Будем жить! - Анатолий Галкин

Но главное, что старик Петров спрятал в сарае свою обеспеченную старость. Это при хорошем раскладе. А при плохом – на полке пылилась его смерть.

Глава 5

Можно ли в огромной Москве найти джип, у которого пять лет назад разбили заднее стекло? Нельзя!.. Но если очень хочется, то можно. Все дело в цене, а деньги на оперативные расходы у Савенкова были. И еще – у него списки людей, через которых можно было добыть любую информацию.

Эта профессия называется посредник. Очень удобная должность… При взятках, например… Если вы даете посреднику деньги за некую услугу, то это не взятка. Тот же не чиновник и вы знать не знаете, как и что он будет делать. А потом посредник дает деньги в долг сыну чиновника. И это формально не взятка. А сын просит о чем-то папашу… Одним словом: взятка есть, а по одному звену цепочки доказать ничего нельзя.

Утром Савенков встретился с одним из таких посредников. По первым фразам стало понятно, что тот накручивает цену. Он долго говорил о трудностях задачи, о том, что людям пришлось провести десятки срочных встреч с агентурой, прошерстить сводки ГАИ, проверить множество автомастерских.

Савенков ждал, когда начнется разговор о новой цене, но он ошибся. Просто посредник в свою очередь боялся, что клиент снизит ставку. Такое часто бывало. Правда, заказчик иногда на свой запрос получал полную туфту, аккуратно сработанную липу, очень похожую на правду.

На этот раз оба участника сделки были абсолютно честны. В безлюдном месте Савенков передал остаток оговоренной суммы, а посредник протянул конверт, в котором был только один листочек с тремя десятками строк: номер джипа, дата смены заднего стекла, мастерская, полные данные на хозяина авто, включая его кличку – Чижик.

Любопытной была последняя фраза из этого документа. Гражданин Пыжиков Василий Иванович по кличке Чижик не был судим, не привлекался, не подозревался ни в чем конкретном, но имел очень плотные связи в уголовном мире и ходил там если не в авторитете, то далеко не в шестерках.

Уже через час Савенков был в районе Каланчевки, на пятом этаже дома, который в полученном документе значился как место жительства Василия Пыжикова.

Дверь открыла испуганная женщина не первой молодости. Но и не второй. Так, лет на тридцать пять с хвостиком.

По первым же фразам Савенков понял, что не его грозный вид устрашил женщину. Просто глаза у нее были такие: трепетные и навыкате. А это создавало впечатление постоянного испуга и тревоги. Разговор же она начала весело и бесконечно.

– Проходите, проходите… Вы от Васи?

– Да, некоторым образом…

– Он всегда через разных людей пересылает. Вы в Москве раньше бывали?

– Бывал.

– Вы ночевать останетесь?

– Не планировал. Да и неудобно как-то…

– Ой, об этом не беспокойтесь. Мне Вася доверяет на все сто… Да и из тех, кто у меня ночевать оставался, дураков не было. Боятся Васю! Ни один ко мне не приставал. Даже обидно.

– И давно вы так?

– Три года… Он как уехал в этот дурацкий Дубровск, все считал, что временно. А там то одна работа, то другая. И постоянно надо при хозяине быть.

– Но в Москве-то он бывает.

– Редко. Три-четыре раза в год. Заявится на недельку и…

Хозяйка на минуту замолчала, задумалась, и вдруг ее испуганные глаза сделались томными, игривыми. И все лицо преобразилось, и фигура.

Савенкову стало неудобно. И правда говорят, что во взгляде можно прочитать многое, что глаза есть зеркало души… Глядя на женщину Савенков и читал, и видел картинки из тех редких медовых недель, когда ее Вася по кличке Чижик прилетал из Дубровска. Картинки были столь откровенны, что это напоминало неприличное подсматривание в замочную скважину. Пришлось прервать воспоминания одинокой женщины.

– И долго Василий вас мучить собирается?

– Еще месяц. Это как выборы сложатся. Если их губернатор проиграет, то Вася вернется. А выиграет, то я тогда в этот драный Дубровск перееду. А что?

– И верно. С милым рай и в Дубровске. Я думаю, что Василий уверен, что вы к нему переедете. Он даже квартиру купил в соседнем доме. У вас его адрес записан?

– Записан. Да я и так помню: Садовая, двадцать пять, квартира пять.

– А будете жить на той же улице, но дом двадцать семь, квартира семь… Запишите!

Женщина рванулась искать бумагу и ручку, а Савенков выскочил в коридор… Уже в лифте его догнал визгливый вопрос:

– А деньги где? Мне Вася должен был деньги переслать…

– Деньги с другим приедут. Меня Вася просил только новый адрес передать. Адрес и привет…

Дверь лифта захлопнулась, и Савенков поехал вниз, оставляя в одиночестве испуганную женщину, имя которой он как-то не успел узнать. Да и зачем ему лишняя информация.

Секретарша фирмы «Форт» Галя еще вчера обзвонила всех, чьи телефоны она дала таинственному посетителю с фамилией, начинающейся на букву «С».

Она самым строгим голосом передала приказ Лившица, что если им позвонит этот седоватый лысоватый толстяк, то надо… первое: узнать его фамилию, второе: договориться о встрече, третье: срочно сообщить шефу, четвертое: не болтать лишнее.

Галя как-то забыла, что в этот список себя она внесла под первым номером. Ведь нужны были люди, работавшие еще с Жуковым, а она попала на фирму в день ее основания. Вот она честно и вписала себя первой. Вписала и забыла. По крайней мере, звонок Савенкова был для нее полнейшей неожиданностью. Как пароходный гудок в пустыне.

Только положив трубку, Галина поняла, что не выполнила первый пункт задания. Но, вспомнив многократно повторимое ей слово «Срочно» она начала выполнять третий пункт:

– Илья Борисович! Он мне звонил!

– Кто?

– Вчерашний посетитель. Который из налоговой.

– Понятно… И не надо говорить шепотом. Спокойнее… Ты, Галочка, фамилию его узнала?

– Не совсем… Он представился как Игорь Михайлович.

– Это я и так знаю. Я же просил фамилию… Дальше что? Ты встречу ему назначила?

– Назначила. Все точно сделала, как вы говорили.

– Где?

– У кинотеатра «Аврора». Я рядом живу, в Теплом Стане.

– Я знаю… Когда встреча?

– Через двадцать минут.

– А раньше не могла? Мне же в Дубровск надо позвонить, ребят надо собрать и еще до твоего Теплого Стана… Значит так, Галюнчик, тяни время. Там рядом парк, почти лес. Гуляй с ним и тяни время. Часа два мне надо.

Возникла короткая пауза… Утром прошел хороший дождь, и Галина представила, как будет два часа таскать толстяка по дорожкам и при этом еще выполнять пункт номер четыре требовавший не болтать лишнего. А что такое это «лишнее». В таком случае легче молчать вообще. Так вот ходить по мокрому лесу и молчать… Галя всхлипнула пару раз. Сначала тихо для себя. Потом погромче для Либшица.

– Не смогу я, Илья Борисович.

– А ты смоги. Постарайся как-нибудь.

– Молчать я два часа не смогу.

– Так не надо молчать, Галенька. Не надо… Ты ему песни пой. Станцуй. Соблазни его, в конце концов.

– Старый он для меня. Да и грязно сейчас в лесу.

– Ну, ты, Галя, даешь! Я же не предлагаю тебе на спину ложиться. Насчет «соблазни» это я так сказал, в переносном смысле… Но держи его как хочешь! Хоть к дереву привяжи… Все! Время пошло. Будь на связи. Сотовый из рук не выпускай.

Галя действительно уже опаздывала на свидание. Она бросилась к зеркалу и за одну минуту подкрасила брови-ресницы, мазанула помадой по губам и пару раз чесанула щеткой по волосам. Для толстяка сойдет!

В последний момент Галя вспомнила одно из указаний шефа. Она вспорхнула на табуретку и из верхнего ящика антресолей выудила моток шпагата с карандаш толщиной. На этикетке значилось: «Пять метров». Хватит!

Нельзя сказать, что Савенков не волновался, ожидая Галину. За свою жизнь он сотни раз назначал женщинам свидания и никогда не был спокоен. В молодые годы он волновался от предвкушения новых соблазнительных ощущений. Ожидая жену, нервничал, что она опоздает, перепутает время или место встречи. При деловых свиданиях он тревожился только о результате. Он не любил проигрывать и суматошно просчитывал возможные варианты. Что выгодней: улыбаться или пугать, взывать к совести или откровенно покупать? С мужчинами деловые беседы строились проще. Сильный пол, как правило, и более логичен, более предсказуем. Они четко знают, чего боятся, кого и за сколько готовы предать… Зато женщины эмоциональны и болтливы.

Галина сразу потащила Савенкова в глубину лесопарка. Он покорно месил грязь, воспринимая это как добрый знак. Похоже, она не хочет, чтоб их видели вместе, а значит, знает и готова выложить какую-то тайну.

Начало разговора было долгим и бессистемным. Обо всем и ни о чем. О погоде – природе, о конфетах – пряниках. И оба собеседника были довольны. Савенков считал, что изучает объект, выискивает слабые стороны, готовясь к наступлению. А Галина считала, что успешно тянет время.

О Жукове Савенков упомянул невзначай. Он спросил, отметили ли на фирме пятилетие гибели основателя.