Остров соблазна - Конни Мейсон

— Николас! — позвал женский голос.

Ах! Вот она, опять в его рубашке и матросских штанах. Ни на ком еще эта одежда так хорошо не смотрелась.

— Ой! — Ева оглядела себя, а потом снова взглянула на него из-под отяжелевших век. — Узел на веревке опять развязался, и я очень боюсь потерять штаны.

— Без них ты будешь выглядеть еще лучше, детка, — сказал он, поднимаясь с кровати во всей своей наготе и необузданности, чтобы подойти к Еве.

Она встретила его, обвив руками шею. Тем временем он собрал в кулак подол ее рубашки и быстро разделался с веревкой. Он обвел большим пальцем пупок Евы и скользнул ладонью в расстегнутые штаны, по прелестному животику, к влажным завиткам внизу.

Ева тихонько вскрикнула от удовольствия и подставила ему лицо для поцелуя. Она раздвинула ноги, чтобы пустить его дальше, и оперлась о руку, которой он обхватил ее мягкий взгорок. Он опустил голову и начал нежно покусывать губы Евы. Она изогнулась, стараясь сильнее прижаться к нему своим потаенным местом.

— Терпение! — пробормотал он, играя с ее губами. Он наклонил голову, обхватив губами ее рот поперек, наслаждаясь ее вкусом, дразня ее языком, пока она снова не всхлипнула, не в силах скрыть свою жажду.

Он скользнул пальцами вглубь влажной расселины между ногами Евы, и женщина застонала ему в рот. Ее маленький бугорок наслаждения набух, требуя ласки. Он развел ее лепестки двумя пальцами и начал долгими неспешными движениями скользить вверх и вниз по чувствительной точке.

Штаны сползли с бедер Евы, и она вышла из них, нетерпеливо застонав, когда на миг перестала ощущать его прикосновения. Потом она зацепилась ногой за его бедро и качнулась навстречу его руке, прижимаясь все теснее. Она была горячей и готовой принять его.

Воздух был сладким от мускусного запаха ее возбуждения. Внезапно его губы оказались на грудях Евы. Губы терзали ее соски через тонкий хлопок, а член скользил по мягкой коже ее живота в поисках горячего влажного входа.

Ева встала на цыпочки, прижимаясь к нему. Он опустил руки и обхватил ее ягодицы.

— Сейчас, Ник, — выдохнула ему в ухо Ева. — Я хочу…

Кто-то постучал в дверь. Ник не обратил на это внимания.

— Я хочу…

Он прикусил ее сосок, и она вскрикнула от мучительного наслаждения. Его яички стали тугими.

Он приподнял Еву, а потом медленно опустил на заждавшийся член. Он не сводил с нее глаз, наблюдая, как безвольно раскрылся ее онемевший от страсти рот. Ему никогда не наскучит смотреть на Еву.

Она обхватила его обеими ногами за талию, а он любовно насаживал ее на себя, с каждым толчком продвигаясь на сантиметр глубже. Когда он наконец вошел полностью, Ева качнулась навстречу ему и взлетела к вершине наслаждения на штормовых волнах. Она запрокинула голову и выдала изысканную порцию брани.

В дверь постучали громче.

Ева подняла голову и остановила на нем затуманенный взгляд.

— Я хочу… ЧТОБЫ ТЫ СЕЙЧАС ЖЕ ДОСТАВИЛ МЕНЯ В ЧАРЛЬСТОН!

Ник вздрогнул и проснулся, обнаружив, что Хиггс действительно тарабанит в дверь его спальни. Но все остальное исчезло вместе со сном. Он был один-одинешенек на своей большой кровати. Скомканные простыни были разбросаны по постели, а угол подушки намок в том месте, где он сосал его во сне.

«Проклятье!» Вот что бывает, когда мужчина долго не испытывает плотских удовольствий!

— Войдите! — гаркнул он Хиггсу. Разбухший член все еще болезненно пульсировал. «Лучше об этом не думать», — решил Ник.

— П-прошу прощения, капитан, — сказал Хиггс. — К вам много посетителей. Они снова выстраиваются в очередь. Я подумал, вам следует знать.

Мужчины взбудоражились и засуетились, как только пошел слух, что в «Шепчущем холме» поселились три очаровательные молодые дамы, явившиеся на Бермуды прямиком из Англии. Каждый день и лавочники и моряки наведывались к «лорду Нику» под тем или иным предлогом, но все отлично знали, что они приходят хоть одним глазком взглянуть на новоприбывших красавиц.

— М-мы бы разбогатели, как разбойники на большой дороге, если бы брали плату за вход, — мрачно заметил Хиггс в конце дня, когда последний из длинной череды потенциальных женихов наконец стал спускаться с холма в Сент-Джордж. — Не успеем оглянуться, как начнут приходить и с других островов.

Ник рассеянно кивнул. Ему бы радоваться, что островитяне проявляют такой живой интерес к дамам. Это означало, что они погостят у него относительно недолго, и можно будет забыть об игре в благородство. И тогда — да здравствует привычная разгульная жизнь!

Трудно было каждый вечер напиваться в стельку, зная, что за завтраком увидишь три лица, выказывающих осуждение.

Ник шел на новый рекорд: когда еще он так долго обходился без женщины на суше? Вероятно, потому-то он и проснулся с подушкой во рту и в таком возбуждении, что над его пахом можно было разбивать палатку.

Капитан Скотт никогда не любил публичных домов. Он содержал свой корабль в образцовом порядке и ни разу не видел борделя, который показался бы ему достаточно чистым — будь то простыни или сами барышни.

Но пока он выступал в роли опекуна трех юных леди на выданье, не могло быть и речи о том, чтобы заменить кем-то Магдалену.

Если, конечно, на ее место не удастся заманить мисс Апшелл. Ник еще не встречал женщину, которая бы перед ним устояла, а эта барышня искусно водила его за нос. Судя по всему, она забыла, что ведет обычно мужчина.

Николас привык, что женщина падает в его объятия, стоит ему только посмотреть в ее сторону. Ева Апшелл избегала даже встречаться с ним взглядом.

Ник подозревал, что сумеет уговорить ее, если только они побудут наедине достаточно долго. Он чувствовал, как Ева уступала, когда он ее целовал. Ее пульс ускорялся под его пальцами. Мисс Апшелл хочет его, Ник был уверен в этом.

Она просто не желает в этом признаваться.

И пока она не сдастся, он не будет знать покоя.

Несносная мисс Апшелл осторожничала и никогда не попадалась Нику на глаза без сопровождения хотя бы одной из подруг. Вот и теперь они вошли в столовую втроем, рука об руку, загородив арку входа широкими юбками.

— Добрый вечер, леди.

Николас элегантно поклонился гостьям, и те принялись занимать места за столом. Капитан отодвинул для Евы стул рядом с собой, но та проскользнула мимо и села напротив его первого помощника на дальнем конце стола, сделанного из бермудского кедра.