Долгое лето - Токацин

Земля дрогнула ещё раз. Из пролома показалась голова Халькона, потом змей поднялся над дырой в половину своей длины и навис над людьми. Фрисс перехватил меч поудобнее, Халькон равнодушно посмотрел на него и громко зашипел. Он что-то держал в пасти и теперь уронил это к ногам Ликты. Она не шелохнулась под взглядом раздражённо шипящего демона - впрочем, и он не нападал. Вскинув голову, Халькон снова взлетел над каменными столбами и скрылся в норе, и земля над ним сомкнулась. Камень с углублением лежал неподвижно на прежнем месте, но "чаша" была пуста.

- Мацинген ответил нам, - тихо сказала Ликта Ноцер, поднимая предмет, оброненный Хальконом, и показывая всем жрецам. Все, кто был в круге, покинули свои места и обступили унна-эйга, Фрисс, отложив оттянувший ему обе руки меч, привстал на цыпочки, чтобы увидеть странную штуку.

Это была большая жёлтая кость, скорее всего, из лапы Двухвостки или анкехьо, и на ней чернели размашисто вырезанные значки Шулани. Из полой кости сыпались какие-то обрывки, камешки, последним упал сухой листок Живой Травы.

- Кто посмел такое наколдовать?! - вскричал самый молодой из магов, брезгливо прикасаясь к кости. - "Да поднимется волной..." Кто, кто мог послать это проклятие богов на живых людей?!

- Кем бы он ни был - пусть то, что он послал нам, встретит его самого, - тихо и зло сказала Ликта Ноцер. - Хвала Мацингену, указавшему нам на источник бед... Здесь написано о всех городах степи, чародеи. "Все дома, шатры и норы захлестнёт она, и скоро..." Идём, у нас много дел. Отправьте послания во все города, пусть знают об этом безумце. Я посмотрю, можно ли найти его по следу заклятия...

- Но что же нам делать с травой? - растерянно спросил один из магов. Неясные крики долетали до храма со стороны городских ворот, и теперь все повернулись в ту сторону. Оттуда, махая крыльями и рассыпая во все стороны искры, мчались Скхаа. Один из них уронил зелёный лист в руки унна-эйга, и вся стая повисла на камнях храма.

- Хаэ-э-эй! Унна-эйг! Чародеи! - на площадь вывалилась Двухвостка, а на её спине стоял во весь рост воин-гвел и размахивал веткой Живой Травы.

- Лозы не шевелятся! Они все погибли, их корни рассечены! Позволь выпустить Двухвосток, им полезна такая еда!

- Выпускай, - кивнула Ликта и улыбнулась. - Все из вас живы?

- Все, хвала Мацингену! - крикнул гвел и помчался обратно, подгоняя недовольную Двухвостку. За домами слышался радостный рёв, разноголосые крики, в небо взлетали ветвистые молнии и пёстрые кошки.

- Фррисс! - Алсаг в один прыжок догнал Речника и положил лапы ему на плечи. Фрисс обнял кота в ответ.

... - Какая злоба должна одолевать человека, чтобы он послал Живую Траву пожирать других?! - гвел-кочевник покачал головой и потянулся за кувшином. Пир близился уже к концу, съестного на циновках почти не осталось, и котлы опустели. Алсаг дремал в обнимку с крылатой кошкой, ещё две прижались к нему с разных сторон. Фрисс уже захмелел и сидел с глупой улыбкой, глядя на темнеющее небо.

- Много злобы вокруг, и всё же боги к нам милосердны, - сказал он, подставляя чашу. - Да не иссякнет сила Мацингена, да не иссохнут степные травы!

- Хвала Мацингену! - хором повторили гвелы, содвинув чаши. - Хвала!

...Фрисс сидел на крыльце чьего-то дома и расчёсывал шерсть Алсага новеньким гребнем из панциря Двухвостки. Хинкасса млела, раскинув лапы и подставив светлое брюхо, мех ложился ровно, волосок к волоску.

- Гребень Мацингена, - усмехнулся Речник, разглядев резной орнамент. Ещё два гребня лежали в сумке, и Фрисс не заплатил за них ни единого эла, и сверх того с ближайшим караваном в Дельту привезут четыре шкуры товегов - такова награда, полученная Речником. Но дороже всех наград - свободный путь на восток, Живая Трава, надолго сгинувшая из Оррата, и разрушенное заклятие злобного мага...

- Скорро мы пойдём в Хэнгул? - шёпотом спросил Алсаг, перекатываясь на бок.

- Сейчас в воротах столпотворение, - покачал головой Речник. - Пусть уйдут все, кто спешит, а мы пойдём следом. Не спеши так, ещё немного, и мы вернёмся на Реку, и некому будет кормить тебя мясом...

Глава 06. Хэнгул

- Фррисс... - Алсаг старался говорить тихо, и его слова тонули в хрипе. - Сил нет, как хочу пить...

- Во дела... - Речник сел на корточки, разводя руки в стороны. - Ал-лийн!

Водяной шар медленно рос, колыхаясь в воздухе. Хинкасса не стала дожидаться, пока он замедлит рост - она уже лакала, и так жадно, будто год не пила. Речник покачал головой.

- Мерзкое растение - мерфина... Ничего, в Хэнгуле залечим твои ожоги. Пей, не торопись, воды хватит.

По дороге тяжело топотали Двухвостки и анкехьо, громыхали колёса гружёных повозок, - к Хэнгулу шёл небольшой караван, и Фрисс удалился в заросли Минксы, чтобы пропустить его. Злак склонил острые листья над дорогой, и лоза Кими уже обвила его и даже успела расцвести. Фрисс подобрал опавшие бутоны - каждый длиной с ладонь - сложил в сумку и снова повернулся к Алсагу.

Кот сидел в тени Минксы, свесив язык, и тяжело дышал. Его нос был в крови, а глаза едва виднелись из-под опухших век. Фрисс нахмурился и тронул шерсть на его плече, открывая свежие рубцы - следы от "когтей" Живой Травы.

- Ничего плохого не вижу, Алсаг. Царапины заживают, как им положено. Всё-таки ты отравился мерфиной. Посидел бы ты спокойно, я тебе нос помажу...

- Нуску, уберреги меня от его целительского ррвения! - кот сердито фыркнул и отполз в траву. - У меня крровь горрит, Рречник. Тоже, скажешь, из-за меррфины?!

Фрисс вздохнул и развёл руками. Живая ограда из мерфины была в двух шагах от путников, и её запах резал глаза даже Речнику, а у хеска нюх был куда острее. Угораздило же его сунуться мордой в листья...

- В Хэнгуле найду тебе лекаря, - пообещал Фрисс и оглянулся на дорогу. Караванщики-гвелы не смотрели на чужестранцев, они следили за своим стадом - полсотни товегов на узкой дороге норовили уйти в заросли, с той стороны живой изгороди на них хищно косились гигантские птицы хана-хуу, а влезать между товегами и мерфиной не хотели ни люди, ни крылатые кошки. Никто не видел и не слышал путников, и Фрисс был этому рад.

- Пойдём, Алсаг. Если бы ты держался лапами, а не когтями, я бы тебя понёс...

- Стрранные у тебя выдумки, Фррисс, - кот громко фыркнул и неохотно поднялся. - Далеко до Хэнгула?

- Эсен-ме! - повозка, скрипнув, остановилась у обочины, гвел-возница спрыгнул на землю и шагнул к Речнику. - Что-то с твоим зверем?

Большая серая кошка из клана Оремис перебралась с повозки на спину анкехьо, чтобы ящер не вздумал уйти без погонщика, и повернулась к путникам. Смотрела она только на Алсага - как и все йиннэн, встреченные странниками до того.