Маска, кто ты? - Элизабет Хардвик

Реймонд поймал ее взгляд и встал.

– Неужели тебе не хочется чего-то большего, Робин? – не унимался он. – Например, выйти замуж, завести детей?

На мгновение сердце ее сжалось от боли, но она тут же овладела собой и смерила его непроницаемым взглядом.

– Как и ты, Рей, я уже знаю, что такое брак, – выдавила она сквозь стиснутые зубы. – А что касается детей, то они не так уж необходимы.

Никогда! Никогда больше она не позволит другому человеку обрести над собой власть!

Реймонд бросил на нее взгляд сквозь прищуренные веки.

– Ты была замужем?

И снова этот человек вынудил ее сказать больше, чем она собиралась. Стоило увести его от одной опасной темы, как он сразу же находил другую.

– По-моему, в наше время разведенная женщина – не редкость, – нарочито небрежно заметила она.

От Робин не ускользнул взгляд Реймонда, украдкой брошенный на ее левую руку. К счастью, там не осталось никаких признаков кольца: ни светлой полоски кожи на фоне загара, ни легкой вмятины. Тонкий золотой ободок давно уже поглотила река – вместе с грустными воспоминаниями.

– Ты разведена?

Ну, нет, больше ему не удастся ничего из нее вытянуть!

– Отец учил меня, что в жизни нужно испытать все, – с иронией отозвалась Робин. – И если с первого раза не понравится, то больше не повторять своих ошибок!

Ей удалось выкрутиться, но по его мрачному выражению она поняла, что это еще одна тема, к которой он непременно вернется, как только представится случай.

Ну и пусть, только напрасно время потеряет! – подумала Робин. Она не собиралась отвечать на вопросы о своем браке.

– Твои родители живут в Лондоне?

– Нет, – коротко ответила она. – А твои – в Америке?

Рот Реймонда изогнулся в легкой усмешке: он оценил, как ловко она увернулась от прямого ответа.

– Да, – сухо протянул он. К этому времени они уже успели убрать со стола посуду. – В Вашингтоне, округ Колумбия. Отец был политиком, но отошел от дел.

Если он думает, что, отвечая на мои вопросы, сумеет вызвать меня на откровенность, то глубоко ошибается, сказала себе Робин.

– Разве политики когда-нибудь уходят от дел?

– Пожалуй, нет, – улыбнулся Реймонд. – Но он любит сообщать об этом всем и каждому. Они с мамой женаты уже сорок лет.

А мои родители – тридцать, подумала Робин. Кстати, на следующий день как раз была годовщина их свадьбы, так что нужно выбраться к ним хотя бы на несколько часов.

К сожалению, она теперь не могла проводить больше времени в их обществе.

Когда-то все было совсем по-другому. Мать и отец обожали свою единственную дочь, и очень тяжело переживали то, что три года назад сотворил с ней Стивен. Отец исхудал и превратился в собственную тень, а мать, жалея Робин, в дни ее приезда изо всех сил старалась делать вид, что все нормально. Робин это раздражало, и поэтому редкие и короткие встречи стали тягостными и для нее, и для родителей.

– Они просто заслуживают медали, – скептически протянула Робин. – Длительный брак, похоже, стал искусством, которое отмирает.

– Неправда, – запротестовал Реймонд. – И сейчас много счастливых супружеских пар. Взять хотя бы Теренс и Гилберта…

– Ты сам себе противоречишь, – холодно напомнила она. – Ведь именно ты недавно заподозрил, что у меня интрижка с Гилбертом.

– В тех обстоятельствах для меня было естественно ошибиться, – поморщился он.

– В каких таких обстоятельствах? – сердито спросила Робин.

– Ты слишком пылко защищала Спенсеров, – пожал плечами Рей.

Я защищала их, потому что знала тебя, а вовсе не потому, что они мои близкие друзья, мысленно возразила Робин.

Хотя эта пара была ей симпатична и она искренне восхищалась их счастливым союзом и прелестными дочурками, ей бы и в голову не пришло вставать на их защиту, если бы она не предполагала, какие разрушения может принести этот человек.

– Это чисто английская черта, – сухо заметила Робин. – Мы всегда ищем жертву несправедливости и бросаемся ее защищать, – пояснила она, заметив озадаченное выражение, появившееся на лице Реймонда.

Его рот слегка искривился.

– Сомневаюсь, чтобы Спенсеры были о себе такого высокого мнения.

– Кстати, я сегодня была у Теренс. – Она бросила на Реймонда многозначительный взгляд.

Тот усмехнулся.

– И она рассказала тебе о моих делах с Гилбертом. А теперь ты ломаешь голову, пытаясь разгадать, что я задумал. Тебе станет легче, если я скажу, что это чисто деловое соглашение, без каких-либо подвохов?

Робин смерила его скептическим взглядом.

– А ты-то что будешь с этого иметь?

Судя по тому, что рассказала ей Теренс, Реймонд Мертон ничего не выигрывал от сделки с Гилбертом. А это было совсем на него не похоже.

– Буду спокойнее спать по ночам, – хрипло пробормотал он.

– Неужели у тебя есть совесть, Рей? – изумилась Робин, не веря своим ушам.

– Неужели в это так трудно поверить? – парировал он.

Три года назад у Робин была возможность убедиться в обратном, и менять свое мнение она не собиралась:

– Действительно, трудно.

– Могу тебя заверить, это так, – огрызнулся Реймонд. – Кстати, я только что сообразил, что ты снова ловко сменила тему.

Молодая женщина бросила на него невинный взгляд широко раскрытых вишнево-карих глаз. Она сама толком не знала, какую тему он имеет в виду: слишком много было такого, что она не желала с ним обсуждать.

Реймонд громко расхохотался.

– Это невинное выражение лица, как у маленькой девочки, обычно срабатывает? – отдышавшись, спросил он.

– Обычно да, – не удержалась от улыбки Робин.

– Господи, как же ты хороша, когда улыбаешься! – восхищенно прошептал он и тут же лукаво прибавил: – И снова пытаешься сменить тему.

– Разве? – в притворном удивлении приподняла брови она.

– Да, – строго подтвердил он. – Скажи, ты играешь в бридж?

– Редко.

– А в шахматы?

Робин снова невольно улыбнулась, догадавшись, к чему он клонит.

– Да, – повторила она.

– К сожалению для тебя, я тоже, – поддразнил он и вдруг неожиданно спросил: – И вот еще что: ты веришь в любовь с первого взгляда? – Его взгляд снова стал пристальным и напряженным.

– Нет, – без колебаний отозвалась Робин. – Так же как со второго, третьего и четвертого!

– Неужели твой брак был таким кошмаром? – нахмурился Реймонд.

– А твой разве нет? – с вызовом спросила она, снова уклоняясь от обсуждения своей семейной жизни, ведь слово «кошмар» не отражало и сотой доли того, что ей пришлось пережить. – Ведь ты очень любил свою жену.

– Пожалуй, я расскажу тебе о моих чувствах к Алекс, – тяжело вздохнул Реймонд.

– Рей, я не хочу ничего знать о твоей жене, – взволнованно прервала его Робин. Она и так уже знала об этом более чем достаточно! – Если ты до сих пор не можешь смириться со своим несчастьем и тебе надо с кем-то об этом поговорить, поищи психоаналитика или сходи к священнику!