Ад в очень маленьком месте - Бернард Б. Фолл

касается североафриканцев, то многие французские офицеры, включая де Кастра и Лангле, командовали ими в прошлом и гордились тем, что хорошо их знали. Североафриканцы хорошо сражались за Францию в течение ста лет, и они хорошо сражались в других местах Индокитая. Не было никаких оснований полагать, что сейчас они дрогнут. Но они это сделали – просто потому, что это была ужасно долгая и кровопролитная война и они от нее устали. Это была война очень далеко от дома, и часто они становились объектом интенсивной пропаганды, призывающей их прекратить борьбу в колониальных войнах Франции.

Многие из уцелевших старших командиров в Дьенбьенфу с горечью утверждали, что дополнительная группа из двух хороших батальонов, несомненно, смогла бы спасти опорные пункты «Габриэль» и «Анн-Мари» в середине марта, которые прикрывали жизненно важный аэродром; и что даже один резервный батальон, имевшийся 30 марта, мог отбить «Доминик-1» и «Доминик-2» у ошеломленного врага и удерживать их так же долго как «Элиан» - таким образом, прикрывая центр Дьенбьенфу от огня прямой наводкой.

В своем отчете выжившие из бронетанкового эскадрона утверждали, что подразделение полной численности, с семнадцатью танками вместо десяти, могло легко поддерживать связь с «Изабель» и «Габриэль» (по-видимому, никто особо не задумывался, чтобы отстаивать «Беатрис», который вероятно, и не следовало занимать с самого начала); могло легко отбить «Доминик-2» и защитить взлетно-посадочную полосу; и могли, как часто делали американцы в Корее и на Филиппинах против японцев, использоваться в ближнем бою против окопавшейся артиллерии коммунистов. Можно было бы организовать настоящие команды поиска и уничтожения с помощью комбинации танков и пикирующих бомбардировщиков, для выслеживания позиций батарей коммунистов. Как показал успешный прорыв 28 марта, такие хорошо скоординированные удары могли бы уничтожить большую часть опасной легкой зенитной артиллерии, которая так сильно затрудняла доставку грузов снабжения и быстро сделала аэродром непригодным для использования. Вопрос о том, действительно ли такой увеличенный танковый эскадрон изменил бы баланс сил в оборонительном сражении, вполне может остаться одним из самых мучительных «возможных вариантов» во всей борьбе за долину.

Еще одним провалом – и похоже, это был провал как французов, так и американцев – была полная недооценка зенитной артиллерии противника. Поскольку война в Корее закончилась всего за несколько месяцев до начала битвы за Дьенбьенфу, к тому времени, вероятно, было невозможно оценить в полной мере смертоносную эффективность зенитной артиллерии, на долю которой пришлось 816 сбитых самолетов, в сравнении с 147 самолетами союзников, сбитыми в воздушных боях. А в Корее, как и в случае с Дьенбьенфу, удары по подавлению зенитных орудий обычно загоняли расчеты противника в укрытия, но редко уничтожали вражеское вооружение. Тем не менее, миф о том, что обычный огонь легких зениток и даже «огневая завеса» массированным огнем стрелкового оружия не могут серьезно повредить высокотехнологичные самолеты, был настолько прочно закреплен в умах стратегов американских воздушных сил, что еще в 1962 году, вновь обращаясь к проблеме Вьетнама, они решительно утверждали, что «повстанцы в джунглях не имеют средств обнаружения или перехвата, так что превосходство в воздухе практически гарантировано». Недавние потери самолетов над Вьетнамом, вероятно, лишили их этого представления. Но в 1953-54 годах французы полностью доверяли своим американским наставникам. Они заплатили за эту ошибку в общей сложности, 48 самолетами, сбитыми над долиной, еще 14 уничтоженными на земле в Дьенбьенфу и 167, получившими повреждения над долиной от зенитного огня противника. Учитывая, что эти потери были нанесены за пять месяцев военно-воздушным силам, которые никогда не располагали для Дьенбьенфу более чем 100 транспортными самолетами и самолетами-разведчиками и 75 боевыми самолетами, они были чрезвычайно тяжелыми.

Дьенбьенфу, как и почти все остальные осажденные крепости, в конце концов, погиб из-за нехватки снабжения. В этой книге четко показаны несколько случаев, когда успешные контратаки были прекращены из-за отсутствия боеприпасов для их поддержки. «Элиан», выдержавший все атаки вражеской пехоты, недели интенсивных артиллерийских обстрелов и даже подземную мину, в конце концов, пал потому, что у его гарнизона закончились боеприпасы. Если какую-то конкретную группу вражеских солдат следует считать незаменимой для победы, то это должны быть зенитчики Вьетминя и их китайские инструкторы.

Когда все было сказано о многих крупных и мелких ошибках, которые привели к разгрому французов при Дьенбьенфу (плохо спланированные контратаки, непрочно построенные полевые укрепления, недооценка вражеской зенитной артиллерии и даже выбор самого района сражения), один единственный факт выделяется среди всех остальных. Авиация в более крупных масштабах, чем она имелась в наличии в то время, не смогла бы изменить ход войны в Индокитае, но она спасла бы Дьенбьенфу.

Французские обозреватели битвы, независимо от их собственной преданности службе, похоже, согласны с этим. Председатель правительственной комиссии Франции по расследованию битвы при Дьенбьенфу, генерал армии Катру, позже сказал – и нет сомнений, что его заявление отражает общий смысл все еще сверхсекретного доклада что «… единственный шанс на спасение героического гарнизона зависел от массированного вмешательства флота американских бомбардировщиков, базирующихся как на авианосцах ВМС США, так и на Филиппинах. Предпринятая примерно тремя-четырьмя сотнями тяжелых самолетов, эта операция, по мнению экспертов, разгромила бы организацию (осады) Вьетминя, и несомненно, изменила бы ход событий».

На пресс-конференции, проведенной генералом де Кастром по возвращении из плена, командир павшего укрепрайона также заявил, что массированное американское воздушное вмешательство «по всей вероятности» позволило бы ему перехватить инициативу.

И наконец, генерал Эли, сменивший Наварра после того, как тот был отстранен от командования, и который по сей день известен как один из самых проамериканских из всех французских старших офицеров, оценил роль нехватки воздушной мощи в решающий момент в следующих терминах:

«Я искренне верю, что, если бы я был главнокомандующим в то время, я бы не принял того же решения, что и генерал Наварр, но я был бы совершенно неспособен сказать тогда, что произошло бы с ситуацией в Лаосе и Тонкине. С другой стороны, если бы по какой-то неожиданной случайности, которая часто играет решающую роль в войне, Дьенбьенфу не пал – если бы только укрепрайон был бы выведен (из вражеского окружения) американским воздушным вмешательством – разве тогда выбор, сделанный Наварром не считался бы по сей день гениальным ходом? И разве те, кто осудил его с тех пор, не пытались бы разделить с ним авторство этой операции?»

Эти различные точки зрения порождают два дополнительных вопроса:

1. Почему Франция сама не предоставила своим вооруженным силам в Индокитае достаточные военно-воздушные силы?

2. Почему Соединенные Штаты, прекрасно зная, что поставлено на карту, в конце концов, не смогли предоставить недостающую воздушную