Чилима - Игорь Кротов

– Так же. И я хочу, чтобы Влад продолжал еще месяц заявки подписывать, только теперь вместе со мной. За это время ко мне здесь все привыкнут.

Дальнейший разговор пошел в конструктивном русле: мы утвердили план действий и, несмотря на протесты Яцека, месяц он еще сюда походит. Самое интересное случилось, когда я уже думал, что все заканчивается. Батя Яцека полез к себе в стол, достал оттуда серую, плотную, сложенную пополам бумажку и передал ее мне:

– Игорек, теперь весь подвижной состав по этой справке будешь оформлять. В товарную контору вместо денег ее отдавай, они отсюда тариф будут списывать. Как в этой справке деньги закончатся, вернешь ее мне и семьдесят процентов от суммы. Здесь записано на двадцать миллионов, следовательно, как отработаешь, четырнадцать вернешь. Понял?

– Не совсем…

Он ничего не сказал про главное.

– Что тебе не понятно?

– Эти бабки, которые от справки останутся… Что с ним делать будем? – я всегда считал и считаю, что в этих вопросах надо сразу расставиться, а то потом начинается: кто-то кого-то не понял, а ты рассчитывал на одну сумму, но получаешь третью.

– Как и все остальные, пополам! – я увидел одобрение в глазах дядь Тараса, а Владу было по барабану.

– А Вы, дядь Тарас? – и этот вопрос я не мог не задать.

– Спасибо тебе, Игорек, за заботу обо мне, но не переживай, я в порядке, – он пододвинул ко мне конфеты. – Сашка в управление дороги ездил, привез конфеты, студентами мы от них были без ума. «Комета» называются. Попробуй!

Я не очень хотел есть конфеты, но правила посещения этого кабинета усек: надо есть – буду.

– Мы, когда к Вам поднимались, кучу народа видели в отделении, все идут поздравлять! У Вас, наверное, отбоя нет от посетителей, – я съел конфету, выпил чай и уже намылился уходить.

– Да, напряженная неделя, ты прав. Но ничего, этот праздник нужен! Ничто рабочего человека так не окрыляет, как гордость за профессию. Это нам нужны власть, деньги, хорошие машины, да много чего, а им необходимо одно – собой гордиться! Мы с НОДом считаем: пусть к ним люди идут, поздравляют, конфеты несут и покрепче чего. Не надо их ограничивать! Сегодня ко мне, кстати, Максик приходил и тоже поздравил!

Влад впервые оживился, когда услышал про Макса:

– Куда?

– Сюда, в кабинет. Вот на этом стуле сидел, – он показал на меня.

– Странно, мне он не звонил. Обычно, если ему от тебя что-то надо, он сначала ко мне обращается, обстановку проверяет, – Влад воспринял эту новость как-то очень близко к сердцу.

– Сегодня он не один приходил. Видимо, поэтому решил тебя не беспокоить. И потом, если бы он и хотел тебя найти, вряд ли бы ему удалось. Ты дома не живешь! – Яцека батя подмигнул мне, приглашая поглумиться над сыном.

– Пап, если Максу надо, он из-под земли наковыряет, – что-то он не мог успокоиться.

– Я же тебе говорю: он был не один, – дядь Тарас, мне показалось, хотел что-то добавить, но Яцек не дал ему договорить:

– А с кем?

– Ну, если тебе не все равно, с каким-то Борей. Я его первый раз видел. Достаточно взрослый мужчина, манерами на блатного похож, – я не понял, шутил он или нет.

– И что они хотели, пап? – я бы тоже спросил, будь это мой отец.

– Я же тебе говорю – поздравляли, дружбу предлагали, помощь, ну как обычно, – он продолжал в том же веселом тоне. – Вы с Максиком будьте теперь поаккуратней. Может, ему и не надо все знать про ваши дела…

– Пап, Макс – наш друг?! – Яцек обратился ко мне за подтверждением.

– Да, друг, правда, мы его уже не так часто видим, – я не покривил душой: Макс в последний месяц встретился с нами два раза, и то ненадолго.

– Игорь, он просто занят. Макс возглавляет в банке отдел валютных операций, с утра до ночи торчит на работе.

– Сынок, да мы же не против Макса, но он же вас не посвящает в свои текущие дела, и тем более – в денежные вопросы. Деньги – дело деликатное. Даже себе надо как можно реже говорить, сколько у тебя денег, – а вдруг кто услышит?

Они еще немного поспорили о настоящей мужской дружбе, а я сидел и думал, насколько он умный, Яцека батя. Да, чем выше должность, тем умнее при ней человек. Он может быть кем угодно – подлецом, подонком, проходимцем, паскудой, поганцем, паршивцем, прохвостом – кем угодно, но почти всегда он будет умным.

Мы с дядь Тарасом договорились, что он нам на следующей неделе выделит два термоса. Я недавно познакомился с парнями, которые экспедируют крутую компанию, «Дальвемо». Они окорока в Сибирь гонят, им термоса нужны. Как раз справку отработаем.

Пока мы шли домой, я все время говорил о справке. Если все пройдет хорошо, это же дополнительно шестьсот долларов каждому! И надо, чтобы Влад выяснил у отца, можем ли мы рассчитывать на дальнейшую работу по этим справкам. Но пока я ему талдычил про Фому, то совсем упустил из виду, что он мне в ответ несет про Ерему, – точнее, про Макса. Почему тот не ему позвонил, почему без предупреждения пошел к его отцу, ну и все в том же духе.

– Че ты рыдаешь, как брошенная девка? – я злился на Яцека. Вместо того, чтобы думать, как не обосраться в этот ответственный момент, он забивал себе голову всякой херней. – Тебе же батя сказал, Макс приходил с блатным! Зачем он тебя будет предупреждать?

– А если пришел с блатным, тогда это что, подстава? Он что, папку под крышу хотел загнать? – тут конечно Яцек прав: не стыковалось.

– Влад, ты Максу пока ничего не говори, не сдавай своего батю. Потом, когда время придет, мы у него спросим, понял?

– Да, хорошо, – согласился Влад. – Что будешь делать?

Мы стояли возле его входной двери.

– Поеду, товары куплю, которые мать просила, а потом или буду «Дюка» добивать, или кино посмотрю – то, что ты мне позавчера дал.

– Ты еще не посмотрел «От заката до рассвета»? Я тебе завидую, чувак! Ладно, бывай! Завтра, когда приедешь из Сиреневки, заходи, я тебе расскажу, как у меня на радио прошло. Что-то я волнуюсь!

– Не ссы!

Мы попрощались. Я потащился к себе на этаж, с трудом взбираясь по ступенькам. На часах натикало начало пятого; солнце еще ярко светило за окном, плавки на балконе уже высохли. Может, снова махнуть на море, на бурсовский пляж, но уже в одного? Хотелось подумать о том, что я сегодня увидел и узнал. Меня не покидало чувство, что я Али-Баба и сейчас стою перед пещерой с каким-то сим-симом в руке.

Есть особенный кайф, когда купаешься один, без компании: только ты и море, никто не мешает, ничто не отвлекает, ты просто плывешь, плывешь, плывешь…

Марк Два

Третий час я не мог найти два с лишним миллиона рублей, хотя точно знал, что они должны где-то быть. Где??? В доверху набитом деньгами рюкзаке их нет. Нет их и в тех трех справках ТехПД, которые я открыжил по три раза каждую. Завтра мне необходимо будет отвезти эти справки и деньги туда, куда скажет дядь Тарас. А два с половиной миллиона – это целых пятьсот долларов! – есть только в моих записях. Именно на пятьсот долларов больше я отдал Яцеку его долю. А где теперь мои? Мои пятьсот? Мозги у меня начинали закипать и я, скорее, обрадовался, когда запищал пейджер. Сообщение пришло от Влада.

«Ты где? Я дома».

В ответ я постучал по полу кладовки гантелей. Через пару минут пейджер пискнул:

«Сейчас приду».

Я сунул справки в рюкзак к бабкам и затолкал его под кровать. «Подальше положишь…», как говорится. В последние двадцать дней после того, как я начал сам подписывать заявки, а Влад только изредка мне в этом помогал, в нем открылась одна маленькая, но интересная деталь. Мы еще не доработали тему, а он уже бежал ко мне за долей. То, что она еще не созрела, он в расчет не принимал – ел зеленую. Скорее всего, где-то здесь и порылась собака в моих пятистах баксах…

Яцек пришел ровно через тридцать минут. Пунктуальность никогда не была его сильной стороной, он брал другим – обаянием. Но это и не Макс. Тот мог вообще не прийти или припереться через пару часов и закатить скандал с формулировкой: «А где все?» Я старался всегда быть вовремя; не всегда, правда, получалось, но я старался. А самый решительный ход в этом плане делал Марк – он приходил на пару минут раньше назначенного срока и потом долго смотрел на тебя с укоризной. В его взгляде читался вопрос: «А не хочешь ли ты, господин опоздавший, материально компенсировать мой моральный ущерб за свое опоздание?» Интересно, кто-нибудь на это повелся?

Влад предложил поехать сначала на Угол, а потом на море:

– Посмотрим литье на «сурфа». Мне папка пятьсот долларов дал.

Вот бл… ин, как теперь верить в справедливость? Кто-то на пятьсот прилипает непонятно где, а кому-то пятьсот прилетело непонятно откуда. Хотя это как раз понятно. Дядь Тарас, когда я пришел к нему первый раз вместо Влада подписывать заявку, предложил в целях воспитания в своем сыне уважительного отношения к деньгам полностью перевести его на самоокупаемость. Даже, если быть более точным, на мой баланс. С тех пор Яцек резво интересуется состоянием наших дел – правда, только в пределах своей доли. На мое замечание про то, что я один, как белка, он резонно заметил: