Убиение Андрея Киевского. Дело Бейлиса – "смотр сил" - Михаил Назаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
9
Выгранов, бывший агент сыскного отделения, работавший вместе с приставом Красовским и уволенный за служебный подлог, был одним из активнейших пособников "заинтересованной стороны" в направлении следствия по ложному пути. Неудивительно, что он не обнаруживал желания подвергнуться в зале суда перекрестному допросу со стороны обвинения и поверенных гражданской истицы. Роль Выгранова в деле Бейлиса высветилась в ходе процесса с полной ясностью. – И.Г.
10
Колбасов – владелец переплетной мастерской, где работал отчим убитого мальчика, Лука Приходько. Колбасов подтвердил на предварительном следствии, что Приходько по случаю срочной работы безвыходно находился в мастерской, работая и ночуя там в течение всей недели, в которую произошло убийство. Несмотря на это немедленно выяснившееся алиби, начальник сыскного отделения Мищук (впоследствии отданный под суд), по наущению еврейской стороны, арестовал не только Луку Приходько, но и его жену (мать убитого мальчика) и всех родственников убитого, продержав их две недели в заключении без малейших оснований. Показание Колбасова, хотя оно и не относится непосредственно к Бейлису, оказалось достаточно неожиданным и неприятным для "заинтересованной стороны", спутав ее первоначальные расчеты. Смерть Колбасова – одна из многих в деле Бейлиса, причем умершими оказывались исключительно свидетели обвинения: из свидетелей защиты не пострадал ни один. – И.Г.
11
Бывший начальник Киевской сыскной полиции Мищук, как увидим далее, тоже работавший на "заинтересованную сторону" и уволенный за подлог вещественных доказательств, также не имел желания подвергнуться допросу перед судом и остался в течение всего процесса "не разысканным". – И.Г.
12
Латышев – вор взломщик, «в ночь на 28 марта сего года [1913] был задержан на краже из магазина… и 29 марта отправлен в камеру Судебного Следователя… там во время допроса вскочил на подоконник, выбил оконную раму [и] бросился вниз, разбился и вечером… скончался в Александровской больнице» (ЦГИАУ. Ф. 274. Оп. 4. Д. 282. Л. 486 об.). – Ред.
13
Судебно-медицинский эксперт проф. Оболонский также не дожил до суда. Его показания о прижизненности нанесенных мальчику ранений (то есть жертву медленно и мучительно убивали, вытачивая из нее кровь) были достаточно неприятны действовавшему за кулисами "Комитету защиты Бейлиса", и еврейство мобилизовало западноевропейских специалистов, которые на расстоянии и не видя трупа признали выводы проф. Оболонского "ошибочными". Подобные маневры "заинтересованной стороны" в деле Бейлиса удивляют не только своей международной масштабностью – в чем читатель убедится, познакомившись далее со всем делом, – но и примитивностью методов, рассчитанных на совершенно несведущее "общественное мнение". – И.Г.
14
Мать была в редакции газеты за неделю до обнаружения трупа и не подозревала еще о смерти сына. "Улика" Барщевского в нормальных условиях должна бы обратить внимание своей надуманностью. – И.Г.
15
Это обстоятельство должно было быть немедленно установлено, однако оба Приходько содержались под арестом почти две недели. Мать, находившаяся на шестом месяце беременности, не была даже допущена к похоронам сына 27 марта. – И.Г.
16
В день похорон Ющинского стали широко известны подробности убийства: 47 ран на теле и обезкровление жертвы. На юге России и в юго-западном крае, то есть в районах сосредоточения еврейского населения, в народе не было сомнений в существовании ритуальных убийств у евреев, в особенности у секты хасидов, известных своим фанатизмом и ненавистью к христианам.
Ритуальные убийства – это обладающие одинаковыми характерными особенностями в разных странах убийства христиан евреями-фанатиками с целью добывания крови для использования ее в мистических целях. Стали особенно известны в Западной Европе с начала ХIII в., когда получила распространение Каббала (см. о ней в конце книги приложение – "Справку о хасидах"). Еврейский историк Грец в "Истории евреев" сообщает, что впервые обвинение евреев "в употреблении христианской крови на пасху" возникло в 1171 г. в местечке Блуа графства Шартрского. По словам Греца, «летопись сухо повествует: Теобальд, граф Шартрский, приказал сжечь некоторых блуанских евреев за то, что они к своей Пасхе распяли христианского мальчика» (т. 7, с. 160). С тех пор число процессов по обвинению иудеев в ритуальных убийствах, удостоверенных историческими актами и документами, достигло двухсот. – И.Г.
17
Эти подложные вещи не имели отношения к Ющинскому, – такой вывод представлен в "Деле по обвинению начальника Киевского сыскного отделения Мищука в неправильном расследовании дела об убийстве Андрея Ющинского". По этому делу советник Киевского Губернского Правления Н.Д. Тальберг (впоследствии – известный церковный писатель русской эмиграции, преподаватель духовной семинарии Св.-Троицкого монастыря в Джорданвилле) писал Киевскому губернатору:
«На Мищука падают два обвинения – одно в производстве розысков по делу [об убийстве] Ющинского, вопреки последовавшему запрещению, другое, – затронутое в газетных заметках – в подлоге совместно с агентами Падалкой и Смоловиком вещественных доказательств и зарытии их для введения в обман судебных властей. Считаю по первому пункту обвинение доказанным – какие бы побуждения не руководили Мищуком, он не имел права поступать вопреки категорическому, выраженному ему и лично и в письменной форме, приказанию начальства: виновность его в этом отношении усугубляется еще тем, что сообщение Кушнира носило не случайный характер, а сами агенты вступили с ним в переговоры в конце июля месяца, т.е. после объявления запрещения... [По второму пункту обвинения] возможно, предположить, что в этом деле Мищук сделался жертвой грубого обмана со стороны Кушнира... [который хотел навести следствие на версию, что] убийство Ющинского совершено было с целью вызвать еврейский погром... что в совершении этом принимали участие Чеберякова, воры Цюпенко и Кучеренко, некий Мишка и какой-то Мандель или Мендель (на букву М)... Конечно, можно удивляться доверию Мищука к такой темной личности как Кушнир, аттестованный им самим как "скупщик краденого"...
Имея, однако, в виду, что, по моему глубокому убеждению, за всем делом Ющинского стоит темная сила могущественного еврейского кагала, не останавливающегося ни перед какими средствами для достижения желательных ему целей и могущего организовать все что угодно... надлежало бы, по моему мнению, передать это дело, согласно разъяснениям Правительствующего Сената, судебному следователю...» ("Дело по обвинению начальника Киевского сыскного отделения Мищука в неправильном расследовании дела об убийстве Андрея Ющинского". ЦГИАУ. Ф. 442. Оп. 641. Д . 543. Л. 1-9). – Ред.
18
"Инсценировать" можно только то, что существует, так что Бразуль невольно, сам не желая того, подтвердил факт возможности ритуальных убийств с теми признаками, как был убит Ющинский. – И.Г.
19
Как будет показано далее, Караев и Махалин были намеренно внедрены "заинтересованной стороной" в воровскую шайку в качестве провокаторов, чтобы посредством спаивания заставить воров "сознаться" в убийстве Ющинского. – И.Г.
20
Другими словами, как мы увидим далее, "заинтересованная сторона" завербовала Выгранова, как только 3 августа был арестован Бейлис. – И.Г.
21
Прокурор впоследствии открыто обвинит Караева и Махалина, как и Дьяконовых, в лжесвидетельстве и в том, что, как было сообщено жандармским подполковником Ивановым, им платили "за труды" по 50 руб. в месяц, а единовременное вознаграждение составило громадную по тем временам сумму в 5000 рублей. Тем не менее суд почему-то не нашел нужным возбудить дело о лжесвидетельстве. – И.Г.
22
Два брата Мифле – соседи Чеберяковой. С одним она раньше сожительствовала, но затем они поссорились, он ее побил, она плеснула ему в лицо кислотой, отчего он ослеп. Мифле простил Веру, а она взялась за ним ухаживать. В ходе дела Бейлиса случилась новая ссора, пользуясь которой, Бразуль в своем первом заявлении на имя прокурора изобразил Мифле участником убийства, подговорив Чеберякову и ее знакомого, рабочего Петрова, подтвердить это. Этот "вариант" провалился ввиду его явной глупости, а Чеберякова сочла, что ссора была подстроена. – И.Г.
23
Перед Первой мiровой войной 25 рублей были гарантированным по закону минимальным месячным заработком чернорабочего (в Петербурге), а 50 рублей были месячным заработком квалифицированного рабочего. Хрущев, сам родом с юга России, писал в своих "Воспоминаниях", что именно в это время зарабатывал слесарем 45 рублей в месяц, на что жил в полном достатке с женой (которая не работала) и двумя детьми в квартире из трех комнат с кухней, в одном из южно-русских городов. Петров, по его показаниям на процессе, зарабатывал (столяром и плотником) в среднем по рублю или полтора в день. – И.Г.
