Прекрасный яд - Мишель Бриддок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Внутри оказалась небольшая книга. Она выглядела так, будто ее только что свернули и засунули внутрь коробки, которая, как я поняла, была чем-то вроде шкатулки на память.
Бумага книги выглядела коричневой и потускневшей, покрытой множеством складок.
Открыв первую страницу, я заметила дату — январь 1911 года, и имя — Теодора Олкотт.
Дневник, я только что обнаружила чей-то дневник, и, судя по всему, никто не читал его очень долгое время.
Глава 9
Беннетт
Мои пальцы скользнули по прохладной поверхности красивой бронзовой коробочки, когда я убирала сложенный дневник обратно в крошечное отделение. Кем была Теодора Олкотт? И 1911 год? Книге было уже больше ста лет.
Поднявшись с пола, я медленно пошла обратно к кровати, когда услышала звуки музыки, плывущие по воздуху.
Призрачная мелодия заполнила комнату, и как бы мне ни хотелось раскрыть тайну, связанную с только что найденным дневником, я не могла удержаться, чтобы не посмотреть, кто играет. Было три часа ночи, кто бы мог бодрствовать в это время? Андреас Сильваро.
От мысли, что я снова столкнусь с Андреасом, по коже побежали мурашки. Мне следовало бы проигнорировать музыку и вернуться в постель, но я никогда не была из тех, кто делает разумный выбор.
Схватив шелковую ночную рубашку, я медленно открыла дверь своей спальни, тщательно следя за тем, чтобы скрип петель не разбудил никого или, что еще хуже, не предупредил игравшего на пианино человека о моем присутствии.
Босые ноги коснулись холодного каменного пола коридора, когда я на цыпочках спускалась вниз, мимо жутких портретов и огромных, уродливых напольных часов в конце коридора.
Остановившись возле комнаты, где стояло пианино, я сделала глубокий вдох, прижалась к большой двери из красного дерева и заглянула внутрь.
Темнота встретила мой пристальный взгляд, единственным источником света было мягкое золотистое сияние свечей, аккуратно расставленных на буфетах.
Там сидел он, слегка сгорбившись над клавишами, его тонкие пальцы работали в гипнотическом ритме… Эзра Сильваро.
Свет свечей отражался от его безупречной кожи, создавая почти призрачный образ.
Прядь черных как смоль волос упала ему на глаза, когда он играл, совершенно не обращая внимания на то, что я наблюдаю за ним.
На секунду я замерла, совершенно завороженная, пока мое внимание не привлекла пара голубых, но темных, как тени, и глубоких, как океан, глаз.
Он издал громкий вздох. Такой, какой издаешь, когда чувствуешь разочарование или просто раздражение чьим-то присутствием.
— Чему я обязан такой честью, маленькая птичка? — Его голос был гладким, как шелк. Маленькая птичка.
Я вздрогнула при воспоминании о том, как он называл меня птичкой в моем кошмаре. Называл ли он меня так когда-нибудь раньше? Откуда мне было знать, что он назовет меня именно так?
— Ну? — Его тон сменился с раздраженного на гневный.
— Я не могла уснуть, — лгу я, — я услышала музыку и… — мой голос затих, когда я замерла под его пристальным взглядом.
Ни один мужчина никогда не заставлял меня чувствовать себя настолько неловко, и я ненавидела это. Что-то дрогнуло у меня в животе. Эзра был привлекательным, но что-то в нем было не так. Далеко не так. Вся его аура была таинственной, даже опасной, и я задумалась, не было ли лучшей идеей оставаться с ним наедине в этом жутком доме. Но опасность была чертовски заманчивой, я не могла этого отрицать. Как глупый мотылек на пламя, я продолжала чувствовать, что меня тянет еще ближе, даже если конечной целью было сгореть до смерти.
Вместо того, чтобы ответить на мои слова, Эзра вернулся к нажатию клавиш на пианино. Нежная мелодия наполнила воздух, когда я вошла в комнату и подошла к тому месту, где он сидел.
— Ты хорошо играешь, — улыбнулась я. — Кто тебя научил?
Он закрыл глаза.
— Почему ты здесь?
Я удивленно приподняла бровь.
— Прошу прощения?
— Почему ты здесь? — Повторил он. — В этом доме?
Я не сразу поняла, что он ожидал услышать, но потом ответила.
— Я подала заявление о приеме на работу, в местное почтовое отделение.
Он пристально посмотрел на меня.
— Не знаю, о чем ты говоришь, но тебе следует уйти. Ты не подходишь для этой работы.
Он снова опустил взгляд на клавиши пианино. Невероятно.
— ХА! — Я недоверчиво усмехнулась, подходя ближе к тому месту, где он сидел. — Ты думаешь, я недостаточно хороша для этой работы? Для этого дома? Чтобы заправить пару кроватей и вымыть пару полов?
Через секунду он вскочил на ноги, его рука метнулась вперед и схватила меня за горло, прижимая меня назад, когда я ударилась спиной о пианино.
— Какого хрена…
Его лицо было так близко к моему; я чувствовала его теплое дыхание на своем лице, его мужской запах опьянял, когда смесь страха и адреналина разлилась по моему телу. Возмущение заполнило мой разум, но мое нутро запульсировало, волна жара прокатилась прямо между ног.
— Ты понятия не имеешь, во что ввязываешься, маленькая птичка. Вообще понятия не имеешь.
Изо всех сил пытаясь скрыть дрожь в голосе, я с трудом сглотнула. Взгляд Эзры опустился с моих глаз туда, где его рука все еще была прижата к моему горлу. Боже, он был прекрасен. Эта загорелая кожа и глаза, которые каким-то образом превратились из голубых в эбеновые. Если смерть и была человеком, то этим человеком был он.
Я заставила себя встать так прямо, как только могла.
— Я тебя не боюсь, — прошипела я, вызывающе толкаясь в его объятия. Это далеко от правды, но будь я проклята, если покажу слабость этому ублюдку.
Его рот скривился в усмешке.
— А следовало бы бояться.
Его свободная рука скользнула вниз по моему телу, обводя каждый изгиб и ложбинку моих бедер, а затем проследовала вверх по низу живота и между грудей.
Мои губы приоткрылись, испуская медленный вдох, а затем я впилась зубами в нижнюю губу, крепко сжав ее.
Его взгляд переместился с моих глаз на губы. Казалось, что момент застыл во времени и больше никого не существовало, только мы.
Как только я подумала, что он собирается прижаться своими губами к моим, его глаза снова поднялись к моим.
— Убирайся нахуй. — Он отпустил меня, резко толкнув к пианино. Я удивленно вдохнула. Какого хрена?! Моя рука схватилась за горло, где я все еще чувствовала призрачное прикосновение его пальцев.
Без каких-либо дальнейших объяснений Эзра повернулся и мощными шагами направился прямо к двери, оставив меня одну в затемненной комнате размышлять
