Радужная Нить - Асия Уэно

— Прочь! — Ю, опомнившись, кинулся отдирать от меня нападавшего, но тот отбросил его крылом, черкнувшим меня по скуле. Хорошо, что здесь слишком тесно для полного размаха. И плохо, что ничего не видно, совсем ничего!

Когти рванули на мне одежду, я закричал — нет, пискнул, словно мышь. Но я не мышь! Злость хлестнула бичом, заставила отбрыкиваться и извиваться, уклоняться от ударов клюва. Лицо! Ай…

Вопль прозвучал сдавленно: в рот набились перья и древесная труха. Ю, где ты?! Выплюнув мусор, я заорал изо всех сил, тотчас же вспомнив рассказы брата. Ужас врага — половина победы. Неожиданность — вторая половина. Резкий крик и впрямь ошеломил противника, заставил отскочить. Надолго ли? Я вывернул руку, подмятую моим же собственным телом, и зашарил по земле в отчаянной попытке нащупать хоть что-нибудь увесистое. Пальцы сомкнулись вокруг какой-то деревяшки, обхватили… толстая! Сделал несколько выпадов по сторонам, наугад. Перед глазами встало сражение с бумажными прислужниками Кагуры и то, как Мэй разделалась с ними. Факел бы… животные боятся пламени…

Тупица!

Перо Огнекрылой полыхнуло, не успел я выхватить его из-за пазухи. Да так ярко, что ослепило и меня, и нападающую сову. Лишь на миг увидел я встопорщенные перья и горящие яростью глаза. Заслонил лицо другой рукой, продолжающей сжимать палку. Да это же посох моего спутника! Вот уж и впрямь, кстати пришёлся… Махнул перед собой, но враг, судя по всему, больше не пытался ко мне приблизиться. Свет, обжигавший даже через плотно сомкнутые веки, слегка потускнел, и я решился взглянуть, где эта тварь. И где Ю?

Тот сидел на корточках возле чего-то, наполовину скрытого взбитой подстилкой. А куда делась сова? Неужели?..

Я подполз к лежащему — колени дрожали мелко-мелко, так что вело меня из стороны в сторону, как пьяного — и заглянул другу через плечо. Так и есть, человек. Мужчина. Точнее, мальчик, едва достигший того возраста, когда дарят взрослую одежду и укорачивают волосы на третий ранг. Впрочем, какие у них ранги, у сов? А одежды — так и вовсе нет…

— Перо оставь, — хрипло посоветовал юмеми, когда я попытался засунуть спасительный дар обратно под хитоэ. — Не то снова превратится. Совсем ещё слёток, а заклевать мог до смерти.

— Ладно, — выдохнул я. — Ты почему не помогал?!

Тот молча взглянул на плечо, и я только сейчас заметил, что тёмный хлопок свисает лохмотьями, открывая окровавленный участок кожи.

— Неплохо он тебя приложил… а я думал, крылом! — брякнул я первую попавшуюся глупость.

— Правильно думал, — он передёрнул плечами, недовольно скривившись. Радуйся, что без вывихов обошлось! — Это я сам поцарапался, щепкой какой-то. Он меня только оттолкнул, а я и сомлел, ударившись о стенку дупла. Прости.

— Да чего прощать, боец из тебя сейчас никудышный, — уже мирно произнёс я и обернулся к поверженному врагу. — А с ним-то что стряслось? Или они от превращения всегда сознание теряют?

— Хороший вопрос. Вот и задашь, как очнётся. — Он пощупал биение жилки на шее у мальчишки, удовлетворённо кивнул и повернулся ко мне. — Теперь твоя очередь. Голову к свету, пожалуйста.

— А что? — Я опустил палку на колени и провёл рукой по щеке. О, кровь?

— Забыл, наверно, — сочувственно проговорил Ю и, наказав держать пёрышко ровно, занялся обработкой моего боевого ранения. Что ж, какое ранение, такая и обработка. И на том спасибо.

— Воды нет, чистой ткани нет, — с сожалением пробормотал мой спутник. — Извини, может шрам остаться… небольшой! Да не дёргайся ты!

Шрам?! Не хочу! Чего бы ни говорили, бывают украшения и получше. Проклятая птица!

Я негодующе взглянул на бездыханного подростка, и тут мне показалось, что между его ресниц что-то сверкнуло.

— Скажи, Ю! — окликнул я друга, делая вид, что не заметил притворства нашего пленника. — С чего этот совёнок на меня накинулся? До сегодняшнего дня я даже не слышал о созданиях, подобных ему. Чем я мог ему навредить?

— Должно быть, навредил кто-то другой, — вздохнув, ответил тот. — Дети часто распространяют злость на многих, в то время как виноват только один. Обобщать — ребяческий удел.

Ага, проняло! Губы дёрнулись, будто хотели возразить, но упрямо сжались. Что ж, продолжим!

— Кстати, не ты ли утверждал, что ки-рин священен для всех волшебных существ? — кивком я указал на его царапины. — Выходит, этот полоумный сам не знал, на кого поднял… крыло?

— Боюсь, что старшие его за это по пёрышкам не погладят, — коротко бросил Ю, понимающе взглянув на меня. Догадался!

— И какое наказание ему грозит?

— Посмотрим. Несмышлёный птенец…

— В любом случае, получит по заслугам, — мстительно проговорил я. — Моя несравненная красота будет отмщена!

"Переигрываешь", — прочёл я во взгляде ки-рина, но услышал совсем другое:

— Как гость, получивший вместо уважительного обхождения дурное, ты вправе требовать возмещения ущерба.

— В каком виде? — деловито поинтересовался я. Лежащий беспокойно шевельнулся.

— Да в каком угодно, — легкомысленно отмахнулся Ю. — Можешь… ну вот хотя бы забрать этого парня в услужение.

Что?! Только этого счастья не хватало!

— Чудесная мысль! — «возликовал» я. — А то мой слуга совсем одряхлел от забот и невзгод, а этот вон какой молоденький! Уж найду, к чему пристроить.

Мальчишка взвился с места. Так струна, порвавшаяся от перетягивания, хлещет по лицу опешившего игрока на биве. Однако я давно ожидал чего-то подобного и упредил удар, остановив тонкую руку в полёте. Тот хотел было вцепиться мне в горло, но подоспел Ю, перехвативший его за туловище. И, о чудо, паренёк замер, даже не пытаясь высвободиться!

— Вот так-то лучше, — успокаивающе промурлыкал мой друг. — И впрямь, птенец. Спасибо, что хоть на этот раз поостерёгся меня отталкивать.

— Прости… — едва слышно пробормотал тот. — Я не хотел… тебя… ранить.

— Ага, а меня — хотел! — возмутился я.

Мальчишка презрительно взглянул в мою сторону, мигнул по-совиному круглыми глазами и уткнулся носом в плечо юмеми. Другое, здоровое.

Вот, значит, как?

— А я ещё сомневался, спускать эту детскую выходку или нет. Разумеется, нет!

— Она не детская! — раздалось сквозь сопение.

— А что, взрослая? — я разозлился. — Ты соображал, что делал, воробей хищный?! Налетел на ки-рина и его избранника — вот оно, радушие вашего племени! Ты же убить меня мог, запросто! Спрашивается, за что?!

— Кай, успокойся…

— Не успокоюсь! — перебил я друга. — Ты сам-то на чьей стороне?! Впрочем, лучше не отвечай, предпочитаю не знать. А ты, — я снова перевёл гневный взгляд на подростка, — ты мог для начала разобраться, что к чему? Или совы все такие дурные? И подлые? На беззащитного без предупреждения кидаться!