Оранжевая история - Лиана Делиани

— Да.

— Нил О’Ши. Мелкое мошенничество, пара угонов. Все в разных провинциях. Думаю, с вашими деньгами он уже далеко. Остается выяснить, что длиннее — наши руки или его ноги.

Питер занялся какими-то бумагами. Я взяла его мобильный, еще раз созвонилась с Френни. Ничего нового мы друг другу не сказали, оставалось лишь утешать друг друга тем, что мы как-нибудь справимся. Но я пока не представляла как.

— Питер, я, наверное, поеду.

— Если подождешь еще час, сможем вместе пообедать, — ответил он, не отрываясь от своих бумаг.

— Я имела в виду, что еду на ферму.

— Пипс, не пори ерунды. От того, приедешь ты на ферму сегодня вечером или завтра утром, ничего не изменится. Утром я тебя отвезу.

Я ждала его, наблюдая за тем, как деловым, небрежно-властным голосом он отдает распоряжения, как вальяжно покачивается в кресле, разговаривая по телефону, как сосредоточенно выслушивают его подчиненные. Я думала о том, что работа и честолюбие — такое старое, забытое слово, но в случае с Питером очень точное — занимают главное место в его жизни, и не представляла, чем ему удастся возместить их потерю.

В час он, наконец, взглянул в угол, где я от нечего делать теребила пальцем листья фикуса.

— Едем.

— Я надеюсь, ты не повезешь меня в какой-нибудь помпезный ресторан?

— Я повезу тебя в ресторан с хорошей кухней. В других я не обедаю.

— Ну, конечно.

— Кстати, раз уж ты спросила, тебе не мешает переодеться.

— Во-первых, мне не во что переодеваться, а во-вторых, я нормально одета.

— Тогда сначала купим тебе что-нибудь.

— Подожди, я правильно поняла, ты считаешь, что я плохо одета?

— Пипс, ты одета в пляжный сарафан.

— Это не пляжный сарафан. Если ты не заметил, он очень длинный и вполне закрытый.

— И поэтому ты решила не снимать его всю неделю?

— Знаешь, если ты стыдишься появляться со мной, можешь просто сказать об этом. И не нужно тогда меня никуда приглашать.

— Грань между «стыдиться кого-то» и желанием гордиться тем, кто пришел с тобой, довольно тонка. Так что я не буду уточнять.

Он начал проверять что-то в интернете. В результате, мы остановились у модного бутика.

— Чем я могу вам помочь? — пропела девушка-консультант, приближаясь к нам.

— Спрашивайте у него, все равно ему платить, — я была очень зла.

Питер, как ни в чем не бывало, принялся обсуждать с девушкой, что она могла бы нам показать. Мне вдруг пришло в голову, что, наверное, он делает это не в первый раз.

— Да, это и вот это. Пипс, перестань психовать и иди, примерь.

— Может, сам примеришь?

— Не мой размер.

— Запомни, я верну тебе деньги, — я уперлась пальцем в его галстук. — И я не какая-нибудь твоя неодетая киска.

На мгновение он прищурил глаза, а потом начал хохотать.

— Так вот оно что. Неодетая киска… — он опять расхохотался.

Я вырвала вешалки из рук недоумевающей девушки и скрылась в примерочной. Там я натянула на себя первое, что попалось под руку. Им оказался брючный льняной костюм очень светлого кофейного оттенка. Я с вызовом шагнула обратно в зал на суд двух пар глаз и зеркала. Зеркало неожиданно показало, что костюм хорошо сидит, и в нем у меня деловой и элегантный вид.

— То, что надо, — кивнул Питер.

Следующим было нечто бесформенное черного цвета из тонкого натурального полотна с кружевами. Когда я увидела себя в зеркале, то оказалось, это что-то среднее между платьем и сарафаном, выглядело на моей фигуре оно прекрасно, и даже грудь откуда-то появилась.

— Отлично. Платье упакуйте, а костюм она наденет.

Когда я забрала у девушки чек и увидела сумму, уверенности, что я расплачусь с ним в ближайшее время, у меня поубавилось.

В ресторане он был таким же невыносимо самодовольным и не переставал насмешливо на меня поглядывать.

— Как ты сказала? Неодетая киска, — он снова разоржался.

— Что б ты поперхнулся, — прошипела я.

— Привет, Питер. Как дела? — к нам подошел еще один представитель холеной юридической братии.

— Привет, Дуглас. Пипс, знакомься, это Дуглас Спенсер, почти мой друг.

— Ну, спасибо, вот это ты меня представил.

— Салли Пипс, — он назвал меня, ничего более не добавляя.

— Раз познакомиться, — Дуглас улыбнулся, скользнув по мне оценивающим взглядом. — У вас деловой обед, ли я могу к вам присоединиться?

— Присоединяйся, если хочешь.

— Итак, Салли, чем вы занимаетесь? — спросил Спенсер, сделав заказ.

— У меня бизнес на побережье.

— Что-то, связанное с туризмом?

— Нет, сельское хозяйство. Я — фермер.

— Признаться, Салли, вы в корне меняете мое представление о фермерах. Вы давно знакомы с Питером?

— Около… пяти лет.

— Надо же. Он никогда не рассказывал, что у него есть знакомые фермеры.

— Видимо, это потому, что во время нашей первой встречи я чуть не угробила его машину и покалечила его самого.

— Как интересно. Он отсудил у вас солидную компенсацию?

— Нет, мы уладили дело в досудебном порядке.

— И даже сохранили дружеские отношения. На Питера это не похоже.

— А вы давно знакомы?

— О, еще со школьных времен. До сих пор иногда играем в гольф.

Еще пятнадцать минут подобной болтовни, и мы покинули ресторан. Питер отвез меня домой и оставил.

Я долго со вниманием рассматривала себя в зеркале. Это, конечно, прекрасно, но в таком костюме не ездят на фургоне или тракторе, да и комфортнее я чувствую себя в привычных джинсах с майкой или футболкой. Костюм для единичных случаев, таких же редких, как мои встречи с Питером. Что ж, пусть он будет, все же, приятно иногда почувствовать себя леди.

Я позвонила маме. У них с отцом все было в порядке, и она выразила уже привычное недовольство тем, что я провела неизвестно где и непонятно с кем очередные выходные. Я обещала заехать к ним на днях.

Звук хлопнувшей входной двери заставил меня встрепенуться в начале пятого.

— Есть новости? — спросила я у Питера.

— Твой форд нашли брошенным на стоянке в Перте, — сказал он, опускаясь в кресло.

— Слава Богу! Я так к нему привыкла, что он стал чем-то вроде домашнего животного.

— А ты не пробовала завести себе кис…

— Не смей!

— Кошку, — закончил он, издевательски подняв брови.

— Очень смешно, Бролин. Расскажи лучше, как прошел день. Точнее, его вторая половина.

— Как и следовало ожидать. Я отстранен от должности до окончания разбирательств, — он расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, и, ослабив галстук, встал.

— Тяжело было? — я сочувственно погладила его по руке.