Бегство от любви - Натали Митчелл

Она вдруг спохватилась, что не попросила у Анабель какую-нибудь из его книг, ведь это так важно: узнать, о чем и как он пишет! Можно было, конечно, попытаться купить в магазине, но вдруг он работает под псевдонимом? Как вычислить, за которым из сотни имен скрывается Майкл Кэрринг?

Желание поскорее приобщиться к его миру разрослось в ней так стремительно, что Милли выскочила из автобуса уже в соседнем с Грейстауном городке, начисто забыв и о Калифорнии, и о водителе-мексиканце. Кажется, он что-то крикнул ей вслед, но Милли даже не обернулась. Расспросив продавщицу утренней прессы, она отыскала ближайший книжный магазин и с ожиданием и страхом спросила у консультанта в зале:

— У вас есть книги Майкла Кэрринга?

— Вас последняя интересует? — ответил тот с полной невозмутимостью.

У Милли от облегчения даже ноги ослабели.

— Последняя… Нет, все! Что у вас есть?

— Прошу за мной. — Он подвел ее к стеллажу, на торце которого красовался плакат с фотографией Майкла и рекламой его нового романа «Холодный июль».

«Как же я сама не заметила?» — удивилась Милли. Теперь ей казалось, что снимок Майкла так и бросается в глаза. Если бы продавец не торчал поблизости, Милли погладила бы это милое лицо, улыбающиеся губы, блестящие глаза. Больше всего ей хотелось сейчас сорвать плакат и унести его с собой, но Милли успела сообразить, что в книге тоже должна быть фотография. Она поспешно раскрыла толстый том и радостно улыбнулась. Майкл смотрел на нее с уже знакомой доброй усмешкой. Захлопнув книгу, Милли прижала ее к груди.

— Я возьму пока только эту, — сказала она.

Раз Кэрринг был так знаменит, следующую его книгу она могла купить в любом магазине, а таскать с собой лишнюю тяжесть Милли было лень.

Когда она уже направилась к выходу, унося с собой драгоценный роман, продавец окликнул ее:

— Мисс! Может быть, вы не заметили объявление? Сегодня в нашем магазине состоится встреча с автором. Сможете получить автограф.

— С каким автором? — не поняла она.

— С Майклом Кэррингом, конечно. Вы ведь его книгами интересовались.

У нее онемели губы:

— С Майклом… Он приедет сюда?

— Приедет? Да он живет в нашем городе, мисс.

«Получается, я бежала от него, а прибежала к нему?!» — Милли опустилась на первую же скамейку, пытаясь прийти в себя. Стоило срываться из дома… Правда, то, что они с Майклом будут жить в одном городе, еще не гарантирует того, что они где-нибудь столкнутся. С Аланом Милли не виделась уже больше года. Так что если она не пойдет на его встречу с читателями… А она не пойдет. Но как же не пойти? Не увидеть его? Светящиеся глаза Анабель нашли ее через расстояние.

— Не пойду!

Вскочив, Милли быстро пошла по засаженному кленами бульвару, по-прежнему прижимая книгу к груди. Осенью здесь будет красиво… «А я пробуду здесь до осени?» — усомнилась Милли. Не было ничего проще, чем вернуться на автобусную остановку, выяснить, во сколько будет рейс в сторону Калифорнии, и поскорее убраться из этого города, жизнь в котором не обещает быть легкой. Но тогда она уже никогда не увидит Майкла.

«Да разве я не этого хотела еще утром?! — беспомощно возмутилась Милли. — Как можно дольше не видеть его, не слышать его имени. Так я, может быть, привыкла бы к мысли, что он — всего лишь мой родственник. И всем было бы хорошо».

Внутри нее застонало от горя: что же в этом хорошего?! Опять лишиться любви, опять окунуться в свое одиночество, куда она впускает чужих ей мужчин, кого на полчаса, кого на ночь. Это приносит удовлетворение телу, но душа остается пуста. А этот человек, которого Милли, по сути, и не знала, мог заполнить всю ее, от макушки до пяток Еще не прочитав его книги, она это чувствовала так хорошо, будто они уже проникли в души друг друга. Неужели эту уверенность внушило то, как он смотрел на ее картины? Всего лишь? Но ведь таких людей, если Милли прославится, может быть много. Но Майкл — один.

— Я остаюсь, — произнесла Милли вслух и остановилась. Она была одна в незнакомом городе.

Майкл Кэрринг не очень любил подписывать свои книги. Всегда было неловко писать что-то банальное, а придумать оригинальную надпись для каждого — для сотни! — было невозможно. Поэтому он ставил автограф с несколько виноватым и чуть недовольным выражением, изредка потряхивая правой рукой, которую уже ломило от усталости. Хотелось поскорее разделаться с этим и отправиться домой, принять душ и завалиться на диван со стаканчиком виски. Наверное, все эти люди думают, будто он работает целыми сутками, раз выпускает такие толстые книги, и только Майкл и его агент знали, что эти романы написаны им еще в молодости.

Тогда он действительно мог сидеть за машинкой целыми ночами, а утром как ни в чем не бывало топать в издательство, чтобы редактировать там чужие рукописи. В нем был такой заряд жизненной энергии, что Майклу казалось: этого хватит на десятки лет. Но источник, выглядевший бездонным, неожиданно истощился. Отчего? Сам Кэрринг подозревал, что ему просто стало скучно заниматься этим. Он написал уже много книг и в них рассказал все, чем собирался поделиться с человечеством. А ничего нового не происходило — ни в его воображении, ни на самом деле.

Правда, был момент, когда Майклу почудилось, будто он воскрес для писательства, и кровь в жилах побежала быстрее. Казалось бы, ничего особенного не произошло в тот день… Ну, увидел еще одну красивую девушку в саду. Вокруг нее порхали разноцветные бабочки, под ее ногами призывно зеленела трава. и Майкл всем свои существом почувствовал, как было бы волшебно растянуться на этой траве с такой девушкой- В этом было нечто от уединения в раю. Правда, за это потом опять могли выслать на землю. Но, может, оно того стоило?

Когда Милли оглянулась, он увидел ее испуганные оленьи глаза. И чуть приоткрытые влажные губы, лишенные помады, но все равно напоминающие блестящие вишенки, по-детски вытянутую шею. Она выглядела школьницей, ожидающей решения учителя. Хотя и довольно искушенной школьницей, об этом Майкл догадался с первого взгляда, отметив, как Милли скользнула глазами по его телу, определяя степень наслаждения, которое можно от него получить. Невинные девочки не так смотрят на незнакомых мужчин. Они заглядывают в глаза, ожидая обнаружить там отблеск романтических рассветов.

Вернувшись в тот вечер домой, Майкл Кэрринг испытал неожиданный прилив сил, то радостное воодушевление, что принято называть вдохновением. Он уже почти забыл, как это бывает. Боясь упустить Музу, он бросился к ноутбуку, и его пальцы забегали по клавишам, едва поспевая за потоком мыслей. Майкл работал до утра, а когда отполз от стола, осознал, что во всем написанном им этой ночью, присутствует Милли. Девушка со взглядом испанки, от которого вскипает кровь.