Око за око - А. Норди

поведение Антипа убедило ее, что таким самодовольным ублюдкам не место в этом мире. Антип, в отличие от Филиппа Куверта и людей, отмазавших его от правосудия, был полнейшим ничтожеством, но даже он считал себя в праве распоряжаться жизнью хрупкой и на первый взгляд беззащитной девушки, какой казалась Таня.

Как же он ошибался!

— Лучше давай я покажу тебе кое-что поинтереснее, — игривым тоном сказала Таня, когда волна внутреннего негодования стихла, и она снова вернула контроль над эмоциями.

Антип даже не обратил внимания на фальшь в голосе Тани — настолько сильным оказалось его возбуждение в предвкушении секса. Облизнув губы, он посмотрел на попутчицу — и вскрикнул от резкой боли, когда его взгляд встретился с глазами Тани. А затем он завопил так, как будто тысячи раскаленных игл через глазницы впились в черепную коробку, разрывая ее изнутри испепеляющим жаром: Таня хорошо знала этот крик, ставший для нее музыкой наслаждения.

Антип, забыв про рулевое колесо, схватился ладонями за лицо и отвернулся от Тани в тщетной попытке спасти глаза от ее смертельного взгляда.

Спустя мгновение фургон, лишенный управления, вильнул по дороге. Таня успела наклониться и накрыть голову руками, когда автомобиль, вырвавшись на обочину, с оглушающим грохотом врезался в фонарный столб.

Главы 15, 16

Глава 15

Кира не успела заметить, как наступило утро. В какой-то момент она поняла, что чернота за окнами отдела оперативных расследований сменилась тусклым серым светом, но когда именно это произошло, сказать Кира не могла. Ей казалось, что в глаза насыпали песок, а мозги заменили ватой, пропитанной плохим кофе, — сказывались сутки, проведенные на ногах без малейшей минуты сна или отдыха.

Верес, в отличие от нее, держался куда бодрее: закинув ноги на свой стол, он откинулся на стуле и с невозмутимым видом в очередной раз нажал на кнопку вызова на мобильном телефоне.

— Где его черти носят в такую рань? — возмутился Верес, когда из динамика телефона, переведенного в режим громкой связи, вновь раздался холодный голос автоответчика: «Абонент находится вне зоны доступа. Пожалуйста, оставьте сообщение после звукового сигнала».

Последние пятнадцать минут Верес пытался дозвониться до Филиппа Куверта, но каждый раз попадал на автоответчик. Он оставил сообщение с просьбой перезвонить, а затем упорно продолжал набирать номер в надежде, что Куверт все-таки снимет трубку. Кира тем временем безуспешно дозванивалась Куверту на домашний телефон в его городской квартире, но из трубки все время доносились тоскливые длинные гудки.

И в тот самый момент, когда она в очередной набирала домашний номер Куверта на стационарном телефоне, зазвонил ее мобильник. «Алекс Томчак», — высветилось имя на экране.

— Коваль, я не могу дозвониться до Вереса, — раздался из трубки как всегда спокойный голос Томчака, — поэтому набрал тебя.

— Верес занят, — сообщила Кира, переводя звонок на громкую связь, чтобы ее напарник тоже смог услышать разговор. — Томчак, ты уже на месте?

Как только Верес и Кира поняли, что Филипп Куверт почти наверняка станет следующей жертвой Тани Бартош, они уточнили адрес его квартиры. К радости Вереса оказалось, что Куверт живет неподалеку от Алекса Томчака. Недолго думая, Верес посреди ночи бесцеремонно позвонил своему бывшему напарнику и попросил его проверить квартиру Куверта.

— Да, я на месте, — ответил Томчак. — Квартира расположена в охраняемом жилом комплексе — весьма фешенебельном, я должен заметить. На звонок в домофон никто не отвечал, поэтому я нашел охранника. Он утверждает, что Куверт с женой и дочерью несколько дней отсутствуют в квартире.

— И где же они сейчас находятся? — спросил Верес.

— Охранник точно не знает. Говорит, что Куверт частенько улетает в командировки, а его жена и дочь могут быть в загородном доме в Рохме или гостить у родителей жены.

— Ты показал ему фото Тани Бартош? — вмешалась Кира: именно она скидывала на смартфон Томчака снимок из личного дела Тани.

— Да, охранник ее опознал! — поспешил ответить Томчак. — Он видел похожую девушку три дня назад. Она приезжала к дому в форменной одежде курьера и сказала охраннику, что доставила Кувертам посылку. Но в тот момент их не было дома. Девчонка-курьер принялась назойливо выяснять у охранника, когда вернется Куверт вместе с семейством, чтобы лично передать ему важную посылку.

— И когда это произойдет? — напрягся Верес.

— По словам охранника, Куверты должны вернуться сегодня, — ответил Томчак. — Я просмотрел записи с камер видеонаблюдения и могу подтвердить: три дня назад охранник действительно разговаривал с девушкой-курьером, очень похожей на Таню.

Верес переглянулся с Кирой, после чего сказал:

— Она готовится нанести последний удар. Томчак, вызывай полицейское подкрепление и установи у квартиры Кувертов скрытое наблюдение!

— Вообще-то я уже об этом распорядился, — хмыкнул Томчак. — Не один ты такой умный, Верес.

— Как жаль, что мы больше не работаем вместе, — съязвил Верес. — Из нас бы получилась отличная пара.

— Ты не в моем вкусе, — с усмешкой огрызнулся Томчак, но его голос прозвучал настолько беззлобно, что Кира поняла: бывшие напарники явно обожали друг над другом подтрунивать.

— Томчак, меньше болтай и смотри не облажайся! — Верес прервал милую перебранку с коллегой, взглянув на наручные часы.

— Сообщи нам, если появится какая-нибудь дополнительная информация, — Кира попрощалась с Томчаком и, отключив звонок, посмотрела на Вереса.

— Возможно, Таня уже добралась до Куверта, но в каком-нибудь другом месте. — Верес озвучил мысль, которая в этот момент беспокоила саму Киру. — В любом случае, рано или поздно мы это узнаем.

Он снова нажал на кнопку вызова на своем мобильнике. Но в этот раз вместо голоса автоответчика из динамика донеслись длинные гудки. Кира удивленно взглянула на Вереса: он тут же убрал ноги со стола и положил телефон перед собой в ожидании ответа. Спустя еще три гудка из телефона по громкой связи раздался энергичный мужской голос:

— Да, слушаю!

— Господин Куверт, с вами разговаривает Марк Верес, агент БЛОК. Мы долгое время не могли до вас дозвониться.

На другом конце повисла короткая пауза, после чего Куверт проговорил с легкой тревогой в голосе:

— Я не мог ответить, потому что летел в самолете.