Звезда Давида - Константин Юрьевич Волошин

твоя Гузель, Егорка, – сказал он, устраиваясь под кожухом на сон. – Атаман сильно побил её. За что, сказать не могу. Не дознался. Боязно.

– Вот гад! – прошептали губы Егора. – За что можно так избить девку? Когда было, Стёпка?

– Меньше недели назад. Дня четыре прошло, как сказали. Завтра попробую узнать за что. Сам-то не узнавай. И так атаман на тебя косо смотрит.

* * *

Время близилось к весне. Подтаивал снег, на острове уже появились ранние пташки, и настроение людей стало улучшаться. Омрачала лишь смерть десятка воинов от ран и болезней.

В один из светлых солнечных дней примчались лазутчики с тревожной вестью. Ахромей тут же оповестил всех, что в их сторону идёт малая орда.

– Разведка будет следить за монголами, а нам тотчас заняться обороной. Орда не так велика, человек пятьсот. Скорее всего, какой-то род кочует на новые места. Но нам надо быть готовыми, коль станут нападать. А пока сидим тихо и готовимся к бою!

Из нор вылезли все, кто мог стоять на ногах. Поправляли брёвна ограды, готовили оружие и места для лучников. Побежали отряды в разные стороны в засады на случай охвата с тыла и боков.

Хлыновцы удивились, увидев, как много хворых среди них. Треть людей с трудом могли хоть что-то делать. Некоторые едва ходили, а человек пятнадцать и вовсе не смогли даже выйти посмотреть на суету.

Часа через два стало ясно, что разведчики врага засекли хлыновцев. Два дозора сошлись с татарами в сшибке и порубили всех. Но и сами потеряли двоих убитыми. Были и раненые.

– Теперь не обойтись без жестокой сечи, братцы! – вопил Ахромей, проверяя готовность к обороне.

Во все стороны побежали наблюдатели. Стали доносить, что происходит за пределами острова. Татары уже поняли, что имеют дело с русскими. В нескольких верстах от лагеря монголы уже высадились на остров, перейдя протоку по льду.

В особо опасных местах хлыновцы стали пробивать лёд, чтобы монголы не смогли напасть неожиданно, а стычки происходили уже повсеместно, но пока малыми силами. Монголы пока лишь определяли силы русских и свои возможности.

Лишь примерно часа за полтора до заката отряд монголов в две сотни сабель всё-таки переправился на остров и напал на хлыновцев, которые оказались в трудном положении. Их было не больше полусотни, пришлось забежать в лес и скрываться в чащобе, обстреливая монголов стрелами. Конница не могла использовать своё преимущество, воины спешивались. И несли большие потери.

– Сотня Терёхи, бегом на помощь! – распоряжался Ахромей, собирая воинов. – Поспешайте! Коней у наших нет, так что не бросайте их самих!

Хлыновцы, хоть и сильно уступавшие в числе, успели подойти сзади татар и неожиданно напали, с воем и лихим свистом. Прорубили себе путь к своим, положив десятка два татар. Всё же соединились, принеся троих раненых. Постепенно отходя, ушкуйники продолжали из укрытий стрелять, поражая наступающих стрелами, а при близком бое и сулицами, бросая в них легкие дротики. Те несли потери куда ощутимее, чем хлыновцы, но продолжали идти вперёд, подгоняемые своими начальниками.

Перед самым закатом подошло ещё подкрепление, и после короткого совещания решено было послать полсотни воинов в обход и напасть решительно и яростно. И татары стали разбегаться, теряя своих воинов.

Уже в сумерках бой был закончен. Можно было передохнуть и подкрепиться. Хлыновцы в изнеможении бросились по своим землянкам и повалились спать, слегка перекусив. Но всё же охрану выставили, из тех, кто не принимал участия в схватках.

Егор успел перекинуться парой слов с Гузель. Та занималась ранеными, и это у неё получалось вполне хорошо. На лице уже не было синяков, но она стала необыкновенно молчаливой.

Прощаясь с Егором, девушка прошептала с отчаянием:

– Я больше не смогу так жить, Егор! У меня мало что получается.

– Ты о чем, Гузель? – спросил Егор, не понимая, куда она клонит.

– Ладно, не будем больше. Иди, а то нас заметят.

Вид Гузель показался Егору ужасным. И голова теперь постоянно была занята размышлением, что так сильно беспокоит Гузель. Ничего не придумав, парень отложил это до утра. К тому же Ахромей направлял отряд в сотню воинов в ночное нападение на монголов, а к этому надо ещё подготовиться. Тем более что Егора поставили десятником. Это ему льстило, но и тревожило. Справится ли?

Собрали всех коней, но часть воинов вынуждена была довольствоваться пешим ходом или сидеть вторыми позади седла. Дело подходило к полуночи. Сотня спешным маршем переправилась на берег протоки и затаилась под кручей, выслав разведку.

Егор с товарищем проползли к огням татарского лагеря и осмотрелись вокруг. Лагерь спал, сторожа тоже дремали у костра, кутаясь от поднявшегося ветра со стороны полночи. Он предвещал похолодание и снег.

– Я посмотрю тут, а ты гони к нашим, скажи, что самое время напасть. – Егор кивнул на лагерь. – Поведаешь сотнику о том, что мы видим.

Через полчаса сотня вышла на исходную позицию. Лагерь, слегка огороженный кибитками, легко пропустил нападавших. И хлыновцы молча, без ора, бросились на лагерь. Татары в ужасе разбегались, начальники тоже не очень спешили оказать сопротивление, но часть степняков всё же схватили оружие и ощетинились на хлыновцев. Рубка закончилась так же внезапно, как и началась. Большая часть татар убежала, бросив половину лошадей. Остальные были посечены или взяты в полон. Их оказалось больше сотни.

– Всё добро и провиант гоните на остров! – распоряжался сотник. – Полон гоните туда же! Там разберёмся. Оружие, особенно луки и стрелы, собрать! Обыскать кибитки!

Часть ушкуйников бросилась грабить лагерь, остальные погнали полон и коней с отарой овец к острову. Осторожно перешли через протоку. В лагере уже все проснулись, принимали полон и добро, особенно овец с конями.

Ликование мешалось с ужасом. Все понимали, что им на острове теперь делать нечего. Подойдут новые отряды татар и порубают всех без остатка.

Ахромей тут же распорядился:

– Грузите добро и провиант на коней – и в путь! Утром нас тут не должно быть! Пока лёд держит, перейдём Волгу и скроемся в степях. Авось погони не будет. Поторапливайтесь, ребята!

Народ так перепугался, что задолго до рассвета все уже выступили к Волге. Лёд уже истончился, пришлось переходить реку крайне осторожно, боясь провалиться в воду. Некоторые попали под лёд, двое утонули вместе с конём, на котором ехали. Но всё же они скоро оказались на правом берегу и тотчас устремились в степь, покрытую подтаявшим снегом.

До полудня никто их не преследовал. Затем далеко позади, с вершины бугра, заметили отряд человек до десяти. То, конечно, был передовой отряд