Города Беларуси в некоторых интересных исторических сведениях. Гродненщина - Юрий Татаринов

Слышал у некоторых местных иностранный акцент (вороновские литовцы). Люди на улицах исключительно доброжелательные. В целом, у меня сложилось впечатление, что Вороново — оазис, нетронутое цивилизацией местечко. Поэтому тем, кто ищет «затерянный мир», осмелюсь предложить посетить этот город. Возможно, именно там еще обитает непорочность…

А.И. Лакотка в районной книге «Памяць» (2004) сообщает, что основой современного местечка Вороново стало стародавнее село Болотно, которое получило свое название от местной речки Болотнянки. Название реки не требует перевода и обозначает «заросший водоем». На то, что это название славянского происхождения, указывает в том числе и его окончание.

Что касается нынешнего наименования города, то оно взято от размещенной рядом деревни Вороновки. Остается установить, только, официальную дату этого переименования.

(По материалам районной книги «Памяць» и Германа Брегера)

В начале XVI в. канцлер Великого княжества Альбрехт Гаштольд фундовал в Болотне костел.

В 1536 г. имение Болотно (по-польски: Блотно) являлось собственностью Якуба Давойны, наместника дрогичинского.

В 1555 г. — его вдовы Ганны.

В 1558 г. имение принадлежало полоцкому воеводе Станиславу Давойне. При этом в 1559 г. оно стало центром парафии.

С 1591 г. Болотно — местечко в Лидском повете Виленского воеводства.

В 1690 г. местечко насчитывало 61 двор. На площади размещались костел и корчма.

В 1694 г. имение Болотно принадлежало каштеляну новогрудскому Габриэлю Рудомино-Дусятскому. Последний имел здесь в собственности 24 двора, пекарню, бровар и усадьбу с жилыми домами и хозяйскими постройками.

С начала XVIII в. Болотно принадлежало воеводе мстиславскому А. Я. Масевичу, который в 1705 г. основал здесь новый костел святого Тадеуша.

В 1720-х гг. местечко перешло к лидскому старосте Яну Сципиону дель Кампо. Этот пригласил в Болотно пиаров, чтобы основать здесь школу и коллегиум пиаров по примеру того, как это делал в свое время великий Альбрехт Гаштольд. Кроме того, он добивается, чтобы Болотно сделалось центром староства.

В тридцатые годы XVIII в, от Яна Сципиона местечко по дарственной переходит к его сыну Иосифу, женатому на Верене Фирлей из Донбровиц.

С 1735 г. имением Болотно владел писарь земский Лидского повета, позднее конюший Великого княжества Доминик Александрович. В состав имения тогда входили следующие деревни: Едкишки, Дайнова, Станищи, Сцилгуны, Борты, Бояры (Боярская), Тоузгиняны, Лазаришки, Клеткеники, Бальси, Ромуты, Дотишки, Тиниганцы, Кодзи, Больтиники.

С 1742 г. местечко — владение Виленского епископа.

С 1758 г. оно в собственности стольника Великого княжества С. Быковского.

В 1769 г. имением владел Доминик Александрович. В состав имения входило 12 деревень, в которых насчитывалось 60 домов.

(По материалам А. М. Кулагина из районной книги «Памяць»)

В 1735 г. смоленский каштелян Ян Сципион дель Кампо и его сын Юзеф пригласили из Вильни в Болотно монахов («законников») ордена пиаров — Piarum Scholarum (пиаров просветителей). Владельцы имения пожертвовали прибывшим 50 тысяч злотых и фольварок Лапотизна с деревней Вильконцы.

Прибыв на место, гости перестроили в центре Болотна деревянный костел и устроили при нем коллегиум.

Пиары считали образование всеобщим добром, а не привилегией шляхты. Поэтому набирали в свои школы всех, кто желал учиться, не взирая на статус учащегося или его национальную принадлежность.

Пиары 20 лет действовали в Болотно. 12 января 1756 г. они были переведены в более населенную Лиду. Устроенный ими деревянный костел просуществовал до 1967 г., когда был разобран. Теперь на его месте Дом культуры.

(По материалам доклада С.Я. Куль-Сельвестровой на научной конференции в г.п. Радунь 11 декабря 2004 г.)

Через Вороново проходила дорога, связывавшая два важных центра — Гродно и Вильню.

Российская империя имела систему пересылки корреспонденции, поэтому, когда белорусские земли вошли в состав России, на них стали оснащать новые пункты почтовых пересылочных станций. К примеру, в 1838 г., не самом удачном для почтового ведомства, через Вороново и Жирмуны проехало 420 пользующихся почтовыми услугами человек. Для чиновников эти путешествия осуществлялись за счет казны, для остальных — за собственные деньги. Курьеры имели преимущество в получении лошадей на почтовых станциях. Обычно экипаж запрягался тройкой, которая менялась на каждой станции.

Сама почтовая станция представляла собой здание, разделенное на две половины, в одной находился покой смотрителя станции («станционного смотрителя») и помещение для ямщиков, а в другой располагался покой для путешествующих. Кроме этого дома, рядом размещались конюшни, хозяйственные строения, где хранили фураж, брички, сани, упряжь и т. д. На Вороновской станции в разные дни насчитывалось от 26 до 45 коней.

На протяжении нескольких десятилетий Вороновскую почтовую станцию на праве аренды содержал виленский купец третьей гильдии Арон Лейбович Сольц. Впервые он взял здешнюю станцию в 1824 г. Обычно каждые три года власти оповещали об аукционе, на котором выбирался арендатор. Однако Сольц имел аренду без аукциона, потому что хорошо зарекомендовал себя «по приобретенному в сем деле общему доверию столь долговременным содержанием станций в полной исправности и только отличном состоянии».

В ночь с 24 на 25 мая 1841 г. в Воронове случился большой пожар. Он начался случайно, от удара молнии, которая попала в здание постоялого двора, принадлежавшего дворянину Расудольскому. В одном из домов, который принадлежал еврею Генаху Алькеницкому, в огне остались дети — четырехлетний мальчик и шестилетняя девочка. Даже родители не отважились броситься в пылающий дом, на котором уже начала рушиться крыша. И тогда «через двери, затянутые дымом, под горящую крышу кинулся в пылающий дом» смотритель Вороновской почтовой станции Лебедь и спас этих деток.

В XIX в. почтовые станции являлись чуть ли не главной возможностью информационного общения на расстоянии. Поэтому заслуга их огромна и забывать о том, что этой услугой пользовались наши предки, нельзя. Что касается станционного смотрителя Лебедя, то этот человек достоин памятника в Воронове. Будем помнить об этом герое — будем знать и историю родного края.

О скорости доставки конной почты говорит пример переписки Марыли Путкамер (Верещаки) с Томашем Заном. Из Больтеников, где жила Марыля с мужем, ее письма доходили в Вильню за день-два.

В ночь с 29 на 30 марта 1831 г. отряд из двух десятков повстанцев во главе со шляхтичами Шельтынгом и Вильямовским совершили налет на Вороновскую почтовую станцию. Убить никого не убили, но 35 коней забрали. Известно, вольные действия одних, пусть даже и за высокую идею, приводят к бесправным действиям других. Вот выписка земского исправника Ольшевского губернатору края от 2 апреля 1831 г.: итак, повстанцы забрали 35 коней из одной конюшни, «а прочие, стоявшие в другой конюшне, о коих мятежники не знали, забраны самими извозчиками той же станции и выведены неизвестно где в лес» (то есть, украдены под шумок). Впоследствии выяснилось, что кроме забранных 35 коней украдено было еще 5 коней. Это не считая сбруи и седел.

Почтовая станция в Воронове действовала до начала 1850-х. В это время на Гродненщину пришел телеграф. А еще через пару десятилетий через этот регион прошла железная дорога, которая сильно потеснила конную почту на предмет пересылки корреспонденции и перевозки пассажиров.

Г. Фомичевский в «Воранаускай газеце» за 29 мая 2004 г. сообщает, что от местечковой площади, где стоял деревянный костел, по направлению на север уходила улица Виленская. С левой стороны по этой улице сохранился старинный кирпичный дом — магазин («крама»), а с правой — здание (с которого, возможно, начиналось местечко) заезжего двора или корчмы. Изначально здание, стоявшее на этом месте, было деревянным. Но оно сгорело. В XIX столетии еврей Алькеницкий построил кирпичное, в котором размещались гостевая, корчма, магазин и квартира хозяина. Рядом, во дворе, располагались конюшня и навес для карет и фурманок. После войны в этом здании располагался райвоенкомат.

Далее по Виленской стояли одноэтажные дома. Заканчивалась улица около моста, где с XVII в. действовала водяная мельница. Эта перестала существовать, когда спустили водохранилище на реке Болотнянке. От площади на запад уходила улица Эйшишская (Октябрьская). По правую сторону от нее располагается еврейское кладбище. Здесь стояла синагога, которая сгорела во время пожара в городе накануне войны (в 1938 г.).