Ковчег царя Айя. Роман-хроника - Валерий Воронин

– Да? И где же ты их взял?

– Нашел. Так можно сказать. Они спрятаны необыкновенно ловко и являются теперь частью духовной системы Глаза. Одновременно к ним можно добраться, не входя во временную его структуру.

– Я ничего не поняла…

– Более точно на твой вопрос отвечать не буду. Хорошо?

– Ну, ладно. Сейчас это не главное. Продолжай по поводу расшифровки манускриптов. Как ты это делаешь?

Руданский хмыкнул:

– Кабы я понимал природу этого феномена… Образно говоря, происходит нечто, напоминающее мистерию. Это настоящее таинство, чем-то похожее на видение.

– Ты через врата Времени входишь в те временные пласты, которые связаны с информацией, помещенной в свитках? – предположила Алла.

– Как бы. Но все равно истина далека от твоей догадки. В прошлом году у меня получилось расшифровать один свиток. Надеюсь, что и нынешней ночью мне повезет. Я взял с собой еще два.

– Да! – в один голос выкрикнули Женя и Алла, – и где они?

– В рюкзаке, который я оставил в своей палатке, – успокоил их Руданский, – с ними ничего не случится.

– Разве такую ценность можно хотя бы на секунду оставлять без присмотра?! – всполошилась Алла и, посмотрев на мужа, строго сказала:

– Петя!

Петр тут же встал, готовый стремглав броситься к палатке Руданского.

– Петя, – сказал Кирилл и тоже посмотрел на Петра.

Тот все понял и тут же сел на место, сказав, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Ничего с ними не случится.

Шулдан

4

Кудеяр и Василий Корень устроили засаду в самом надежном и пригодном для этого месте. Дорога входила в узкую горловину скал, нависающих сверху сплошным массивом. Здесь рельеф местности «заставлял» большак совершать несколько замысловатых поворотов, отчего всадник вынужден был замедлять ход, с осторожностью минуя препятствия. Атаман притаился у самого края нависающей над дорогой (здесь ее называли шляхом) скалы.

В ожидании прошло довольно много времени, пока, наконец, не появилась кибитка, запряженная парой лошадей. Кудеяр ожидал увидеть за ней и соответствующее сопровождение всадников, но таковых не оказалось. Даже сомнение взяло: «Те ли едут?». Кибиткой управлял татарин, а сзади, крепко держась за ручки, стоял молодой слуга. В самой кибитке, судя по ее размерам, могло поместиться два, от силы три человека. Вот и все. Разумно ли отправляться в столь рискованный путь таким малым числом людей? С другой стороны, чем меньше, тем незаметней для любопытных глаз. Есть своя правда в таком замысле Вильяма, если, конечно, в кибитке едет он.

Когда дорожная пыль осела, Кудеяр поднялся во весь рост и внимательно посмотрел по сторонам. Нет, явно за кибиткой больше никто не следовал. А кибитка, как и предполагал давеча басурман, направлялась в сторону Мангупа. Значит, на обратном пути, когда та будет возвращаться с предполагаемым кладом, именно здесь и надо устроить засаду. Теперь Кудеяру оставалось дожидаться вестей от своего подельника, которого он направил в ближайшую татарскую деревушку. Скорее всего, бывший слуга там остановится, и Василий сможет выведать важные сведения о чужестранцах.

Когда солнце уже клонилось к закату, наконец-то появился Корень. Выглядел он уставшим и изнуренным – жара на него плохо действовала. Кудеяр, давно его поджидавший, в нетерпении окликнул:

– Василий! Яко же долго ты не шел!

Корень тяжело сел на траву, росшую в густой тени старого раскидистого дуба, и некоторое время сидел молча, приходя в себя после сложного для его возраста перехода.

– Я их зрел, – начал он, – Вильям – важный человек, евоная баба белоликая да слуга. Добра в кибитке нет. Однако же, Кудеярушка, сумлеваюсь, яко да не Вильям?

– Пошто так-то? – удивился Кудеяр.

– Оне поехали не на Мангуп, – сказал Корень. – Сиречь за деревней кибитка подалась вправо! А там-то Шулдан!

– Шулдан? – переспросил Кудеяр, – Вона чево… Там-то брошенные печерные монастыри. Али запамятовал?

Василий утвердительно кивнул головой, мол, помню! Действительно, когда они с Кудеяром и шестью другими подельниками перебрались в Крым, то вначале поселились на Шулдане.

Хорошо освоили местность, очень удобную для их разбойного промысла во всех отношениях. Но позже, боясь карательных мер со стороны турецкой администрации Балаклавы, Шулдан пришлось оставить и схорониться в глухом лесу мыса Айя.

– Сиречь, клад Вильям схоронил в Шулдане… Вона! – воскликнул Кудеяр, – Кабы мы чуток раньше прознали, ужо б нашли.

– Опричь нас-то, – поправил его Корень, – уже кто другой его раскопал. Поди чужестранец едет на пустое место. Елика на Шулдане людей-то перебывало! Да кожный искал…

5

Между тем, Вильям со своей попутчицей прибыл в означенное место. Они миновали цепь пещерных монастырей и по узкой балке, где едва просматривалась заросшая травой лесная дорога, вышли к внешне совершенно неприметному склону. Рядом журчал полноводный родник, заботливо выложенный ладно подогнанными друг к другу небольшими каменными блоками.

– Это здесь, – сказал Вильям по-английски и глубоко втянул в себя воздух, будто «пробуя» его на вкус. Его спутница – очень красивая женщина тридцати лет бросила оценивающий взгляд на подступающий со всех сторон лес и резко спросила:

– Где же, Вильям?

Вильям помог попутчице спуститься из кибитки на землю и шепнул на ухо:

– Джейн, не волнуйся. Здесь они, здесь. Я чую.

Он пошел вместе со слугой к небольшому камню, торчащему из земли у самой дороги. В небольшом углублении имелась вырубленная вручную ниша. Можно было подумать, что когда-то здесь жил старец, изнурявший свою плоть в крохотной нише, где человеку можно было находиться лишь в согнутом положении.

– Приют убогого скитальца, – пояснил Вильям догоняющей его Джейн, – таких пещер на Шулдане имелось в достатке.

– Но нам нужна именно эта? – уточнила Джейн.

– Она самая, – весело подтвердил Вильям.

Он уверенно подошел к скале и нежно провел ладонью по ее гладкой поверхности.

– Старец, который ее долбил, – сказал Вильям, – даже помыслить не мог, что мы устроили в ней схрон, в котором будут находиться сокровища.

Джейн подошла поближе и с любопытством рассмотрела крохотную пещерку. В ней было пусто. Разве тут можно спрятать ларец с сокровищами, чтобы его не было видно? Она поскребла ногой пол, который покрывали слежавшиеся прошлогодние листья. Пол был каменный и явно составлял со стенками единое целое.

– Вильям, ты, наверное, шутишь? – спросила она.

– Нет, – шепнул он ей на ухо и крепко обнял, – не шучу!

А затем громко крикнул слуге:

– Принеси инструмент! Да живо!

Через несколько секунд юноша уже стоял перед своим господином, держа в руках толстый металлический штырь, внешне напоминающий небольшой лом, один конец которого был обрезан, а также довольно увесистый молот. Вильям выхватил у него инструмент и, нацелившись, стал долбить им скалу у самого основания. Вскоре ему удалось «отщепить» от монолита несколько мелких камушков.

Дальше дело двигалось лучше. И Вильям сумел проделать довольно сносное отверстие, напоминающее воронку. Он отложил в сторону инструмент и засунул вовнутрь палец, словно проверяя, нет ли чего интересного в воронке. Очевидно, необходимое он нашел и, вытащив палец, удовлетворенно сказал:

– Я же не мог ошибиться!

Теперь он вставил в отверстие лом и приказал слуге:

– Держи его, только крепко!

А сам взял молот и со всей силы ударил по тупому концу. Что-то зашуршало внутри скалы, и лом вошел в камень, как нож в масло. Еще один удар, и лом уперся во что-то твердое. Где-то звякнул металл, и вдруг с шумом отвалилась потолочина, грохнувшись на слежалые листья.

– Теперь, – приказал Вильям, – тащи штырь назад!

Слуга напрягся и изо всех сил потянул стержень на себя.

И как только металл вышел из каменной глыбы, случилось неожиданное. Сверху, из обвалившейся потолочины, стал быстро опускаться довольно больших размеров ларь, обитый сверху кожей и медными пластинами.

– Ой! – вырвалось у Джейн, – как это возможно?

– Я придумал, – спокойно, со свойственным ему самодовольством пояснил Вильям.

6

Джейн первой подошла к ларю и провела рукой по его холодной крышке, желая удостовериться, что ей не привиделось «явление» клада из пустоты.

– Неси жерди! – приказал Вильям слуге, – и позови татарина. Он нам сейчас понадобится.

Этот схрон достался в наследство барону Георгию, бывшему хозяину Вильяма, еще от Болеслава Разумовского, который и показал принцип его работы. Но сам ли Болеслав его изготовил, либо на то сподобился его родной брат Ян, достаточно долгое время живший на Мангупе, сейчас установить было невозможно. Сам же Вильям прознал о нем от барона. Долгое время этот схрон пустовал. Но когда барон умер, слуга решил воспользоваться спрятанным на Мангупе кладом.