Наследница проклятого острова 2 (СИ) - Муратова Ульяна

Идея продать старые вещи её не впечатлила. Выслушав моё предложение, она лишь плечами пожала:

— Ой, да сколько мы выручим за ношеное? Лучше я буду зелья на кафедре варить, чем всякой ерундой страдать на ярмарке.

— Тогда просто давай то, что тебе уже мало — если мне удастся хоть какие-то деньги выручить, я тебе их отдам, — вздохнула я.

Зиталь проблем не доставлял, сессия сдана, и я решила сначала доучиться, а уже потом начинать борьбу за свой титул. Всё-таки с дипломированной проклятийницей мало кто захочет связываться. Даже Рахард Двадцатый хоть и сын безумца, но не дурак.

О короле Аберрии известно было до обидного мало. Говорят, он умён, хитёр, но довольно вспыльчив. И стар. Вроде бы увлекается военным делом, но какой нормальный король им не увлекается?

Но это всё потом.

А пока — можно и отдохнуть. Зайтана Зиникора обещала проводить меня к секретной бухте и проследить, чтобы никто не заметил моего оборота.

До чего же хотелось вырваться на свободу и глотнуть просоленного морского воздуха, а потом с головой нырнуть в изумрудные воды Бердевого моря, простиравшегося от Тенхира до Нинара. Поохотиться. Погонять стайки серебристых рыбок. Нырнуть поглубже и понаблюдать, как подводный ветер колышет разноцветные актинии.

От нетерпения у меня аж чешуя по телу проступила. Быстро собравшись, я замкнула все защитные арканы в своей комнате, заперла её и выскользнула из блока.

В кабинет декана проклятийного факультета почти бежала, но напрасно. Зайтаны Зиникоры на месте не оказалось, и пришлось ждать. Облюбовала ближайший подоконник и смотрела в окно: там сновали ошарашенные первокурсники. Девушки сбивались в стайки, горячо обсуждали академию, предстоящий бал и бросающий на них равнодушно-заинтересованные взгляды противоположный пол. А парни с нарочито деловым видом обсуждали то же самое, но делали вид, что их разговоры куда интеллектуальнее.

Проклятийница появилась только после обеда, уставшая и издёрганная.

— Вета, доброго дня. Давно ждёшь? — вздохнула она, отпирая кабинет.

— Приветствую! Не очень, — соврала я, чтобы не добавлять ей ненужных переживаний. — За окном много всего интересного происходит, я и не заметила, как время пролетело.

— Давай сначала чаю попьём, а? Нет сил куда-то тащиться прямо сейчас.

— Можно и завтра, — я изо всех сил постаралась, чтобы голос не звучал разочарованно.

— Да нет, я же вижу, что тебе невтерпёж, — устало улыбнулась зайтана Зиникора. — И потом, когда я ещё тебя поймаю, чтобы отругать за сессию? Девять баллов за математику? Шесть за зельеварение? Вета, что за дела?

— С математикой проблемы… ну не понимаю я её! Вот смотрю — буквы понимаю, цифры понимаю, даже числа понимаю, а всё вместе — не понимаю!

— И как ты колдуешь-то? Вот в чём загадка.

— Интуитивно, — насупилась я.

— Всем бы столько сил, чтобы считать их не пришлось, — фыркнула зайтана Зиникора, разливая чай. — Булочку будешь?

— Буду! И не одну, — на всякий случай предупредила я. — А то голодная буду после оборота.

— Ничего, поймаешь себе кальмарчика какого-нибудь и съешь. А булочки мои нечего переводить, не напасёшься на вас, — весело ответила проклятийница и поставила передо мной целую корзинку с разной выпечкой.

— На кого это нужно ещё напасаться, кроме меня? — ревниво спросила я.

— На Сенду. Приходил, весь кабинет обстрадал, печенье всё сожрал, чаю три кружки выпил…

— А вы что?

— Да ничего. Выслушала. Советов надавала. Так что готовься, Вета, он будет вести грамотную осаду твоей крепости под моим чутким руководством.

Я аж чуть булочкой не подавилась от возмущения.

— Зачем?

— А почему бы и нет? Где написано, что проклятийница не может быть ещё и сводницей? У меня на старости лет прорезалось желание кого-нибудь поженить. Вы с Сендой сами виноваты — вечно возле меня отираетесь и выпечку мою подъедаете. А ещё подходите друг другу прекрасно, но это не столь важно, сколь первые два пункта.

— Нет, ну это просто возмутительно. Он же даже не гайрон…

— Он почти не гайрон. Зато проклинатель хороший. Мама у тебя тоже не гайрона была, и ничего.

— Нет, ну это, знаете ли, слишком! — возмутилась я и спросила после паузы: — А что за осада-то?

— Секрет. Спорим, Вета, что в начале следующего лаурдена ты будешь арданой Сенды?

Я всё-таки подавилась булочкой с джемом и закашлялась.

С зайтаной Зиникорой спорить было бесполезно, об этом все знали. Вернее о том, что ни одного спора она пока не проиграла. И кто после этого посмеет сказать, что у них с бабушкой мало общего?

— Я воздержусь, — опасливо ответила я. — И от спора, и от Сенды, и даже от булочек.

— Знаешь, это очень умно — начинать воздерживаться от булочек после того, как они кончились, — рассмеялась проклятийница.

— Да, — согласилась я. — Это гораздо приятнее во всех отношениях. Ну так что, проводите меня до пляжа? Я вам свою гайрону покажу. И даже погладить дам. Она к вам благоволит.

— Ещё бы она ко мне не благоволила, — фыркнула зайтана Зиникора. — После всех булочек, что между нами были. Потому что без неё тебя бы давно разнесло с такого количества выпечки.

— У меня всё в рост идёт… — вздохнула я. — Жаль, что не в грудь, конечно.

— Ох, поверь моему опыту: булочки идут куда угодно, но не в грудь, — развела руками она. — Мне кажется, организм назло поправляется исключительно вокруг груди, и вспоминает о её существовании только когда надо худеть. Вот тогда в дело идёт сначала она, после лицо, причём так, что нос и уши словно в размерах увеличиваются, и только потом всякие другие части тела типа спины, икр, рук и так далее. Живот и зад худеют в самую последнюю очередь. Зато толстеют первыми. Это универсальный закон набора веса для женщин. Смирись.

— Да я смирилась. С таким большим островом, как у меня, грудь можно иметь и маленькую. На мою внешность вообще никто смотреть не будет, максимум принюхаются, если гайроны, — тоскливо вздохнула я.

— Потому и бери Сенду. Ты ему и без острова, и без груди мила, — предложила проклятийница, а когда я ничего не ответила, добавила: — Ладно, пойдём, наверное. Знаю, что ты еле дотерпела. Сумку ты с собой берёшь?

— Нет, у вас хотела оставить. Там всё самое ценное, страшно в комнате хранить. А вам я больше доверяю, чем своим арканам.

— Это правильно, я ещё ни разу не взорвалась и на части не распалась, — важно кивнула зайтана Зиникора. — Ну, давай свою сумку, и пойдём тебя выкупывать. Самой охота посмотреть на твою второформу. Интересно, почему она у тебя не голубая? Цвет чешуи же совпадает с цветом волос?

— Примерно. Чешуя у меня серо-голубая. А вообще, яркая обычно только у самцов. У самочек бледнее. Так что мне ещё повезло, могла и серостью родиться.

— Скажешь тоже, — улыбнулась проклятийница, убирая бабушкину сумку в сейф. — Ну, пойдём!

Погода для конца года стояла вполне пристойная. Дул холодный ветер, небо хмурилось, но дождя не было. Мы прошлись по аллее и вышли за пределы Нинарской Академии. Проклятийница уверенно повернула направо, и мы углубились в ту часть города, которую я не успела ещё изучить.

Прогулка получилась долгой. Но затраченное время того стоило — на закате мы вышли к абсолютно безлюдной маленькой бухте, скрытой валунами и скалами.

Зайтана Зиникора помогла спрятать мою одежду подальше от воды.

— Ну, давай, моя хорошая, — сказала она и с горячим интересом уставилась на меня.

Оборот гайрона — дело очень интимное, мы такое показываем только самым близким людям. Естественно, проклятийница ничего подобного не видела, и её разбирало любопытство.

Я раскинула руки в стороны и наконец сделала то, о чем мечтала долгие лаурдебаты. Выпустила второформу на волю, дала гайроне свободу и стала собой.

Закончив оборот, поразилась тому, насколько меньше теперь казалась моя наставница. Она осторожно протянула руку и погладила меня по шипастой морде. Я повертелась вокруг и показала ей всю себя. И мощные лапы, и острый гребень на спине, и особенно — шикарный хвост.