Рождён среди однажды умерших - Луи Круш

её чем-то забавила. Привлекательная внешность девушки вновь разрушила цепочку рассуждений, и Лука сказал:

— Не верю, — его слова прозвучали с огромной уверенностью в собственной правоте.

Всеволод беззвучно засмеялся, однако такое развитие событий не понравилось Касьяну. Переменившись в лице, тот со злобой в голосе спросил:

— Ты хочешь, чтобы мой брат доказал тебе это?

— А как я должен поверить, что это мальчик? Он заколдованный что ли?

Сказав это, Лука указал рукой на девушку, после чего и сам ещё раз посмотрел на неё. Он принялся внимательно изучать деву взглядом, пока в голову не начали закрадываться сомнения. Был один нюанс, на который Лука изначально не обратил внимания, думая, что это само собой разумеющееся.

Только проснувшись в доме Касьяна он посчитал, что девушка сжалилась над ним из-за его внешности, однако сейчас, находясь так близко друг к другу, он понял, что этот мальчик не проявляет к нему никакого вожделения. Всеволоду просто забавно, но не более.

— Прости, что принял тебя за девушку.

Искренне извинился Лука, так как сам понимал, какого это, ведь в раннем детстве и его постоянно путали с девчонкой. Из-за его привлекательности чуть ли не каждый случайный прохожий считал своим долгом сделать комплимент матери о том, какая у неё прелестная дочурка. Да к тому же его заставляли ходить с длинными волосами вплоть до момента, пока его лицо и тело не начали принимать мужские черты.

Вдоволь насмеявшись, Всеволод похлопал парня по плечу, как бы говоря, что в этом нет ничего страшного. Лука ненароком дёрнулся после первого прикосновения, но после заметно расслабился и даже принял более раскрепощённую позу. Посмотрев на Касьяна, он с самыми лучшими намерениями предостерёг его:

— Теперь я понимаю твои переживания. Но зачем ты заставляешь его отращивать волосы? — это было первым, что пришло парню в голову, ссылаясь на собственный опыт, так как добровольно он бы не стал носить такую шевелюру.

— Забей, это у него религия такая.

Лука вообще не понял смысла сказанного, но вдаваться в подробности не решался. Он просто не мог, да и не собирался представлять, что за религия может существовать в месте, подобном этому. Ведь двое братьев обладали куда более полезными и желанными для него знаниями. Оставшись с бывалыми в замкнутом пространстве, Лука не мог не воспользоваться случаем, дабы не расспросить Касьяна о магии:

— А та золотая рука, которую ты выпускал из себя, как змею… Что это? Это заклинание такое? А как это делается? — парень был несведущ, оттого его вопросы оказались настолько глупыми.

— Ну даже не знаю, — Касьяну же это было совершенно неинтересно, — посиди помедитируй, глядишь, что и получится.

Всё-таки хоть и наотмашь, однако парень сообщил Луке дельную вещь, правда, не став вдаваться в столь необходимые новичку подробности. Подросток, естественно, знал, что такое медитация, ибо и в его мире без магии существовала подобная практика, зачастую приводящая ко сну. Луку не обрадовало такое отношение Касьяна, но он на многое и не рассчитывал, зная замашки своего спасителя.

— Я заплачу! — с огнём в глаза крикнул Лука.

— Чем? Благодарностью? — Касьян пристально посмотрел на парня, ведь с ним такие фокусы, как с его братом не прокатят.

— Благодетелью!

Лука пошёл ва-банк, будучи уверенным, что подобное предложение заинтересует Касьяна. Хоть это и отдаляло от Вознесения, однако ему хватало ума понять, что, оставаясь таким же несведущим слабаком в среде, где существуют люди, подобные Касьяну, готовые стаскивать с трупов ботинки, он может умереть раньше, чем успеет собрать требуемое количество Благодетели.

И это при условии, что юноша не будет покидать города. А ведь для чего-то жители постоянно выходят за стены, значит, вероятнее всего, и ему придётся. А из незнакомцев вряд ли кто-то согласится обучать за бесплатно, учитывая общее бедственное положение. Лука, конечно же, мог примоститься к какой-нибудь девушке, однако подобный расклад льстил ему и того меньше.

— Ха! Ты сначала долг верни, а уже потом торгуйся. Запомни, пока что у тебя ничего нет и не будет. Всё, что ты сейчас заработаешь, принадлежит мне.

Не желая дальше пустозвонить, Касьян вернулся к очистке своего меча и ножен. Лука смотре на сломанный клинок, которым Касьян мог убивать, даже не держа его в руках. Юноша ненароком сглотнул, переведя взгляд на Всеволода, решив попытать счастья в этом направлении. Всё же, если бы не он, то новичок так бы и валялся совершенно нагой под дверью.

Но только Лука собрался открыть рот, как Касьян, даже не глядя в его сторону, понял намерения парня, прервав их на корню:

— Можешь не пытаться, он все равно тебе не ответит.

— Но почему?

Вот только дальнейших объяснений не последовало. Сев в позу эмбриона, Лука начал сокрушаться о своей незавидной участи, благо молчаливую обстановку прервал стук в дверь. Казалось, что в нём был какой-то ритм, однако новичку такое понять дано не было.

Зато благодаря этому Касьян сразу понял, кто стоит за дверью, но не успел он хоть что-то сказать, как та отварилась, и на пороге появился мужчина примерно тридцати пяти лет от роду. Без приглашения войдя внутрь, он сразу же начал говорить:

— Касьян, вся округа болтает о том, что ты притащил настоящего дракона. Где он? А ну, живо покажи!

Всё это время мужчина радостно улыбался, явно рассчитывая увидеть что-нибудь необычное. Он был одет в простую одежду, не такую чистую, как у Всеволода, но и не такую грязную, как у Касьяна. На поясе мужчина носил полуторный меч, спрятанный в поношенные ножны без всякого убранства, когда как навершие рукояти было выполнено в форме головы сокола с инкрустированными в глаза драгоценными синими камнями. Оружие явно не из дешёвых, однако, по успевшему сложиться у Луки мнению, с виду хорошая и удобная обувь говорила о статусности мужчины куда больше.

Ростом тот был примерно метр восемьдесят, худощав, да и не особо привлекателен внешне. Однако было в мужчине что-то такое, чего нельзя приметить сразу, но это нечто заставляло чувствовать к нему уважение с толикой страха, зарождающегося внутри. Возможно, это было вызвано необычным цветом глаз мужчины, а именно тёмно-синего сапфира. Взглянув лишь раз, уже было сложно забыть их глубину, увлекающую за собой, словно океаническое дно. Лука до конца не понимал этого слабого ощущения, будто он с чем-то подобным уже сталкивался, только не мог вспомнить, где именно. Но ещё большим упущением с его стороны оказалось недооценкой значимости возраста мужчины.

Два брата же были хорошо знакомы с ворвавшимся в дом человеком, к слову, нынешним главой их скромной общины.