Трон сломленных богов - Эмбер Николь

– Дианна, – он коснулся моей щеки, тепло его ладони согрело кожу, – в тебе нет уродливых частей, и мне дорого в тебе все.

Я почувствовала, как в замке на двери в моем сердце образовалась трещина. Она была небольшой, но излучала свет и тепло.

Следующие слова дались мне труднее всего, и я сглотнула, стараясь сохранять решительность.

– Я причинила тебе боль, наказывая за чужие ошибки, и мне очень жаль. Я не могла оттолкнуть Габби, но смогла оттолкнуть тебя. Это было несправедливо. Я просто… – Я сделала паузу, с усилием выдавливая слова, которые разбивали мне сердце: – Я просто не хотела обрекать тебя на такую же ужасную жизнь.

Что-то вспыхнуло в его глазах, как будто мои слова коснулись уязвимой части его сердца. Я не извинялась. Никогда. Только перед Габби, а теперь и перед ним. Дважды. Я надеялась, что он увидит, чего мне это стоило, и поймет, как много он для меня значит.

– Дианна, – он остановился, подбирая слова, – жизнь с тобой не может быть ужасной. Ужасно жить без тебя.

Замок на двери в моем сердце исчез.

Его улыбка была ошеломляющей. Он нежно убрал прядь волос с моего лица.

– Спасибо, что извинилась и привела меня сюда. Мы можем остаться здесь на всю ночь и поговорить, если ты этого хочешь. Или просто посидеть молча.

Он был таким милым и добрым, и я этого ни черта не заслуживала. Не заслуживала, но очень хотела.

– Я солгала.

Брови Самкиэля поползли вверх.

– Что?

– Ты спросил, есть ли у меня скрытые мотивы. Так вот, да, – прошептала я, до конца обнажая свое уязвимое сердце. – Я привела тебя сюда не только для того, чтобы все это сказать.

Он чуть заметно нахмурился – что, если он думает, что я привела его сюда, чтобы снова причинить вред?

– Зачем мы здесь, Дианна? – спросил он, его и без того глубокий голос понизился на октаву.

Я отступила назад и потянула застежку куртки. Жужжащий звук расстегивающейся молнии разнесся по пустому дому. Пару часов назад он спрашивал, не замерзла ли я, и я солгала. Под курткой не было ничего, кроме красного кружевного бюстгальтера – такого тонкого, что сквозь него виднелись соски. Бретельки перекрещивались на груди и спине, а под брюками скрывались трусики в тон. Когда я попросила Неверру купить мне что-то сексуальное, она понимающе мне улыбнулась.

Самкиэль медленно опустил взгляд. Все его тело напряглось – могу поклясться, у него перехватило дыхание.

– Застать тебя в одиночестве почти невозможно, и я хотела найти место, о котором никто не знает – даже ты и члены Руки.

Я сбросила куртку на пол.

Его взгляд метнулся ко мне, глаза наполнились чистой неподдельной похотью, радужки глаз сверкнули серебром.

Я подошла к нему и поднялась на цыпочки, касаясь его тела грудью. Прижавшись губами к его губам, я с любовью обхватила его лицо. Самкиэль замер – впервые с тех пор, как я его знала. Его рот не открылся навстречу моему. Он не пытался углубить поцелуй. Он ничего не сделал.

Самкиэль сжал мои запястья и отстранился. Я проглотила растущий ком в горле. Я опоздала. Страх, который преследовал меня в течение последних двух дней, вернулся – мое сердце сжалось при мысли о том, что я сейчас услышу. Переживу ли я эту потерю? Возможно, я оттолкнула его слишком сильно и причинила слишком много боли. Я не могла его винить. Даже терпению бога есть предел. Я не заслужила его доброты и прекрасно знала, что я его не достойна.

– Дианна. – Он посмотрел на меня, на мои губы, а затем снова на меня. – Я не могу этого сделать.

Последние уцелевшие части моего сердца разбились. Я опоздала. Я вырвалась из его рук, и он этому не препятствовал.

– У тебя есть другая? – спросила я, хватая куртку и пытаясь влезть в рукава.

– Что? – Он отшатнулся. – Нет. Как ты могла такое подумать?

– Может, потому что я стояла перед тобой практически голая и поцеловала тебя, а ты меня оттолкнул.

Он провел рукой по лицу. Он злится? Что ж, я бы не стала его винить. Я ужасна.

– Ты не понимаешь. Логан сказал…

– Логан? – усмехнулась я. – Ты думаешь о Логане, пока я тебя целую?

– Нет! – практически закричал он. – Он сказал, что в следующий раз, когда мы будем наедине, мне следует прояснить свои намерения. В прошлый раз ты так легко меня оставила, Дианна. Я не смогу пережить это снова. Я отказываюсь тебя терять. Мы не будем этого делать до тех пор, пока ты не осознаешь, что это значит.

Он выдержал мой взгляд, и я увидела, что он с трудом сдерживает свое желание. Мое сердце бешено колотилось.

Вот в чем дело?

– Я хочу, чтобы ты понимала, что делаешь. О чем ты меня просишь. Я помню, что обвинил тебя в том, что ты меня использовала, но я лгал. Как только я прикоснусь к тебе, как только я возьму тебя полностью, никого другого не будет. Я не стану тебя делить. Никаких любовников. Я не Каден. Я жажду тебя и только тебя. Ты понимаешь? Ты слишком много для меня значишь. Если мы сделаем это, ты будешь моей и я не стану тобой делиться.

Мое дыхание участилось вместе с сердцебиением. Самкиэль меня не ненавидел. Он просто хотел прояснить, что мы делаем, потому что я что-то для него значу.

– Ты понимаешь?

Я облизнула губы, во рту пересохло. Надежда, зародившаяся в моем сердце, сопровождалась страхом. Боги, этот мужчина может меня уничтожить. Я глубоко вздохнула и кивнула:

– Я понимаю.

– Хорошо.

Он переместился так быстро, что я даже не почувствовала дуновения воздуха. Каждый страх, каждое переживание исчезло, как только он впился своими губами в мои. Мир вокруг взорвался. В доме замерцал свет, его энергия растекалась во все стороны, как только он спустил свое желание с цепи. Или я была настолько ослеплена возбуждением, что все это вообразила?

Мои руки блуждали по каждому сантиметру его тела, до которого я могла дотянуться. Я схватилась за него куртку, пытаясь стянуть ее с его широких плеч. Он отстранился, помогая мне снять одежду. Мы стояли, глядя друг на друга, – оба тяжело дышали, наши губы опухли от поцелуя. Жар, такой же чистый и обжигающий, как мое пламя, вспыхнул между нами.

Самкиэль потянулся ко мне, и я нетерпеливо шагнула навстречу. Его рот снова жадно прижался к моим губам – на этот раз он полностью контролировал поцелуй. Я прыгнула к