Волшебная палитра любви - Диана Рейдо

Эдмунд с нежной улыбкой глядел на нее.

С очень, очень, очень нежной улыбкой.

Отсмеявшись, Мередит заметила выражение его лица и притихла.

– Что… что ты на меня так смотришь? – наконец спросила она.

– Ты удивительная, – тихо произнес он. – Я понял это сразу.

– Ты же меня почти не знаешь…

– А многих ли мы знаем настолько, чтобы с уверенностью сказать, что мы действительно знаем их? Родных, близких? Всегда ли?

– Резонно, – согласилась Мередит.

– Меньше всего сейчас мне хочется рассуждать о знаниях и резонах, – ответил Эдмунд. – Есть что-то, что я чувствую… и хотел бы поделиться этим с тобой. – Спокойным уверенным движением он взял ее лицо в свои ладони. Долгим взглядом посмотрев на нее, словно желая впитать каждую черточку, он нежно коснулся губами ее губ.

Мередит разомкнула губы, отвечая на поцелуй, и подалась навстречу ему. Его губы стали более настойчивыми, а поцелуй более жарким. Он запустил пальцы в ее волосы, потом обнял за талию и прижал к себе еще крепче.

По ее телу пробежала дрожь. Она уперлась ладонями ему в плечи и попыталась оттолкнуть.

– Что с тобой? Что-то не так? – тихо спросил он.

– Да… Нет… Не знаю!

Он ослабил хватку, однако не выпуская ее до конца.

– Тебе правда необязательно возвращаться сегодня в гостиницу, – все так же тихо продолжил Эдмунд.

– Но… А Эрика и Кароль?

– Они не будут удивлены. Поверь.

– Почему?

– Они восприняли тебя как мою девушку. Я, правда, не говорил им такого…

– Эдмунд…

– Что? Я не привлекаю тебя? Мне казалось, что нам очень хорошо вместе.

– Да, но…

Нравится ли он ей?

Конечно, нравится.

Хочет ли она быть с ним?

Она об этом не думала. Она никогда об этом не думала!

Она не рассматривала их отношения в этом ключе.

А почему?

Гнала от себя даже тень этой мысли? Старалась не обращать внимания на признаки зарождающегося чувства, списывала все на легкий флирт, приятный обоим?

Боялась привязаться?

Да, наверное.

– Слишком быстро, – пробормотала она вместо этого первое, что пришло в голову.

Эдмунд выпустил ее.

– Да… Да, я понимаю. Я не тороплю тебя. Это и впрямь слишком быстро. Он отошел к тахте и сел, подогнув под себя ногу. Оперевшись лбом на руки, он вздохнул. – Просто, когда видишь чудо… когда чувствуешь его так близко, возле себя… трудно удержаться.

Мередит села на другой конец тахты.

Они молчали.

– Я не тороплю тебя, – снова повторил он.

Повисла тишина. Слышно было только ровное дыхание Эдмунда и сбивчивое – Мередит.

В ее голове со страшной скоростью крутились разные мысли. Одна тут же сменяла другую.

Она действительно этого не хочет?

Она действительно этого хочет?

Чем он хуже Рональда?

Ах да при чем тут Рональд!

Через неделю они расстанутся и, наверное, никогда больше не увидятся.

Но тогда почему бы и нет?

Или нет: а стоит ли тогда?

Это станет еще одним приятным воспоминаниям о сказочном городе с неповторимой атмосферой.

Почему она столько думает об этом, ведь наверняка если бы она была влюблена, то и мыслей таких не появилось бы!

Потому что она пытается быть ответственной?

Мередит, бог с тобой, об ответственности должен думать мужчина.

Она искоса посмотрела на Эдмунда, чуть тряхнув головой, чтобы его не заслоняла от нее упавшая на глаза прядь волос.

В мансарде почти стемнело, и блики фонарей прыгали по обивке тахты, по полу и шторам. Эдмунд смотрел прямо перед собой, она видела его профиль, на который падал свет из витражного окна…

Привязалась, да, она привязалась к нему.

К звукам его голоса, к его запаху, к легкому, ненавязчивому парфюму, напоминающему одновременно свежесть морской воды и терпкость хвои с легкой ноткой табака, хотя Эдмунд не курил.

К тому, что он берет ее под руку, когда они направляются куда-то, и к тому, как внимательно он смотрит на нее, когда она что-нибудь ему рассказывает.

К тому, как он смеется, слегка запрокинув голову, к тому, что загар чуть высветлил морщинки, лучащиеся возле глаз от смеха.

Он к ней что-то чувствует. Так не лучше ли щадить его чувства, ведь ему будет больно, если… нет, не «если», а когда они расстанутся?

Или лучше все же подарить любовь, не оглядываясь на завтрашний день?

Мередит, привыкшая отдавать тепло за деньги, сидела в растерянности и уже не могла толком понять, что за странный клубок противоречивых мыслей сплетается и расплетается у нее внутри.

– Хватит! – выкрикнула она неожиданно.

Эдмунд тут же оказался рядом, обнял ее и начал укачивать, как маленькую.

– Ну что ты! Не надо шуметь. Все хорошо. Что с тобой? Что «хватит»?

– Хватит мыслей, – прошептала Мередит. – Не хочу больше… Я здесь…

– Да, ты здесь, – твердо сказал он. – И я с тобой.

– Так целуй же меня, целуй крепче, не останавливайся…

– Так ты останешься?

– Да.

– Ты в этом уверена?

– Мог бы и не спрашивать.

– Не знаю… В себе я уверен, давно я не чувствовал в себе такой уверенности. А может, и вовсе никогда не чувствовал.

– Замолчи же уже, целуй меня…

5

Утром Мередит проснулась навстречу солнечному свету, проникающему сквозь шторы, отчаянно сражающемуся с плотной тканью за честь поприветствовать ее.

Она повернулась влево, но не обнаружила никого рядом с собой в постели.

Вздохнув, она укуталась в одеяло и вознамерилась спать дальше. По крайней мере, до тех пор пока это недоразумение не прояснится.

И тут она снова открыла глаза и повернулась. На подушке рядом с ней лежал цветок, но до сонного сознания не сразу дошло это.

Это была небольшая роза удивительной мраморно-розовой расцветки с крупным, удлиненным, чуть вытянутым бутоном.

На лестнице послышались шаги.

Мередит инстинктивно нырнула обратно под одеяло, продолжая сжимать цветок в руке.

– А вот и кофе, – входя, сказал Эдмунд.

Он выглядел таким свежим, таким юным в простых свободных брюках и льняной безрукавке.

– Ты… давно проснулся?

– Около часа назад. Эрика и Кароль давно на работе. Я решил спуститься вниз и приготовить завтрак. Не то что бы я славился отменными кулинарными способностями… рисую я лучше, чем готовлю. Но вот свежевыжатый сок, можно пить со сливками, если хочешь, омлет с зеленью надо есть, пока он не остыл, ну а блинчики… Сознаюсь, блинчики – это произведение Эрики, я только завернул в них начинку и подогрел.

– Потрясающе, – отозвалась Мередит.

– Ты подвинешься? Или я могу разложить все это на столе, а стол подвинуть к постели. Могу покормить тебя, если тебе так больше нравится.

Это тронуло Мередит больше, чем если бы он преподнес ей дорогое колье с блестящими камешками. Впрочем, к таким подношениям она привыкла. А вот подобными вещами Рональд, например, никогда ее не баловал. Да. Сколько Мередит ни старалась вспомнить, она не припомнила, приносил ли он ей хоть раз завтрак в постель.