Ключи от Москвы. Как чай помог получить дворянство, из-за чего поссорились Капулетти и Монтекки старой Москвы, где искать особняк, скрывающий подводное царство - Яна Сорока
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В 1956 году отмечали столетие со дня рождения Аполлинария Васнецова, в квартире решили открыть музей – через четыре года задуманное исполнилось. Раз в неделю Всеволод и Екатерина встречали гостей и показывали мастерскую. Позже в музей превратили и другие комнаты, а в 80-х годах расширили квартирой напротив – там разместили залы с картинами художника и мебелью по его эскизам. Александр Бенуа говорил, что Васнецова еще откроет поколение, почувствовавшее нежность к прогулкам в минувшее. Неслучайно именно с этой квартиры мы начинаем новый маршрут по Москве.
Квартира Аполлинария Васнецова: Фурманный пер., д. 6
История вторая. Меншикова башня
«Меншикова Башня была со мной рядом и говорила со мной беззвучно и властно», – вспоминал архитектор Александр Пастернак, брат знаменитого писателя Бориса Пастернака. Тогда Александр учился в первом классе гимназии, болел дифтеритом и по ночам чувствовал себя одиноким и потерянным – Бориса отправили жить к знакомым, опасаясь непонятной болезни. Мальчик бредил, голова горела от сильного жара, и напротив кровати в окне вырастала Меншикова башня – облитая голубоватым лунным светом, она мерцала в молчаливой темноте.
«Она царствовала и царила, сияющая, красивая, но и безжизненно холодная, как кристалл льда, таинственная, как выдуманная мечта», – рассказывал Александр. Ему мерещилось, что кто-то громадный, маячивший за окном, двигался по комнате, приставлял палец к губам и пристально глядел. Всё вокруг застывало, время останавливалось. Мальчик жмурился от страха, прятался под одеяло, но башня звала к себе – он открывал глаза, садился на кровать и зачарованно смотрел в окно. «Казалось – более возвышенного и великолепного – нет, и быть ничего не может», – говорил Пастернак.
Если бы Александр видел Меншикову башню не в начале XX века, а двумя столетиями раньше, восхищался бы сильнее – в то время это было самое высокое здание в Москве, выше колокольни Ивана Великого, которое возносилось над деревянными избами и каменными палатами. Меншиковой башней прозвали церковь Архангела Гавриила – ее построил могущественный сподвижник Петра Первого, «полудержавный властелин» Александр Меншиков.
Царедворец сделал головокружительную карьеру в эпоху великих перемен – незнатный, никому не известный человек, без влиятельных родственников превратился в богатого вельможу, светлейшего князя, а после и в генерал-фельдмаршала. Такой сказочный успех казался немыслимым, будто золотая рыбка, махнув хвостом, исполнила заветное желание. Детство и юность Меншикова окутаны легендами – говорили, что будущий сподвижник торговал пирогами. Ловкий, бойкий, смышленый, Александр попал на службу в Преображенский полк, стал денщиком царя, рьяно выполнял его поручения, проявляя смекалку и безграничную преданность.
Энергичные и смелые, Петр Первый и Александр Меншиков сблизились – они жили в одной палатке в Азовском походе и вместе обучались корабельному мастерству в Голландии. Оба бросались в бой, не жалея себя – так, в Полтавской битве прострелили шляпу и седло царя, а под Меншиковым убили три лошади. Любимец Петра Первого сразу стал пользоваться своим положением – во время Великого посольства Александр заведовал царскими деньгами, тратив в том числе на себя. По словам историков, сподвижник приобрел восемьсот мраморных камней для строительства собственного дворца.
Честолюбивый, корыстный, надменный, царский фаворит злоупотреблял властью, наживая врагов, а Петр Первый прощал все выходки, вспоминая старые заслуги и дружбу. Летели головы соратников, но Меншиков казался неприкосновенным – словно родился под счастливой звездой. В 1699 году, тогда сержант Преображенского полка, Александр купил усадьбу на Мясницкой улице, расширил ее соседними землями, задумав построить дворец с храмом – самым грандиозным и ослепительным в Москве.
В 1701 году Меншиков приказал снести старую церковь Архангела Гавриила и возвести новую – многоярусную изящную башню. Представьте, на основании стоял четверик – объем в форме четырехугольника. Над ним – три восьмерика с восемью гранями: нижний украшали статуи, а верхний, деревянный, не каменный, как остальные, венчал остроконечный шпиль. На вершине блестела позолоченная фигура Архангела Гавриила с крестом в руках. На последнем этаже сияли часы с курантами – дорогую диковинку привезли из Англии, а часовщиков выписали из Голландии. Часы отбивали каждые пятнадцать минут, в полдень раздавалась колокольная музыка, игравшая полчаса.
Для строительства башни пригласили итальянских архитекторов и скульпторов, стены храма возводила артель каменщиков из Костромы и Ярославля, работами руководил зодчий Иван Зарудный. По мнению краеведа Сергея Романюка, башню спроектировал Джованни Фонтана, не раз выполнявший заказы вельможи. Архитектор переделывал царский подарок – Лефортовский дворец на берегу Яузы – и строил меншиковские дворцы на Васильевском острове и в Ораниенбауме. По другой версии, башню создал Доменико Трезини – по ее образцу зодчий возвел колокольню Петропавловского собора с похожим шпилем. Предположительно, храм достроили в 1707 или в 1708 году, точных сведений не сохранилось.
Как и судьба самого Александра Меншикова, история его творения покрыта туманом прошлого. Царский фаворит быстро потерял интерес к башне – Меншиков участвовал в военных сражениях, руководил застройкой Петербурга, разъезжал с поручениями царя. Настоящее архитектурное чудо, башня постепенно разрушалась – сломались английские часы, не звенела колокольная музыка, текла кровля, отсырел деревянный ярус, шпиль с позолоченной фигурой мог обвалиться в любой момент. В 1723 году случилась катастрофа. По легенде, священник церкви Архангела Гавриила отдыхал после вечерней службы, внезапно упал и умер. На следующий день, когда его отпевали, разразилась гроза, от удара молнии загорелся шпиль Меншиковой башни.
Огонь перекинулся на ярус с часами, рухнули колокола, проломили церковные своды и придавили людей, спасавших церковную утварь. По словам очевидцев, пожар полыхал двенадцать часов до глубокой ночи, а через четыре года буря разыгралась и в жизни Александра Меншикова. Вельможа получил от Петра Второго звание генералиссимуса, собрался стать его тестем, но потерял влияние на юного императора. Золотая рыбка устала выполнять желания Меншикова, в конце концов царедворец остался у разбитого корыта – его сослали с семьей в Березов.
Меншикова башня стояла, обгоревшая и разрушенная, пятьдесят лет: больше не сверкала фигура Архангела Гавриила, не переливался натянутый, как стрела, шпиль, не светились английские часы – все это безвозвратно исчезло. Храм принялись восстанавливать в 1773 году, но достраивать утраченное
