляли почти две трети римской армии. Еще одна такая осада, и… Поэтому с военной точки зрения действия Архелая можно считать успешными. Другое дело – политический аспект. Падение Афин – морально-политическое поражение сторонников эллинской свободы, и «Новый Александр» – Митридат – не смог оказать им эффективной помощи. Все это не могло не сказаться на ходе войны. Правильно ли тогда было решение Архелая защищать Пирей ценой отказа от помощи Афинам? Тем более что он потом сам без боя эвакуировал Мунихий? И почему Архелай так поступил?

«Загадка Херонеи» («Венера Суллы»)

Вернемся к военной стороне проблемы. Царь не оказал помощи Афинам. А мог ли он ее оказать? Пытался ли он это сделать? Кажется, что наиболее оптимальной стратегией для Митридата в 87–86 г. до н. э. было, удерживая Суллу у Афин, наносить удар с тыла и лишать римлян продовольствия. Зажать Суллу с двух сторон, но, избегая при этом больших сражений, затягивать войну. Для этого надо захватить Македонию и иметь достаточные силы в Беотии уже к концу лета 87 года.

Вместе с тем эта задача одновременного действия понтийской армии с севера и с юга не была решена. Ариарат действовал в Македонии пассивно, и только зимой 87/86 г. до н. э. царь направляет новую армию на Балканы. Как можно понять, это были вновь сформированные войска: «всех их он собирал со всякой поспешностью». «Собирал» – т. е. это были не те, кто был в строю с начала войны. Аппиан упоминает скифов и понтийцев, но подчеркивает, что были и фракийцы, каппадокийцы, вифинцы, галаты и фригийцы и жители других стран, которые недавно были завоеваны. Как мы увидим в дальнейшем, основная масса – освобожденные рабы. Командование армией было поручено царевичу Аркафию, и можно предположить, что он вел с собой конницу из Малой Армении. «Вторгшись в Македонию, он… легко одержал победу, так как римлян там было мало, подчинил всю Македонию и, поручив ее сатрапам, сам двинулся против Суллы». В принципе это наступление было еще не поздно, но царевич заболел и умер. Неоптолем (или Таксил?) пытался помочь Афинам и Пирею, но безуспешно. Иными словами, на первый взгляд Митридат сделал все возможное, и помешал случай («воля богов») – смерть царевича Аркафия. Однако кажется, что даже при нехватке подготовленных и обученных солдат у царя был еще один ресурс, который он не использовал в этой ситуации. Этот ресурс – он сам, его имя. Можно предполагать, что армия действовала бы иначе, если бы в Македонию двинулся не Аркафий, а сам Митридат. Кроме того, в присутствии царя между Архелаем и Таксилом не возник бы конфликт (см. ниже). Да и вообще, зная, что на помощь идет сам царь, Архелай, возможно, оказал бы Афинам больше помощи. Однако в 87 гг. до н. э. Митридат, видимо, слишком был погружен в личную жизнь.

Летом 86 г. до н. э. между римской и понтийской армиями произошло решающее сражение. Символично, что оно произошло там же, где 250 лет назад сражались войска Александра Македонского. Сулла имел в строю «всадников не больше полутора тысяч, а пеших меньше пятнадцати тысяч» (Plut. Sulla. 16). Рассказ о битве при Херонее у Плутарха и Аппиана совпадает в общих моментах, но и имеет отличия – Плутарх приводит существенно больше подробностей. Оба историка убеждены в подавляющем численном превосходстве понтийской армии. «Тем временем военачальник Митридата Таксил, спустившись из Фракии и Македонии со ста тысячами пехотинцев, десятью тысячами всадников и девятью десятками серпоносных колесниц» (Plut. Sulla. 15). Аппиан считает, что после прихода корпуса Архелая войско составило 120 тыс. (Арр. Mithr. 41). Из этого можно сделать вывод, что, по мнению римских авторов, Архелай привел из Пирея около 10 000. Правда, источники содержат и другую информацию о численности понтийской армии. В другом месте Аппиан сообщает, что армия Суллы «не составляла даже третьей части неприятельского войска», то есть понтийцев должно быть 50–60 тыс. Об этом же говорит и Мемнон: «Соединив войска, он [Таксил] и Архелай имели войско в количестве более шестидесяти тысяч человек» (Memn. XXXII. 2).

С точки зрения Аппиана, замысел Суллы заключался в том, чтобы вынудить Архелая к битве. Как можно понять, понтийский полководец не был убежден в необходимости сражения. Позади римлян простиралась равнина, а у Архелая в тылу были крутые горы, которые не позволяли нигде сразу пустить в дело все войско, так как на такой неровной местности он не имел возможности выстроить его все; в случае же поражения отступление по кручам было невозможно». Этот рассказ ясно показывает, что Архелай не хотел сражения. Позиция, им выбранная, была удобна для обороны – он мог не опасаться того, что противник зайдет ему в тыл. Странное решение, если верить в то, что у него численный перевес.

В самом начале сражения римляне отбили у понтийцев возвышенность Фурий («Фурий – это скалистая вершина конусообразной горы» [Plut. Sulla. 17]. Контролируя эту точку, римляне не давали возможности левому флангу Архелая обойти Суллу.

Построение римской армии было традиционно: в центре – пехота, по флангам – конница. Левым флангом командовал Мурена, а правым – Сулла (Plut. Sulla. 17). Кроме того, были резервные колонны под командованием Гальбы и Гортензия – «легаты же Гальба и Гортензий с запасными когортами поставлены были в тылу на высотах» (Plut. Sulla. 17). Мы знаем, что у Гортензия было пять когорт (Plut. Sulla. 17). Можно предположить, что и у Гальбы было столько же. Тогда построение римлян выглядит таким образом: в центре – четыре легиона и один легион – в резерве[103]. Традиционно в I в. до н. э. римские легионы строились в три линии когортами: в первой линии – четыре когороты, затем – две линии по три. Если учесть, что когорты Суллы насчитывали около 300 человек, то они были выстроены либо в 5 рядов по 60 человек, либо в 10 рядов по 30 человек в шеренге (вероятнее второе, см. ниже). В зависимости от этого фронт 4 легионов составит от от 1700 до 2800 метров, а глубина построения римской легионов, без учета когорт Гортензия и Гальбы, вряд ли намного превышает 100 метров. Как именно были построены эти 10 когорот – одна за другой или иначе, мы не знаем.

Построение понтийской армии – предмет некоторой дискуссии исследователей. В сражении упомянуты колесницы, фаланга, гипасписты («медные щиты»)[104] Таксила и конница Архелая. Точно ясно, что Архелай стоял на правом фланге («Архелай повел правое крыло в обход»). Но правый фланг понтийцев не совпадает с правым флангом римлян, о чем сообщает Плутарх, опираясь, видимо, на воспоминания Суллы: «было видно (!), что неприятель, укрепив одно из своих крыльев многочисленной конницей и проворной легкой пехотой, сделал его гибким и подвижным, готовясь сильно растянуть (выделено мной. – Л.Н.) его и обойти римлян» (Plut. Sulla. 17).

Напротив левого фланга римлян, которым командовал Мурена, стояли «медные щиты» Таксила (известно, что он атакует Мурену). В таком случае фаланга стояла против центра и правого фланга римлян[105]; ширина македонской фаланги – более 1 километра (см. ниже), что соответствует ширине строя трех легионов Суллы с построением когорты в 10 рядов. Таким образом, Таксил стоял в центре понтийской армии, что косвенно подтверждает его роль главнокомандующего.

Римские историка выделяют в сражении неудачную атаку колесниц. Правда, описывают они это событие по-разному. Аппиан сообщает, что понтийский военачальник «прислал шестьдесят колесниц (с косами), в надежде стремительным натиском порубить косами и разорвать фалангу неприятелей. Но римляне расступились перед колесницами, которые вследствие своей стремительности проскочили в задние ряды римлян, а так как они поворачивались с трудом, то были окружены находившимися в задних рядах и уничтожены их копьями и стрелами».

По мнению Плутарха, римляне атаковали первыми: Сулла «тут же ударил и быстро преодолел расстояние, разделявшее оба войска, чем лишил силы серпоносные колесницы. Дело в том, что главное для этих колесниц – продолжительный разбег, который сообщает стремительность и мощь их прорыву сквозь